Но недолгое счастье провалилось в прямом смысле этого слова. Трехмерная проекция Глотки замигала красным. Штабной офицер соображал целых десять секунд, прежде чем нашел объяснение — аборигены подорвали административное здание целиком.
Виман приказал вывести на центральный стол изображение со спутника. Даже без детального увеличения видно, как Глотка ушла наполовину под землю. В довершение всех бед батарея тяжелых минометов накрыла здание и заваленных в нем пехотинцев.
Вот где аукнулось отсутствие тяжелой артиллерии. Пушки «Шельм» дотянулись до вражеской батареи. Но от 30-миллиметровых снарядов вреда не больше, чем от снежков. Минометы шпарят из подземных укрытий. Как показало изображение со спутника, снаряды «Шельм» падают рядом, взрываются, но… только откалывают от скал маленькие кусочки. К счастью, АКИ постоянно висят над кратером. Аэрокосмический истребитель заткнул тяжелую минометную батарею навсегда.
— Потери личного состава и бронетехники Пятой роты, — Виман внутренне сжался.
На маленьком тактическом экране появилась надпись: «Потери личного состава Пятой отдельной роты космического десанта: убито 29 человек или 16,20 %, ранено 47 человек или 21,78 %, потеряно РСПП 18 машин или 50 %, потерь среди БМП нет».
— Ну это уже слишком! — воскликнул витус Арил.
Представитель Министерства колоний, ничуть не стесняясь, подошел сзади и заглянул через плечо.
— Адмирал! Я требую, чтобы вы отдали приказ о применении ядерного оружия! Нужно разнести Финдос к чертовой матери!
Чинуша разошелся не на шутку. Вон как хилыми ручонками размахался. Того гляди взлетит.
— Адмирал! Вы что? Оглохли? Давайте шарахнем по Свалке парочкой ядерных ракет.
Представитель настолько надоел, что Виман перестал обращать на него внимание. Пыхтит, орет, сует свой нос куда не следует, но, главное, руками ничего не трогает. И то ладно.
Не замечая представителя, Виман задумчиво барабанит пальцами по краю центрального стола. Офицеры штаба благопристойно молчат. Что бы там ни вопил и ни требовал тупой чинуша, а ответственность за эту операцию целиком и полностью лежит на Вимане.
Число потерь среди десантников мигнуло и сразу выросло с 29 человек до 31. Значит, еще два пехотинца не дождались медицинской помощи. В общей сложности пятая рота потеряла почти половину личного состава.
— Адмирал! Какого черта вы медлите? Ну же! Поддайте этим ублюдкам жару! — чиновник упрямо стоит на своем.
— Заткнись.
Одно-единственное слово Виман произнес таким тоном, что витус Арил тут же захлопнул пасть, словно проглотил огромное яблоко. Если бы еще подавился и сдох, было бы вообще супер.
— Уважаемый. Достаточно того, что вы толкнули меня под руку отдать приказ сбросить на военную базу Глот термобарическую бомбу большой мощности.
— Так она, это, — залепетал чиновник, — не взорвалась.
— Вот именно!
Эх! С каким бы удовольствием придушил бы этого придурка. Лично.
— Теперь над нами и надо мной лично потешается вся Свалка. Какой великолепный пропагандистский материал мы, с вашей подачи, им подкинули. Теперь они с полным на то основанием считают весь Первый крейсерский флот идиотами!
Да-а-а… С термобарической бомбой прокол получился. Да еще какой. Представитель министерства так хотел бабахнуть по Свалке чем-нибудь ну очень мощным. Так надоел, так… Об особенности термобарического оружия и химическом составе атмосферы вспомнили в последнюю очередь. Да поздно было.
На Дайзен-2 совершенно нет кислорода. Горючее вещество так и не стало гремучей смесью. На потеху местным жителям, термобарическая бомба огромной мощности перекрасила Глотку в черный цвет.
Ладно. Что было, то было.
— Внимание! — громогласно объявил Виман. — Приказываю! Активные боевые действия на поверхности Дайзен-2 прекратить. Все наличные силы направить на спасение личного состава Пятой отдельной роты космического десанта из развалин административного здания тюрьмы Глот. По завершению операции спасения всем наземным силам в кратчайший срок покинуть поверхность Дайзен-2 и вернуться на борт десантного транспортника «Каштома». Мы возвращаемся домой.
