С трудом выходив сына, папа и мама, к большому его облегчению, воспротивились дальнейшим походам. Теперь уже второй год Лев-в-квадрате ходил на лыжах либо один, либо в компании друзей. Время от времени он по-прежнему пытался увлечь в новое путешествие Герасима. Однако тот только отмахивался или говорил:
– Лучше мы с ребятами в хоккей погоняем.
В общем, даже упоминание о лыжах повергало Каменного Муму в тоску и ужас. Однако энергичных Илюшку с Кирюшкой его возражения не смутили. По сияющим лицам обоих было видно, что после встречи Нового года они успели прекрасно выспаться и теперь жаждут деятельности и приключений.
– Не хотите на лыжах, пошли на тарелках кататься, – мигом выдал новое предложение Кирюшка. – У нас в этом году такую горку забацали!
– Горка – это годится, – Ивану понравилось предложение.
Герасим тоже не возражал. Главное, не на лыжах.
– Если согласны, чего зря сидите? – Илюшка уже нетерпеливо переминался с ноги на ногу. – Жарко ведь.
– А ты, Илюшечка, шапочку сними, курточку и перчаточки, – с ехидным видом произнесла Варя. – Тогда, уверяю, тебе станет здесь вполне нормально.
– Вот еще, – отмахнулся Илюшка. – Сперва раздеваться, потом одеваться… Лень. Кирюшка, – посмотрел он на двоюродного брата. – Лучше, пока эти отмороженные тут возятся, пошли побегаем на лыжах вокруг их дома. Все-таки тоже занятие.
Два брата подхватили лыжи и стремглав унеслись на улицу. Не успели оставшиеся в зале перемолвиться словом, как две головы в ярких шапочках молниями мелькнули за окнами и исчезли.
– Энергичные мальчики, – фыркнула Варя. – Я вот только не поняла, они братья или не братья?
– Двоюродные братья-близнецы! – на одном дыхании выпалил Баск.
– Полная ерунда, – менторским тоном заявил Герасим. – Если бы ты, Баск, был немного образованнее, то никогда бы такого не сморозил. Близнецы бывают только родными братьями. Иными словами, у них всегда один папа и одна мама.
– У Кирюшки и Илюшки отец с матерью тоже почти одни, – Сеню ничуть не обескуражило заявление Герасима. – А родились они совершенно одновременно.
– Кто родился совершенно одновременно? – Луна с ошалелым видом смотрел на Баска. – Их папы с мамами или Илюшка с Кирюшкой?
– Они все, – коротко отвечал Баск.
– Ду-урдом, – покрутила пальцем возле виска Варя. – По-моему, нашему Баску вредно встречать Новый год. Шарики за ролики заезжают.
– Ничего у меня не заезжает, – обиделся Сеня. – Просто у Илюшки с Кирюшкой папы близнецы и мамы близнецы. Вы только прикиньте: два комплекта совершенно идентичных родителей. Как они их различают?
– Интересно, – вмешалась Марго. – А Кирюшка с Илюшкой совершенно друг на друга не похожи. Я даже думала, что Илюшка младший брат Кирюшки.
– Не, – Баск мотнул коротко стриженной головой. – Они в один день и в один год родились. Сейчас им, как нам, по тринадцать. Просто Илюшка получился светлый и невысокий в их мам. А Кирюшка высокий и черный – в пап. Они, между прочим, еще и компаньоны.
– Кто? – Иван поскреб затылок пятерней. – Кирюшка с Илюшкой или их мамы?
– Пуаро, – Сеня обратился к нему по прозвищу, – не старайся казаться глупей, чем ты есть. Компаньоны, конечно, папы. Сперва они были просто братьями-близнецами, а потом основали фирму.
В оба окна постучали. Причем с такой силой, что стекла едва не вылетели. За одним из окон маячила голова Кирюшки, а за другим – Илюшки. Оба братца хором орали:
– Долго вы там еще? А то мы уже укатались!
– Еще одну минутку! – Баск воздел вверх указательный палец. – Ребята, пошли одеваться, – обратился он к остальным. – А то они все равно покоя не дадут.
– Очень энергичные мальчики, – снова отметила Варя.
– Что есть, то есть, – подтвердил Баск.
Затем все разбежались по комнатам, чтобы одеться для катания с горки. Вскоре шестеро ребят вновь собрались в передней. На них были разноцветные комбинезоны. Голову Каменного Муму увенчивала розовая шапочка с тремя кокетливыми помпончиками – желтым, синим и нежно-салатовым.
– Мумушечка! – всплеснула руками Варвара. – Где ты взял эту прелесть?
– Мать на католическое Рождество подарила, – Герасим внимательно оглядел свое отражение в зеркале. – А чего? По-моему, мне идет.
– Каменный гном, – вынесла суровый, но справедливый вердикт Варя.
Все, кроме Герасима, засмеялись. Входная дверь резко распахнулась. Вслед за этим в переднюю, едва не сбив с ног Каменное Муму, с шумом влетели две пары лыж и палки.
