Расул Гамзатов
Колесо жизни
1
Луч прощальный вспыхнул, опаляяЭвереста снежное плечо.В облака оделись Гималаи,Но струна не замерла еще.
Острый пик за тучею маячит,И, хоть сумрак предвечерний хмур,Не иссякла песня. Это значит —Рано мне откладывать пандур.
Мандала — таинственное слово.Я его в Непале услыхал,В окруженье гор седоголовых,В государстве неприступных скал.
В этом слове отзвуки санскрита,Мудрость постижений вековых.Множество значений в нем сокрыто,Поразмыслим об одном из них.
Мандала — дороги воплощенье,Повороты, пестрые столбы,Непрестанное коловращеньеВремени, пространства и судьбы.
Мандала — поток необоримый,На бегу в себя вобравший все.Мандала — движенья облик зримый,Неустанной жизни колесо
2
Миллионы рук его творили,Округляли, к скорости стремясь,Тщательно приращивали крылья,С будущим налаживали связь.
Миллионы рук творили, силясьК совершенству полному прийти,Чтобы миллионы лет крутилосьКолесо, привычное к пути.
Мастера во все века старались,Чтоб ничто в дороге не стряслось,Все же втулки иногда ломались,То и дело барахлила ось.
Нет уж тех умельцев и в помине,Оборот свершился, век прошел.А хлопот немало и поныне:Ось цела, случается прокол.
Новые поднаторели руки,Новые рождаются умы,И, однако, новые прорухиТоже появляются, увы.
Колесо работает, изведавГладкий грунт, ухабы, гололед,В жизни есть и радости и беды,Горький спад и горделивый взлет.
Те, кто вместе с колесом несется,Испытали и добро и зло,Их лучами обласкало солнце,Их морозным ветром обожгло.
Вперемежку в этой круговерти —Топкие болота, склоны гор,Жалкое бесславье, свет бессмертья,Громкий подвиг и глухой позор,
Вперемежку тишина и взрывы,Век застоя, возрожденья век,Вирусы захвата и наживыЗамедляют колеса разбег.
Это значит — бедности с богатством,Правде с кривдой враждовать и впредь.Полосы бесчисленных препятствийХодкий круг спешит преодолеть.
Он, упрямец, все-таки вращаясь,На своем пути встречает вновьРадость и печаль, восторг и зависть,Страх и смелость, ярость и любовь…
3
Есть притча в Непале с далеких временО тех, кто презрением общим клеймен,Но все ж благоденствует в мире людскомИ править желает земным колесом.
Их трое ничтожных по сути своей,Но чем бесталанней они, тем страшней.Их трое. Хотят они упряжь держать.А двигаться… Двигаться могут и вспять.
Три символа. Притчу начнем со свиньи.Являя все низкие свойства свои,Лежит она в луже, в помоях урчит.Коль что не по ней, без конца верещит.
Тем временем в притчу вползает змея.Она, и коварство и злобу тая,Извилистой тропкой скользить норовит,Почти не слышна, но язык ядовит.
И третья… На вид безобидна она,Но редкою глупостью наделена,Шумлив легкомысленной курицы нрав,Кудахчет она, петуха увидав.
Спросили свинью, отчего нечиста,Измазана от пятачка до хвоста.И хрюкнула чушка, в тени развалясь:— Миф издавна грязен. Я выбрала грязь…
Спросили змею, отчего она зла,Зачем по тропинке кривой приползла.На это в ответ прошипела змея:— Извилиста жизнь. Извиваюсь и я.
А курица просто клевала зерно,Да ей и вопрос-то понять не дано.Заладила, глупая: — Я хоть куда!Куд-куд-куд-кудах! Куд-куда, куд-куда…
Визжанье, шипенье, кудахтанье вдругСлились, заглушая все звуки вокруг.Коварство и хамство и глупость опятьВтроем поспешили себя оправдать:— Настал возвышения нашего час.Ведь люди порой превращаются в нас.
