Он улыбнулся ей, выделив среди толпы, — и она кожей почувствовала его заинтересованность. Она тоже улыбнулась, стараясь заглушить некоторую капельку вины: если он попробует пойти дальше обычного лёгкого флирта (а по постепенно теплеющему взгляду видно, что он попробует), ему придётся сильно разочароваться… Лора давно заметила, что многие на балах бывают именно для того, чтобы найти себе партнёра для более приятного времяпрепровождения, как считают её знакомые, как считает её муж. Ей же хочется — лишь танцевать, особенно если партнёр хорош. А уиверн — хорош, судя по его мягким, вкрадчивым движениям… Она перевела спокойный взгляд чуть в сторону от уиверна, зная, что произойдёт дальше. А пока…
Промелькнули танцующие пары, толпа впереди немного раздалась, и на некоторое время часть зала перед Лорой оказалась свободной. Что дало ей возможность заметить интересную троицу мужчин, стоящих в толпе зрителей чуть сбоку от неё. Она сразу поняла, что из них, как минимум, один точно не бывал на таких грандиозных балах, как сегодняшний. Бросая на заинтересовавшую троицу быстрые изучающие взгляды, она с минуту следила за мужчинами, поверхностно думая, что такой азарт исследования, наверное, владеет только какими-нибудь полицейскими детективами. Но ведь и она любит разгадывать загадки. Или загадывать новые.
Первый из троих — высокий молодой темноволосый мужчина, красив и явно знаком со светскими правилами: он держит себя довольно свободно, чувствуется в нём определённая утончённость. Есть в его внешности лёгкий недостаток: когда он улыбается, улыбка похожа на узкий, крысиный оскал. Его загадка — бледность, словно он болел и недавно вышел из больницы.
Третий — непонятен. Он тоже молод и симпатичен. Если у первого волосы довольно длинные, но в рамках стильной причёски, то третий обрит полностью. Он загорелый, костюм на нём сидит как влитой, особенно на плечах. Чувствуется — что под одеждой тело тренированное.
Второй из троих (потому, что стоит между этими двумя) — абсолютный человек-загадка. Он старше своих спутников, которые почтительно к нему обращаются время от времени, и не так заметен, как они. Ему лет за тридцать. На балах явно бывает редко: в костюме бального дресс-кода он мешковат, мало того — время от времени недопустимо сутулится, словно стесняется или… боится быть увиденным? У него светлые волосы и, кажется, светлые глаза. Лицо несколько необычное: пока он рассматривал танцующих, оно выглядело каким-то усталым, даже обеспокоенным, но вот темноволосый сказал что-то с видимой усмешкой — и Второй рассмеялся, сразу преобразившись в неожиданно обаятельного насмешника. Да так рассмеялся — что Лора от неожиданности улыбнулась его задорному смеху. А он… Он словно почувствовал её внимание — посмотрел в её сторону. И, даже привычно насторожённая, мгновенно сморгнув его острый взгляд (я смотрю не на вас!), женщина поняла: он успел заметить устремлённые на него глаза.
Слава Богу, не дольше как через секунд пять к ней подлетел распорядитель, таща на буксире белокурого уиверна. Или это уиверн его тащил? Во всяком случае, тонкое лицо будущего партнёра по танцам светилось интересом и нетерпением — дозированно, как и полагается представителю света.
— Леди Лора, позвольте представить вам представителя уивернского дипкорпуса Монти Альпина.
Она взглянула на распорядителя, слегка подняв бровь: ну зачем вы так с представителем — знаете же, какая у меня репутация! Почему не предупредили его?
Распорядитель сделал намёк на движение, чтобы развести руками, а затем изобразил вздох: предупредил! Но что вы хотите? Эти уиверны такие настойчивые!
Пауза затягивалась, уиверн выжидательно улыбался ей, не обращая внимания на распорядителя (хотя Лоре показалось: он заметил все быстрые знаки невербальных переговоров), и Лора спокойно присела и протянула Монти руку. Поцелуй, как она и ожидала, был тоже весьма светский, хотя пальцы уиверна, которыми он придержал её ладонь, против этикета, хоть и незаметно сжали её пальцы. Первый знак: он собирается не только танцевать с нею, несмотря на предупреждение распорядителя, несмотря на кольцо замужней женщины, которое он, конечно же, немедленно отметил. Даже жаль, если подумать, какое его ждёт разочарование… Лора подавила усмешку: может, познакомить его со своими светскими подругами? Некоторые из них с восторгом прыгнут к нему постель! Она будто услышала восхищённый писк одной из них: «Это так пикантно!»