— Адмирал!!! Это же поражение! — завизжал чиновник. — Вы признаете поражение?! Уголовники, тупые потомки уголовников взяли над вами верх! У вас же три боевых корабля! Да мы можем превратить Свалку в радиоактивную свалку! Да мы…
— Витус Арил, — Виман соизволил заметить эмоционального чиновника. — Мы проиграли сражение, но еще не всю войну. У меня слишком мало сил, чтобы усмирить целую колонию.
— Но… ядерное оружие… — протянул чиновник.
— Повторяю еще раз — мы проиграли это сражение. Мы не можем усмирить Свалку. А насчет ядерного оружия специально для вас поясню: я не хочу и не будут брать на свою совесть два миллиона человеческих жизней. Я лучше уйду в отставку с позором, под трибунал, чем заработаю клеймо военного преступника пожизненно и посмертно. Ясно вам?!
— Но…
Тупость и настойчивость представителя Министерства колоний поражает. Они там все такие?
— Все! Витус Арил. Первый крейсерский флот возвращается на Мирем и точка! — Виман стукнул кулаком по подлокотнику кресла. — Приказываю вам немедленно покинуть штаб флота. Ваша миссия закончена.
Витус Арил, бросая сердитые взгляды, развернулся и смешно заковылял к выходу. Наверняка сейчас запрется в каюте и начнет строчить доносы. Ну и пусть, хоть на время займется делом и перестанет ныть. Ястреб выискался.
Виман устало прикрыл глаза. Общение с идиотами, да еще облеченными властью, отнимает массу сил. Но одно ясно точно — это его последнее боевое задание и последний космический поход. В лучшем случае, перечисляя заслуги и вручая цветы, его отправят в отставку. По крайней мере, пенсию он заработал и вполне может позволить себе приличный домик у кромки соснового леса.
— Связь с капитаном Келтумом, — Виман открыл глаза.
Через десять секунд штабной офицер объявил:
— Капитан Келтум на связи.
На тактическом дисплее появился командир космических пехотинцев.
— Витус, — вопросительно произнес капитан Келтум.
— Капитан, сколько вам потребуется времени для завершения операции по спасению попавших под завал пехотинцев? — устало спросил Виман.
— Не могу сказать точно, адмирал. Ветер крепчает. С юга надвигается шторм. Возможно, — капитан, разглядывая что-то перед собой, опустил глаза, — нам придется оставить погибших под развалинами. Мы постараемся вытащить живых, но… мертвых, скорее всего, придется оставить.
— Почему?
— Без тяжелой строительной техники, без последовательной разборки всего административного здания мы не сможем добраться до самых нижних уровней, где находится большинство погибших. Глотка была заминирована снизу, тектонический удар пришел снизу. Нижние уровни сложились в гармошку.
Проклятье! Еще проблема. Впрочем, в первую очередь нужно думать о живых.
— В общем так, капитан, — решил Виман. — Мой приказ о немедленной эвакуации остается в силе. Делайте все возможное. А когда закончите, мы вас заберем.
— Слушаюсь, — коротко ответил капитан и отключился.
Пора возвращаться в свою каюту. Война на сегодня закончена. Виман расстегнул ремни и тяжело выплыл из кресла. Небольшой, точно рассчитанный прыжок и — вот он у выхода из штаба.
Глава 11. Уход
Тяжелая батарея минометов заткнулась и, хвала Великому Создателю, больше ни разу не вякнула. Фесс просидел под завалом больше двух часов. Его вытащили, когда на Глотку налетел шторм.
Небо заволокло черными тучами. Видимость упала до нуля. Тугой ветер валит с ног. О продолжении спасательных работ не может быть и речи. Капитан Келтум приказал вернуться.
Колонна БМП с большим трудом добралась до базового лагеря. Всю дорогу сильный ветер раскачивал «Шельму» и скреб песком по броне. Поутру, едва рассвело, десантники вернулись к разрушенной Глотке.
Нижние этажи всмятку. Да и верхние не внушают доверия. Ночной шторм нанес в развалины тонны песка и снега. Впору вспомнить детство и копать в плотных сугробах подземные ходы. Делать нечего: космические пехотинцы достали саперные лопатки и принялись разгребать красноватые кучи песка и снега.
Ближе к полудню Дайзен так прогрел воздух, что началась самая настоящая оттепель. Снег потемнел, потяжелел, пропитался влагой и начал таять. В огромные ямы, где как раз шла самая отчаянная работа по спасению, устремились мутные ручейки. Поначалу Фесс оказался по колено в красной жиже, а через полчаса по самый пояс. Какие в таких условиях могут быть спасательные работы? Да и что может сделать кучка людей, которых учили не спасать чужие жизни, а наоборот — отнимать их. Спасательную операцию свернули окончательно.