Мы – в земле нераспаханной зерна
«Тот день не включен в календарь…»
Тот день не включен в календарь,Тот день подойдет незаметно,Растает обычная ночьИ сон без особых примет…А утром окажется вдруг,Что в городе властвует ветер,Который несет меж домовОбрывки вчерашних газет.
Следы бытовых катастрофИ грохот вчерашних салютовУкроет собой горизонтВ стране отошедших ночей.Из всех привилегий земных,Дарованных кем-то кому-то,Останется чудо любви,Останутся руки друзей.
И пусть нам оставит судьбаНемногие лета и зимы,Но чем бы там черт ни шутил,И как бы нас Бог ни берег,Мы дружбу доверим друзьям,Любовь мы доверим любимым,А все остальные праваКто хочет, пусть тот и берет.
Летит в небесах Зодиак,Пылит под ногами планета,Вращаясь на старой оси,Летя по привычной кривой,И солнце под воду уйдетЗакинутой в море монетойНа память о будничных днях,Идущих своей стороной.
1984Песня солдат непобедимой армии
Штыками в сером воздухе качая,Под дерзкий топот стоптанных сапогИдут полки по площади прощаньяК развилке непредсказанных дорог.
Как будто им уже нельзя иначе,Как будто всё за них предрешено,Как будто с удаляющимся плачемВсё гаснет, что осталось за спиной.
Молитвы, что с усердием зубрили,Брать в пекло не положено с собой,Грехи, что не прощают до могилы,И так простятся Богом и родней.
Над головой простреленное знамя,Как рваный парус, нас несет вперед,Победа, как всегда, не за горамиУже который год, который год.
Уроды, идиоты и кастратыСтрочат приказы, стерегут казну,А мы, как оловянные солдаты,Играем в настоящую войну.
Что может быть естественнее драки,Война почетней нищенской сумы,А те, что шли вчера на нас в атаку,Красиво умирали, черт возьми!
Пусть прошлое окутывает пламя,Пусть наши дни сосчитаны давно, –Примкнуть штыки, сегодня ход за нами.А в небе уж столпилось воронье.
Пусть рвут эфир возвышенные речи,И сводки, как всегда, – без перемен…А этот день – он будет длиться вечность,Но вечность не протянет целый день.
И мы себе не пастыри, не судьи,Не дай нам Бог взамен любой бедыПогибшим – пожалеть о том, что будет,А выжившим – о том, что позади.
1983Баллада о белых перчатках
Желанный час пробил, и миг настал –Полки равнялись в предвкушеньи схватки.Наш бравый маршал снова надевалЗастиранные белые перчатки.
И бронзовые трубы батарейГотовы спеть симфонию расстрела!Чем больше крови, тем триумф пышней,А грязь и кровь заметнее на белом.
Вперед! В штыки! Не важно, для чего.Игра в войну близка с игрою в прятки…Врагом быть может каждый, на когоУкажет пальцем белая перчатка.
Какой был бой! В удушливой пылиВосторженная смерть носилась птицей,И трупы покрывали плоть землиС веселыми гримасами на лицах.
Две рати выясняли, с кем же бог.Никто не попросился в отступленье!А кто залег, тот замертво залег.Какой был бой! Какое вдохновенье.
Давно завяли у могил цветы,Пропели, как положено, молитвы,Построились на кладбище крестыКрасивей, чем полки на поле битвы.
Давно пошло оружие на слом,Давно и маршал где-то смазал пятки,Остались лишь в музее под стекломЗастиранные белые перчатки.
Полузабыт восторг былых боев,Но звука нет грозней на этом свете,Чем медленное шарканье шаговСмотрителя музея по паркету.
1983Посвящение солдатам Киплинга
Не топай так, ведь это не парад,По мостовым, потом по трапам – в трюмы.Вам выдали пятнистые костюмы,И скоро состоится маскарад.
И там, у незнакомых берегов,Не торопись штыки свои кровавить,Забыв, что правда не умеет править,А все права от правды далеко.
Твоя земля достаточно кругла,Чтоб среди бела дня и в чистом полеКакой-нибудь усидчивый подпольщикНе подстрелил тебя из-за угла.
Не всем нести почетный караул,Ты многое умеешь в деле ратном,Твоя земля достаточно квадратна,Чтоб в ней найти спасение от пуль.
Не топай так, ведь это не парад,По мостовым, потом по трапам – в трюмы,Вам выдали пятнистые костюмы,И скоро состоится маскарад.
