Она вздрогнула от лёгкого, нежного поцелуя и вскинула на него недоверчивый взгляд.
– Мы оба оказались заложниками ситуации, Эрми, и ты прекрасно должна это помнить. – Он чуть улыбнулся. – Я сначала вообще побаивался тебя, не знал, как правильно вести себя, и всё такое. Хотя радовался, что наша королева – вполне симпатичная девушка. – Дан вдруг подмигнул, и Эрми зарделась от комплимента, смущённо улыбнувшись в ответ. Да, она помнила их первые месяцы, как они приглядывались друг к другу, осторожно прощупывали, насколько можно доверять, и… как быстро выяснилось, что уж в постели им точно очень хорошо. – И ещё я радовался, что при дворе у меня есть хотя бы один человек, которого я могу назвать своим другом. – Кинаро стал серьёзным. – Только в твоём присутствии я мог хоть ненадолго расслабиться и ни о чём не беспокоиться, Эрми. И я искренне верил, что, как только ты выйдешь замуж, отпустишь меня. Я всего лишь старался сделать так, чтобы тебе было хорошо со мной. – Тихий голос Дана звучал проникновенно, ласково, он сложил ладони Эрми вместе и осторожно сжал в своих. – Поверь, я не хотел, чтобы ты влюбилась в меня, милая. – Его губы снова коснулись тёплых пальцев королевы, и у неё вырвался тихий вздох.
– Дан, послушай… – слегка осипшим голосом произнесла она, воспользовавшись паузой. – Я не виновата, что так случилось, чувствам не прикажешь…
– Тебе было пятнадцать, и я единственный мужчина, который оказался так близко в тот момент, – перебил её фаворит. – И с которым ты могла не играть никаких ролей, а быть просто самой собой. Но ты выросла, Эрми, и твоя привязанность вовсе не любовь. – Он ухватил её подбородок и заставил смотреть себе в глаза. – Если по-настоящему любишь кого-то, то не будешь удерживать рядом, – негромко и серьёзно сказал Данри. – Особенно против его воли. Хотя бы на секунду попробуй представить себя на моём месте, Эрми. Что ты с кем-то, кто тебе симпатичен, но не настолько, чтобы это можно было назвать любовью. А этот кто-то не отпускает тебя, держит рядом, не даёт возможности жить своей жизнью и утверждает, что любит. Смогла бы ты долго относиться к такому человеку хорошо, Эрми? К тому, кто учитывает только свои интересы и не прислушивается к твоим желаниям?
Его слова болезненно откликались в душе Эрмеары, потому что были правдой. И отвернуться не давали его пальцы, крепко державшие лицо, пылавшее румянцем. Пришлось смотреть прямо в зелёные глаза, серьёзные и решительные, и слушать, и соглашаться со всем, что он говорил. Большой палец Дана погладил губы королевы, приоткрывшиеся от такой простой ласки, и внутри всё сжалось от щемящей нежности к фавориту и одновременно в предчувствии скорого расставания. Глаза защипало, Эрмеаре пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы удержать ненужные слёзы. Ей не нужна жалость Данри, у неё тоже есть гордость… Ладони Кинаро обхватили лицо королевы, он наклонился близко-близко к ней, почти касаясь губ.
– Отпусти, милая, пожалуйста, – прошептал Дан. – Всем будет легче, поверь. Мне с тобой хорошо было эти два года, пусть иногда твои капризы и желание командовать раздражали. – Он снова улыбнулся, мягко и нежно, и легко коснулся дрожащих губ Эрми. – Тебе нужен другой мужчина, поверь, хорошая моя. Который будет любить тебя по-настоящему и с которым тебе не придётся быть ещё и королевой.
«Тенрил», – пронеслось в мыслях Эрми, и тут же снова всплыли слова незнакомца, что он видел теронца с какой-то фрейлиной. А правда ли видел?.. Может, соврал?.. Она прикусила губу и вернулась в настоящее, где надо было принять трудное решение. Эрмеара не сводила испуганного взгляда с Дана, её пальцы вцепились в его запястья. Неужели придётся отказаться от него? И не будет больше ни совместных прогулок, ни тихих, уютных вечеров вместе? Ни их боёв подушками или весёлой возни в ванной?.. Королева всхлипнула и всё-таки зажмурилась.
– Не надо, Эрми, не плачь, маленькая. – Тёплые губы собрали солёную влагу с её щёк, ладони Данри скользнули по плечам, спустив лёгкую ткань халата. – Ну что ты, я же не собираюсь уходить прямо сейчас. – Его тихий успокаивающий шёпот и такие родные, знакомые прикосновения заставляли ещё острее почувствовать, что скоро этого уже не будет. – Просто дай мне свободу, Эрми. Не следи за каждым моим шагом, не проверяй, с кем я общаюсь и провожу время.
Она криво улыбнулась сквозь слёзы, которые не хотели прекращаться.
– Даже если ты… будешь с другими женщинами?.. – выдавила она из себя.
– Даже так, милая, – твёрдо ответил Дан и совсем освободил её от халата. – Если тебя это беспокоит, я не собираюсь ни с кем заводить интрижек. – Снова такая знакомая улыбка, от которой у Эрми перехватило дыхание. – Но и шарахаться от женщин мне надоело, пойми, пожалуйста. Я знаю, тебе нравится Тенрил, – Кинаро резко сменил тему, чем застал королеву врасплох. – Больше, чем Лейвин. И ты ему, Эрми, тоже нравишься. И он совершенно прав в том, что не хочет видеть рядом с тобой других мужчин. Это нормально, милая.
