Когда приблизились к зарослям, где находилась брешь, дружинники несколько раз пальнули в воздух, чтобы выманить забредших в лес мор. Навстречу нам выскочили пять «собак», и тут же были уничтожены чарами.
Подождав некоторое время и убедившись, что в лесу тихо, мы двинулись к бреши. Игорь Изяславич внимательно осматривали сухие деревья: его весьма заинтересовал этот феномен. Я объяснил, что такой эффект наблюдается везде, где прошло существо с птичьими лапами, и умирали рядом с ним, похоже, не только деревья, но и вообще всё живое.
Добрались к бреши. Воздух дрожал и немного искрил, как и раньше. Я смотрел на это явление, и меня словно что-то тянуло туда. Когда я покидал Сон, готов был поклясться, что никогда не больше пойду в это ужасное место, а теперь испытывал странное чувство: будто забыл там нечто важное. Чувство это не поддавалось рациональному объяснению. Какая-то часть меня испытывала страх и отвращение при одной мысли о Сне, и желание бежать отсюда без оглядки, а другая — почему-то хотела вернуться.
— Глухое место, — Игорь Изяславич огляделся по сторонам. — Дальше, похоже, чаща. А за лесом что у нас?
— Деревня Грязи, Игорь Изяславич, — пробасил здоровый усатый дружинник, — владение помещика Тихонова. Дорога — западнее отсюда, она ведёт в обход вон того холма.
— Хорошо, Федя, — боярин обернулся к родственникам. — Первым делом следует очистить пути сообщения между Грязями, Глебово и Высоким, а потом можно выдвигаться к Перепутью.
— Лес кругом, — проговорил Ярослав, — непросто придётся.
— Выманивать будем, — сказал Игорь Изяславич. — Скоро брешь закроется, тогда проще станет.
Вдруг в чаще раздался вой. Его подхватили несколько глоток.
— Не может быть, мы же выманили всех, — Ярослав вопросительно поглядел на родственников. — Да сколько их там?
В чаще затрещали ветви, между деревьями показались силуэты, которые стремительно двигались к нам. Никто не ожидал такого и не понимал, почему существа среагировали именно сейчас, а не когда мы стреляли, находясь в поле.
— Мушкеты к бою! — гаркнул Игорь Изяславич. — Беглый огонь!
Дружинники направили стволы ружей в сторону, откуда пёрли существа, загрохотали выстрелы, дымок окутал заросли, запахло горелым порохом. Я постарался поймать в прицел ломящуюся сквозь ветви «собаку» и тоже выстрелил. В монстров полетели тусклые фиолетовые сгустки света, они попадали в стволы деревьев, сжигая кору, срубали ветви, но целей не достигали.
Огромная чёрная туша показалась в чаще, она неслась на нас быстрее остальных, вытаптывая кусты и ломая тонкие деревца. Я бросил ружьё, достал пистолеты и прицелился в эту громаду. Рядом раздался лязг извлекаемых сабель, но я уже не смотрел на тех, кто находился подле меня, моё внимание было приковано к здоровому монстру.
Голова с толстым вороньим клювом и глаза, горящие тьмой — вот всё, что моё сознание успело запечатлеть прежде, чем существо вылетело из зарослей.
Я разрядил оба пистолета. В следующий миг огромная чёрная туша пронеслась рядом. Слева от меня, где стояла дружина, раздались душераздирающие вопли. А передо мной возникла зубастая пасть. Я хотел выхватить саблю, но не успел: получил сильнейший удар в грудь и в следующий миг обнаружил себя на снегу. Поднялся на четвереньки. Сбивший меня монстр, по инерции пролетел вперёд и собиралось напасть вновь. Его лысая морда, напоминающая свиное рыло, оскалилась мелкими острыми зубами.
Но я не успел ничего предпринять. Кто-то налетел сзади, спина и шея покрылись ледяной коркой. Что-то тяжёлое навалилось на меня, и я оказался лицом в снегу. На какой-то миг я перестал понимать, что происходит. Уши наполнили вопли растерзанных людей и рычание, перед глазами всё завертелось.