1986И снова появляются герои
И снова появляются героиВ прожженных, окровавленных мундирах,В роскошных запыленных треуголках,Толпой, в строю, с оружием и без…И ржавые от крови алебардыКолышатся под вдохновенной речьюСедого и домашнего мужчиныИз бывших покорителей земель.Они еще покуда не усталиОт грома обезумевших оркестров,Они еще покуда не усталиОт близких и далеких канонад!Их не страшит уступчивая слава –От смерти до надгробного салюта,Их обнадежит бравая молитва,Что наспех прочитает капеллан.И словно два зеркальных отраженья,Сойдутся две обученные рати,И словно два зеркальных отраженья,Войдут в один и тот же ржавый дым…Как это просто – умереть за что-то,Как это благородно и почетно,Как это мило, дерзко и красиво –За что-то, а не просто умереть.И снова появляются герои,И снова сочиняются баллады,И чисто принаряженные детиНесут цветы к могилам храбрецов.
1989Песня сыновей Джона – Ячменное Зерно
Оттого, что кто-то нас забыл,Наша жизнь ни длинней, ни короче,Нам удачи никто не пророчит,Не готовят нам братских могил.
Наше время разумней стократВсех эпох, пережитых не нами,Над землей неподвижное знамяНе зовет ни вперед, ни назад.
Между двух неразменных эпохМы живем, лишь в душе непокорны,Мы – в земле нераспаханной зерна,Вбиты в дерн каблуками сапог.
1985Памяти Ю. В. Андропова
Снова звуки надклассовой классикиНаполняют эфир над страною,Ни иконы, ни звезды, ни свастикиНе годятся в кортеж похоронный.
Ни к чему ни восторг, ни отчаянье,Затихают программные речи –Состоится неделя молчания,Состоятся негласные встречи.
Всё чин чином, чиновник к чиновнику,Ряд за рядом – почетная стража,Оркестранты построились стройненько,И Шопен в нотоносцы заряжен.
Снова звуки надклассовой классикиНакрывают раскатами гримаБезъязыкие оды-побасенкиНа паденье Четвертого Рима.
1984, февраль«Уже ничто покоя не нарушит…»
«Как лист увядший падает на душу…»
Цурен ПравдивыйУже ничто покоя не нарушит,Что нам подарит день больших разлук…Как лист увядший, падает на душуПрощальный взмах таких знакомых рук.
Судьба нам всем наставила отметин,А мир всё так же пьян и терпелив,А волны вечно следуют за ветромИ тихо гаснут, проходя в залив.
1984Молчание вслух
«Летим сквозь пространство недобрых примет…»
Летим сквозь пространство недобрых приметМы, как сорванцы у Земли на запятках,Не видя дороги, теряясь в догадках,Но зная – на завтра назначен рассвет.
1983«Барабана дробь звучала…»
Барабана дробь звучала,Пульс Сенатского плаца.Было славное начало,Но без славного конца.
Кто-то вместо поля брани,Мостовых в крови людскойОказался под подоломУ графини Трубецкой.
Скрип колес, мосты, заставы,Место – каждому свое,Ваша правда – ваше правоМолча праздновать ее.
Жизнь – цепочка лет случайных,Что со времени возьмешь…Ваша правда – ваша тайна,Ваша тайна – ваша ложь.
Отбывая жизни сроки,Вы в Отечестве своемНе нашли себе пороков,Отложили на потом.
По какой такой причинеПрижились вы по домам?Где вы, мальчики, мужчины…Некому поверить вам.
Припасли на всякий крайнийВы одну из страшных доль…Ваша правда – ваша тайна,Ваша тайна – ваша боль.
1983Легенда о летучем голландце
Нет, это сочиняли не поэты,Всё было проще – колокол пробил,Когда уже сорвавший голос ветерНа долгий танец волны пригласил.
На мостике то ровном, то покатомСтоял рыжебородый капитанИ крыл фортуну трехэтажным матом,Хотя и был по-своему не пьян.
Как тросы, порвались земные путы,Планета показала небу киль,И небо с морем кто-то перепутал,А бог похмелья – он про нас забыл.
В просоленное небо мы свернули,В недоуменьи мечется компас,Вот ангелы в почетном караулеКого-то ждут, да, видимо, не нас.
До нас им дела нет, и слава богу,Меняем круто курс – от маяка!Корма закрыла дышло Козерога,Бушприт вспорол слепые облака.
На нас спустилась странной благодатьюСудьбы непредсказуемая блажь,Всевышний удостоил нас проклятья,Мы снова жизнь берем на абордаж.
Опять спокойный слышишь склянок звон ты,От важности надулись кливера,В кольцо нас снова взяли горизонты,И на поруки – добрые ветра.
Вперед! Покуда флаги не истлеют,Меридианы в щепы разнося.Пусть капитаны в ужасе бледнеют,Вдали завидев наши паруса.
Нам на воде не писаны границы,Блуждаем в океанах и веках,Земля предпочитает откреститьсяОт тех, кто не был принят в облаках.
И мы не одиноки в черном списке –Религии, идеи, корабли,Которым век отказывал в припискеКо всем портам и неба, и земли.
Нет, это сочинили не поэты,Нет, мы не миф, не присказка, не сон.Всем временам даны свои приметы,Лишь мы одни – примета всех времен.
1983Андрею Бузуеву