– Поосторожней нельзя? – завопил Герасим. – Тут, между прочим, люди!
– Пускай наши лыжи у вас пока тут побудут! – проигнорировав заявление насчет осторожности и людей, хором крикнули два почти близнеца. – И вообще, сыпьте на улицу! А то, пока вы собираетесь, весна наступит и горка растает.
– Не наступит, – заверил их Луна и первым вышел на широкое каменное крыльцо, над которым была выложена контрастного цвета кирпичом надпись: «Veni, vidi, vici»[1]. Видимо, Баскаков-старший ощущал себя в нефтяном бизнесе настоящим Юлием Цезарем.
Ребята пошли по поселку. Дома тут были один монументальнее другого. Улица, на которой жил Баск, состояла из огромных двух-, а то и трехэтажных особняков. На углу улицы высилось вообще нечто вроде замка с башенками и бойницами. А ниже, над входной дверью из мореного дуба с бронзовыми клепками, красовалась статуя рыцаря в натуральный рост.
– Вот это да-а, – протянула Варвара. – Почти замок Ив.
– Его не Ив зовут, а Иванофф. – Баск подчеркнул неожиданно глухое окончание популярной фамилии и добавил: – Иванофф с фэ-фэ.
– Какое еще фэ-фэ? – не дошло до Герасима.
– Сперва-то он был обычным Ивановым, как все, – подключились к беседе Илюшка с Кирюшкой. – А как разбогател и эту храмину себе отгрохал, так заделался Иваноффым. Потому что, говорит, «Ивановых много, а я один».
– Понятно, – кивнули остальные, и вся компания свернула на другую улицу.
Здесь плотно, если так можно выразиться, плечом к плечу стояли дома совсем другого рода, все совершенно одинаковые. Миновав их, ребята вышли на большую площадку, за которой темнел еловый лесок. На краю площадки, почти примыкавшей к лесу, высилась огромная ледяная горка.
– Нам туда, – скомандовал Кирюшка и бегом ринулся к цели.
– А кататься чего, на пятой точке? – с опаской осведомился Герасим.
– Не, – широко улыбнулся Илюшка. – Там специально для этого есть тарелки. – А ну, не отставать!
И почти близнецы припустились вперед.
Правда, до цели они не дошли. Им преградили путь две совершенно одинаковые женщины в меховых норковых курточках.
– Привет, мамы! – хором воскликнули Илюшка с Кирюшкой. – Мы с ребятами идем кататься!
– Понятно, – тоже хором отозвались одинаковые мамы. А потом та, которая слева, добавила: – Мальчишки, а где же ваши лыжи? Вы же, кажется, на них из дома ушли.
– Из дома-то ушли, – подтвердил Кирюшка, – а теперь они нам оказались не в кассу. Потому что они на лыжах не захотели, – указал он на Команду отчаянных и Сеню.
– Ну и где же лыжи? – на сей раз полюбопытствовала правая мама.
– У Сеньки, – небрежно махнул рукой Илюшка. – Мы на обратном пути их заберем.
– Тогда можете все на обратном пути прийти к нам пить чай, – пригласили мамы. – У нас сладкого много.
– Обязательно придем, – с готовностью откликнулся Луна.
– Вот и славненько, – сказала левая мама, и обе ушли.
Кирюшка и Илюшка вновь ринулись к горке.
– Как вы их различаете? – полюбопытствовала на ходу Варя.
– Запросто, – ответил Кирюшка. – По одежде. У них этот… стиль разный.
– Что-то я не заметила, – усмехнулась Варвара. – По-моему, они одеты совершенно одинаково.
– Это сегодня, – пояснил Илюшка. – Редкий случай. Потому что обычно у моей матери стиль спортивный, а у его, – ткнул он пальцем в сторону двоюродного брата, – элегантный.
– Хватит о мамах, давайте лучше кататься!
Достигнув горки, Кирюшка забежал под навесик и, выбрав из груды огромную пластиковую тарелку, устремился по снежным ступенькам к вершине.
– И-э-эх! – раздался удалой клич.
Мгновение спустя Кирюшка, лежа животом на тарелке, слетел вниз головой с горки, пулей пронесся мимо ребят и врезался в сугроб.
– Класс! – одобрил брат – почти близнец. – Но я лучше могу.
– Не можешь! – Кирюшка высунул из сугроба облепленную снегом голову.
– Могу, – настаивал брат.
– А вот и фигли, – обратился к присутствующим Кирюшка. И, подмигнув Варе, уточнил: – Он вообще никогда лучше меня ничего не может.
– Правда? – Варвара кокетливо похлопала длинными ресницами.
– Кривда! – злобно огрызнулся Илюшка. – Я его на этой дистанции каждый день делаю!
– Не может быть! – всплеснула руками Варя.
Ее замечание сыграло роль фитиля, поднесенного к бочке с порохом.
– Врет он все! – заорал Кирюшка.
– Нет, это он все врет! – тоже закричал Илюшка.