Крепкие челюсти тормошили меня, рвали кафтан, пытаясь добраться до плоти, которую защищала ледяная оболочка. Но я понимал, что это не будет продолжаться вечно. Рано или поздно устану, магическая броня пропадёт, и меня разорвут на части. Будь я один, сразу заморозил бы существ, чтобы не дать им напасть, но сейчас поосторожничал, не желая раскрывать свои способности, и оказался в непростой ситуации.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Существо с зубастым свиным рылом перевернуло меня на спину, я протянул руку: бок и передние лапы монстра покрыла корка из ледяных кристаллов. Тот издал пронзительный крик и свалился в снег. Я же выставил вторую руку и заморозил морду другой «собаки», которая попыталась схватить меня за горло. Перекатился, вскочил на ноги, выхватывая саблю, на которую тут же напоролось ещё одно существо. От четвёртого я закрылся рукой. Зубы хрустнули, ударившись об лёд, тварь, взвизгнув, отскочила, и я проткнул её насквозь.
Обернулся. Снег был насквозь пропитан кровь. Повсюду чернели тела, раздавленные гигантскими лапами, кого-то грызли «собаки», а огромная чёрная туша на шести лапах металась меж деревьев. В клюве она держало половину человека, нижняя часть которого валялась на красном снегу, запутавшись кишками в ближайшем кустарнике.
В это время несколько светящихся фиолетовых сгустков попало в бок монстра, кожа слезла с рёбер, и существо, выпустив откушенную половину человека, издало протяжный хриплый крик.
На меня же снова летели «собаки» — уродливые лысые твари на длинных худых лапах пёрли со всех сторон.
Выставив руку, я заморозил подбежавшую мору, и воткнул саблю в непокрытый льдом бок. Одновременно с этим заморозил в прыжке ещё одну тварь и всадил клинок в глотку третьей, после чего перерубил хребет второй «собаке». На меня наскочило какое-то серое сморщенное тело, напоминающее человеческое, но получив удар саблей в живот, заорало кривой оскаленной пастью и рухнуло рядом с остальными.
В живых остались только бояре. Возле Игоря Изяславича и Владимира на залитом чёрной кровью снегу полукругом валялись мёртвые твари с облезшей кожей и вывалившимися внутренностями. Местность была буквально завалена трупами мор. Ярослав тоже лежал в окружении убитых существ, я не успел разглядеть, что с ним.
Оба оставшихся на ногах боярина перенесли «огонь» на клювомордого монстра, которые метался, втаптывая в землю окровавленные человеческие останки и мелких мор, не успевших отбежать с дороги. Но магия очень быстро остепенила его. Существо орало, мотало головой, с которой под ударами фиолетовых вспышек слезала кожа, а потом, издав предсмертный хрип, рухнуло в снег среди растерзанных тел.
Я же в это время успел заморозить и прирезать ещё двух собакоподобных, которые, расправившись с дружинниками, ринулись на меня. Теперь я чувствовал ментальную усталость. Бой меня немного вымотал.
Вопли замолкли, в лесу воцарилась тишина. Мы втроём остались стоять посреди лесной прогалины, залитой чёрной и красной кровью, заваленной изуродованными трупами и поломанными деревьями.
Ярослав поднялся и сел: он был ещё жив, держался за левую руку. Правый сапог его порвался, и нога кровоточила. Из лежащего рядом тела, похожего на человеческое, торчал палаш.
— Надеть маски! — скомандовал Игорь Изяславич. — Отходим в поле.
Оба боярина извлекли из сумок кожаные противогазы и надели их. Затем Владимир надел противогаз на брата, помог подняться и, закинув его здоровую руку себе за шею, медленно повёл прочь. Ярослав хромал, а зубы его были стиснуты от боли. У меня маска тоже была — взял у Томаша, думал продать — но она осталась дома. Я настолько привык обходиться без противогаза, что даже мысли не возникло взять его.
Трупы существ уже тлели, и пепел от десятков тел потянулся к безоблачному небу, затянув воздух серой пеленой. Я нашёл оба пистолета и спрятал в кобуры. Ружьё оказалось втоптано в землю, цевьё треснуло, замок покорёжило — теперь проку от него не было.
Когда мы выбрались в поле и отошли на некоторое расстояние от леса, Владимир посадил на снег своего брата, достал из внутреннего кармана железную коробочку с гравировкой, напоминающую портсигар, извлёк из неё шприц и небольшую стальную капсулу, проткнул крышку и наполнил шприц прозрачной жидкостью, которую вколол себе между костяшек пальцев. Глаза его на несколько секунд засветились. Игорь Изяславич проделал то же самое, а потом помог вколоть раствор раненому Ярославу.