В это мгновение в полусотне метров от докладчика, в глубине одной из лож, жаркая среди стылого мрака зала рука члена совета и по совместительству ректора столичной академии магии жила своей, никак не связанной с нашептываемыми на ушко расположившейся рядом с ним собеседницы словами, жизнью:
– Вот видишь, Мериэль, я все же оказался прав насчет Хенеи и ее дочки, не стоило этому засранцу Мисту и его сыночку переходить им дорогу, ой не стоило!
В ответ на шепот и легчайшие прикосновения губ к залитому предательским румянцем очаровательному эльфийскому ушку обычно неприступная декан факультета целительства, которой за глаза боящимися ее до дрожи в коленках студентами и преподавателями (последнее не доказано) было придумано довольно поэтическое прозвище Ледяная стрела, ткнула острым, воистину эльфийским локотком в бок архимага и, одернув собравшуюся складками юбку, прошипела в лучших вампирских традициях, хотя и была чистокровной эльфийкой до мозга костей:
– Руки! Лериаль лек Феанос, что вы себе позволяете! – После чего, предварительно стыдливо оглянувшись, быстро чмокнула ректора в губы. – Милый, подожди немного, ну не тут же?
Подхватив не успевшую отстраниться эльфийку, архимаг одним движением пальцев скастовал подряд сферу тьмы и кокон безмолвия…
– …Это и позволяет, оперируя известными нам факторами, сделать заключение о том, что небезызвестная нам Хенея Микрай на данный момент является единственной выжившей представительницей вампиров и именно на ее и ее дочери-полукровки руках лежит ответственность за гибель практически всего аналитического и управленческого состава Дома отдохновения. Для этого и были использованные проходившие по делу «Септа двенадцать» материалы из списка «Алеф», приобретенные ею у подгорных кланов Рембир и Дарбарук. К сожалению, наметившаяся из-за непрофессионализма моего бывшего начальства и действий представителей рода Мист напряженность в отношении с гномьими промышленниками не позволяет в данное время определить судьбу оставшейся части груза и воспрепятствовать повторению подобных сделок в будущем. Дело в том, что на общем собрании кланов некими оставшимися неизвестными лицами была предъявлена запись с охранных амулетов поместья Дербас, на которой был четко опознан устанавливающий взрывное устройство, к слову, так и не найденный до сих пор, сотрудник отдела майора Миста. Вид устройства и особенности срабатывания также совпадают с находящейся на вооружении наших диверсионных отрядов объектной миной «Тарантул». В связи со всем вышеизложенным и большой опасностью общественного резонанса поступило предложение временно прекратить всяческие видимые действия по делам из литерного списка: «Септа один», «Септа двенадцать» и «Септа четырнадцать». И объединить их в одно дело из скрытого списка, которое расследовать под вашим прямым наблюдением.
«Ох, как это все некстати, – подумал сэр Финиан и покосился на украдкой целующихся архимага и эльфийку. Темнота зала и жалкие заклинания, ни в какое сравнение не идущие с арсеналом древних магов, не стали преградой для его глаз, немало повидавших на своем веку, вернее, веках. Или, если быть совсем уж точным, тысячелетиях. Зрелище любовных игр добычи, к числу которой он относил всех смертных, всегда вызывало у него интерес. И аппетит, несмотря на идеальную маскировку, обманувшую, к слову, не одного магика или даже архимага и позволившую в прошлом месяце заразиться и довольно достоверно переболеть инфлюэнцей, не говоря уже о каких-то несчастных переломах и ушибах. – Теперь вампиров будут искать. И кровавый бог упаси, еще найдут! И как же я в этой стерве Хенее собрата не распознал? Ведь встречались же мы как-то лично!»
Примечания
1
Завершающий смертельный удар (фр.).
2
Ф. И. Тютчев. «Ужасный сон отяготел над нами…»