Эрмеара отвернулась и обхватила себя руками.
– Его сегодня с какой-то фрейлиной видели, – глухо отозвалась она, стараясь не думать о том, что дёргающее чувство в груди – не что иное, как ревность.
– И я даже знаю, с какой, – спокойно отозвался Дан и вдруг обнял её, привлёк к себе и усадил между ног. – Он просто помог ей добраться до дворца, потому что леди сильно хромала, а кроме конюхов во дворе никого не было. Всего лишь дань вежливости, не более. Точно так же, как леди Тенмаро помогла мне. Кстати, а от кого ты слышала про Ровида и фрейлину? – небрежно спросил Дан, его губы коснулись виска Эрмеары.
Она откинула голову на его плечо и прикрыла глаза.
– Давай утром поговорим об этом?.. – тихо ответила Эрми и длинно вздохнула. – Дан… побудь со мной до возвращения в Арифри, ладно?.. – почти шёпотом, неуверенно попросила она. – Я… я постараюсь привыкнуть к тому, что… тебя скоро не будет рядом… – голос королевы затих, в горле застрял ком, а в глазах снова задрожали слёзы. – Извини, не могу вот так… сразу…
– Останусь, – выдохнул Кинаро, ладони фаворита медленно скользнули вниз, вдоль тела юной королевы. – Но ровно до тех пор, пока ты не назовёшь Тенрила своим женихом уже официально, при всех. И ты прекращаешь устраивать мне сцены, договорились?
По-хорошему, не стоило бы сейчас делать то, что он делал – медленно поднимал тонкое кружево ночной рубашки, обнажая ноги Эрми. Но Кинаро знал, именно сейчас ей это надо. Надо ощутить себя желанной, любимой и не одинокой, пока она привыкает к тем чувствам, что вызывает у неё Рил. Да и ему самому хотелось напоследок отдать Эрмеаре как можно больше, пусть не любовь, но нежность, признательность за всё то хорошее, что у них было.
– Хорошо… – тихо вздохнула Эрмеара и слегка выгнулась, позволив ему поднять рубашку ещё выше. – Дан…
– Что, милая? – Тёплые губы проложили дорожку из лёгких поцелуев вдоль шеи до ключицы, а горячие чуткие пальцы провели по бёдрам, едва касаясь кожи.
Эрми резко вздохнула, по телу прокатилась волна жара.
– Ты… ты не обязан быть со мной сейчас… – ей было очень трудно сказать эти слова, но ведь надо с чего-то начинать.
Как бы ни хотелось обратного, однако если их желания не совпадали…
– Замолчи, глупая, – оборвал её Дан и одним движением снял ночную рубашку. – Я же не сказал, что ты мне совсем не нравишься. – Она услышала тихий смешок, и его ладони накрыли грудь Эрмеары. Дыхание королевы стало тяжёлым, неровным, она смяла покрывало, пытаясь всё же удержаться на краю и не ухнуть в такую сладкую пропасть удовольствия. – Я не хочу, чтобы ты тосковала по прошлому, Эрми. – Его руки продолжали блуждать по телу юной любовницы, зная его наизусть, находя все чувствительные местечки. Она таяла, в очередной раз сдаваясь на милость своего первого мужчины, того, кто разбудил в ней чувства. – Поверь, будет гораздо лучше, просто не оглядывайся назад, – голос успокаивал, убаюкивал, проникал в каждую клеточку тела, и по нему растекалась сладкая истома, предвкушение, от которого поджимались пальцы на ногах.
Удивительно, но осознание того, что скоро этих ночей рядом с Даном не будет, не испортило ощущений. Наоборот, Эрми стремилась впитать их все без остатка, запомнить, сохранить в душе. Что-то отпустило внутри, и капризная маленькая девочка замолчала, уступив место повзрослевшей девушке. Почти женщине. Первая любовь, а скорее даже влюблённость с изрядной долей признательности и эгоистичного желания никому не отдавать любимую игрушку отступала в тень. Эрмеара прощалась с этими чувствами, и пусть они не сразу успокоятся и уйдут, и будет ещё немного больно и грустно, главное, она наконец приняла то, что давно пытался донести до неё Данри. И очень вовремя появился Тенрил… Но сейчас королева не хотела думать о другом, эта ночь принадлежала только им двоим, ей и Дану.
Эрмеара позволила ему быть главным, как в их самые первые ночи, и с нарастающим восторгом вдруг поняла, что ей это нравится. Нравится плавиться от томительно нежных, неторопливых ласк, не сдерживая тихих стонов и не пытаясь перехватить инициативу. Нравится покорно выгибаться навстречу, прижиматься теснее, ощущать Данри каждой клеточкой, горящей от желания. Обнимать его, зарываться пальцами в мягкие пряди, притягивая голову ещё ближе. Задыхаться от долгих чувственных поцелуев, двигаться в одном с ним ритме, стремительно поднимаясь в радужную высь, чтобы там вместе рассыпаться на тысячу осколков, раствориться в наслаждении и замереть рядом с блаженной улыбкой на припухших губах.