А нелюдям легче до цели дойти,Крутнуть колесо, оказаться в чести.О, мандала!.. Вьется дорожная пыль.Печальная сказка. Жестокая быль.
4
Мандала… На вечной той орбитеУстремленья не всегда равны.Трудолюба радуют открытья,Краснобая — званья и чины.
Мастер, делом непрестанно занят,Не всегда горазд на словеса.Прохиндей хвастливо барабанит,Словно он создатель колеса.
Рвется бездарь к ложному величью.У коварства — происки свои.Вновь слышны, как в стародавней притче,Визг свиньи, шипение змеи.
Колесо, безудержно вращаясь,На своем пути встречает вновьРадость и печаль, восторг и зависть,Страх и смелость, ярость и любовь.
…Ну а я-то сам к чему приучен?Делу равен мой аварский стих?Право, я не хуже и не лучшеМногих современников моих.
Сын своих родителей ушедшихИ родитель взрослых дочерей,О разлуках думаю и встречах,О недальней старости своей.
Знаю, мне, как смертному любому,Предназначен свой житейский срок,И гляжу на этот мир с любовью,Содрогаюсь от его тревог.
Все я помню — юных лет горенье,Дни недуга, исцеленья миг.Ощутил я высоту паренья,Пустоту бескрылых дней постиг.
Был я и счастливым и несчастным,Но всегда стремился к одному —Стать к деяньям родины причастным,Нужным стать аулу своему.
И к земным красотам приобщитьсяЯ пытаюсь, по тропе идя,Стать песчинкой, снежною крупицей,Бликом солнца, капелькой дождя.
А еще надеюсь не однаждыСловом и поступком дать ответНелюдям, что вставить палки жаждутВ колесо быстротекущих лет.
5
Крупицы быта, были и легенды,Картины прожитых годов и дней,Вы — специальные корреспондентыНеобозримой памяти моей.
Вновь занавес взвивается над сценой,Где весь я на свету и на виду,Где разговор прямой и откровенныйЯ с вами и с самим собой веду.
Не ведая усталости и лени,Я тут и композитор и поэт.Вращается пластинка размышлений,Как мандала… Конца ей тоже нет.
Я мать однажды попросил ответить,В чем жизни назначение и цель?И, просияв, она сказала: — Дети!Всего дороже в доме колыбель.
Отец изрек, подумав: — Мирный пламеньВ домашнем очаге всего святей.Его, дерзнув поссориться с богами,Нам даровал бессмертный Прометей.
А мельник, весь покрыт мучною пылью,Своею мыслью поделиться рад:— Стремление к земному изобилью,Наш хлеб насущный — выше нет наград.
Абуталиба я спросил, поэта,И заиграл он тихо на зурне.Потом сказал: — Простая песня этаВсего нужней, всего милее мне.
— В чем жизни суть, не скажешь ли, приятель?Не размышляя, весельчак соседПривлек жену-красавицу в объятья.— Тебе, Расул, понятен мой ответ?
Взметнулся тамада: — Какое благо,Беседуя с друзьями, пить вино!Да здравствует живительная влага,Которой насладиться нам дано!
(Без ханжества и фальши подтвердим мыЕго слова. И тост произнесем.Но, чувство меры, ты необходимоВ застолии. Как, впрочем, и во всем.)
— В чем жизни суть? — я спрашиваю многих.По-разному об этом говорят.Одним нужны далекие дороги,Другим взрастить бы у крылечка сад.
Для моряка всего прекрасней море,Для живописца — Моны Лизы лик.Что ж, каждый прав. Признанье не оспоришь.А свет многообразен и велик.
Я собеседникам желаю счастья,Близки мне мысли их и голоса.Сливаясь вместе, личные пристрастьяДают толчок вращенью колеса.
«Мир вам! Салам алейкум!» — в дом вхожу я.Хозяева в ответ: «Мир и тебе!»Мир всем! Усвоить истину такую —Вот главное в любой людской судьбе.
6