— Очень рада, Монти.
— Котильон продолжается! Третий тур, господа! — объявил распорядитель, и крепкая ладонь уиверна немедленно легла на тонкую талию Лоры.
Хм… В его руках, властно направлявших её в середину зала, она чувствовала себя… глиной, из которой лепили нечто против её воли. Впрочем, мужчинами, знающими, чего именно они хотят, она всегда восхищалась. Какой бы ни была лояльной к мужу, но Эмиль, в её глазах, плыл по течению жизни. Впрочем, «плыл» о нём — это хорошо. Потому что саму Лору этим течением несло.
Но сильные руки Монти ей понравились. Сначала она осторожно откинулась на его ладонь, когда они пошли первый круг. Это чудесно — чувствовать себя уверенной в партнёре и не страшиться, что он сделает что-то неправильно. И Лора уже полностью откликнулась на его желание властвовать её телом в танце. Она расслабилась, с удовольствием слушая музыку и руки Монти, и покорно шла следом.
Когда они присоединились к одному из кругов танцующих, Монти спросил:
— Вы всегда молчите во время танца?
— Да, если партнёр прекрасно танцует.
— Благодарю вас.
Она развернулась под его властной рукой, прошла круг, меняясь с партнёршей из пары напротив, затем вернулась. Мягко поворачивая её, Монти с загадочной улыбкой быстро склонился к ней и коснулся губами её обнажённого плеча. От тепла его губ на прохладной коже — мурашки по телу. Но, встав снова перед ним, Лора спокойно сказала:
— Простите, Монти, мне не хотелось бы быть грубой. Но распорядитель, кажется, вас предупредил? Или вы из тех, кто не считается с предупреждениями?
— Простите, Лора, — чуть насмешливо передразнил он, — мне показалось, что ваш комплимент моему умению танцевать равнозначен началу несколько иных отношений.
Она подавила вздох.
— Я всё испортил? — уже серьёзней спросил он.
— Если продолжите в том же духе — да.
— В таком случае, я прекращу устраивать покушения на вашу верность. Но мне бы хотелось поговорить с вами. Не часто встречаешь на балах женщину, с которой… — Он запнулся в затруднении, и Лора договорила:
— Можно только танцевать? Хорошо. О чём бы вы хотели поговорить?
— Начнём с этого: вы ходите на балы только танцевать. Неужели вам нравится только движение? Нет, я не возражаю против любви к танцам, но, мне кажется, танцевать несколько часов подряд — это всё же перебор. Итак?
— Буду банальной, если скажу, что мне нравится рассматривать людей. Но это так.
— И сочинять о них нечто? Хорошо. Это тоже несколько банально, но уже интересней. Что вы думаете обо мне?
Договорив, он выпустил её руку, чтобы она снова поменялась с дамой напротив, а когда Лора вернулась, она мягко сказала:
— Не знаю, понравится ли вам такое определение, но я думаю о вас, что вы хищник. Вы весьма цивилизованный, но всё-таки хищник. Наверное, вы любите охоту и всё, что связано с нею: азарт погони и преследование, торжество сильнейшего, когда вы стоите над телом поверженной добычи.
— Смело, — оценил он её откровенность.
— Хотите сказать, что ошиблась? — улыбнулась Лора. Она прекрасно знала, что он немного сбит с толку расхождением между её внешностью и умением оценивать — и слегка ошеломлён. — Что вы белый и пушистый?
— Первое — соответствует действительности, но второе?… О, вы оценили меня, исходя из того, что я уиверн! — шутливо обвинил он.
— Ну что вы! — засмеялась Лора. — Я не так умна, как представители дипкорпуса, но всё же помню, что уиверны — раса старше человеческой. Вряд ли мне пришло в голову называть вас хищником лишь из-за того, что вы уиверн. — С Монти она могла быть прямой. Она чувствовала интуитивно, что он правильно понимает её чуть наивную откровенность.