1952
[Источник]
Марш оловянных солдатиков
Эй, солдат, смелее в путь-дорожку!Путь-дорожка огибает мир.Все мы дети Оловянной Ложки,и ведет нас Юный Командир.
Гремят наши пушки, штыки блестят! Хорошая игрушка, дешевая игрушка – коробочка солдат.
Командир моложе всех в квартире,но храбрей не сыщешь молодца!При таком хорошем командирерады мы сражаться до конца.
Гремят наши пушки, штыки блестят! Отличная игрушка, любимая игрушка – коробочка солдат.
Всех врагов мы сломим понемножку,все углы мы к вечеру займем,и тогда об Оловянной Ложкеи о Командире мы споем.
Гремят наши пушки, штыки блестят! Первейшая игрушка, храбрейшая игрушка – коробочка солдат!
Осень 1940
[Источник]
Мой дом
А в доме, где жила я много лет,откуда я ушла зимой блокадной,по вечерам опять в окошках свет.Он розоватый, праздничный, нарядный.
Взглянув на бывших три моих окна,я вспоминаю: здесь была война.О, как мы затемнялись! Ни луча…И все темнело, все темнело в мире…
Потом хозяин в дверь не постучал,как будто путь забыл к своей квартире.Где до сих пор беспамятствует он,какой последней кровлей осенен?
Нет, я не знаю, кто живет теперьв тех комнатах, где жили мы с тобою,кто вечером стучится в ту же дверь,кто синеватых не сменил обоев –тех самых, выбранных давным-давно…Я их узнала с улицы в окно.
Но этих окон праздничный уюттакой забытый свет в сознанье будит,что верится: там добрые живут,хорошие, приветливые люди.
Там даже дети маленькие естьи кто-то юный и всегда влюбленный,и только очень радостную вестьсюда теперь приносят почтальоны.И только очень верные друзьясюда на праздник сходятся шумливый.
Я так хочу, чтоб кто-то был счастливымтам, где безмерно бедствовала я.
Владейте всем, что не досталось мне,и всем, что мною отдано войне…
Но если вдруг такой наступит день –тишайший снег и сумерек мерцанье,и станет жечь, нагнав меня везде,блаженное одно воспоминанье,и я не справлюсь с ним и, постучав,приду в мой дом и встану на пороге,спрошу… Ну, там спрошу: «Который час?»или: «Воды», как на войне в дороге, –то вы приход не осуждайте мой,ответьте мне доверьем и участьем:ведь я пришла сюда к себе домойи помню все и верю в наше счастье…
1946
[Источник]
Накануне
…Запомни эти дни. Прислушайся немного,и ты – душой – услышишь в тот же час:она пришла и встала у порога,она готова в двери постучать.
Она стоит на лесничной площадке, на темной, на знакомой до конца,в солдатской, рваной, дымной плащ-палатке,кровавый пот не вытерла с лица.
Она к тебе спешила из похода столь тяжкого, что слов не обрести,Она ведь знала: все четыре года ты ждал ее, ты знал ее пути.
Ты отдал все, что мог, ее дерзанью: всю жизнь свою, всю душу, радость, плач.Ты в ней не усомнился в дни страданья, не возгордился праздно в дни удач.Ты с этой самой лесничной площадки подряд четыре года провожалтех – самых лучших,тех, кто без оглядкиушел к ее бессмертным рубежам.
И вот – она у твоего порога.Дыханье переводит и молчит.Ну – день, ну – два, еще совсем немного,ну – через час – возьмет и постучит.
И в тот же миг серебряным звучаньем столицы позывные запоют.Знакомый голос вымолвит:«Вниманье…», а после трубы грянут и салют, и хлынет свет,зальет твою квартиру,подобный свету радуг и зари, –и всею правдой, всей отрадой мира твое существованье озарит.
Запомни ж все.Пускай навеки памятьдо мелочи, до капли сохранит все, чем ты жил, что говорил с друзьями, все, что видал, что думал в эти дни.Запомни даже небо и погоду, все впитывай в себя, всему внемли: ты ведь живешь весной такого года, который назовут – Весной Земли.
Запомни ж все! И в будничных тревогахна всем чистейший отблеск отмечай.Стоит Победа на твоем порге.Сейчас она войдет к тебе.
Встречай!
[Источник]
«О друг, я не думала, что тишина…»
О друг, я не думала, что тишинаСтрашнее всего, что оставит война.
Так тихо, так тихо, что мысль о войнеКак вопль, как рыдание в тишине.
Здесь люди, рыча, извиваясь, ползли,Здесь пенилась кровь на вершок от земли…Здесь тихо, так тихо, что мнится – вовекСюда не придет ни один человек,Ни пахарь, ни плотник и ни садовод –никто, никогда, никогда не придет.
Так тихо, так немо – не смерть и не жизнь.О, это суровее всех укоризн.Не смерть и не жизнь – немота, немота –Отчаяние, стиснувшее уста.
Безмирно живущему мертвые мстят:Все знают, все помнят, а сами молчат.
1940
[Источник]
Осень сорок первого
Я говорю, держа на сердце руку,так на присяге, может быть, стоят.Я говорю с тобой перед разлукой,страна моя, прекрасная моя.
Прозрачное, правдивейшее словоложится на безмолвные листы.Как в юности, молюсь тебе суровои знаю: свет и радость – это ты.
Я до сих пор была твоим сознаньем.Я от тебя не скрыла ничего.Я разделила все твои страданья,как раньше разделяла торжество.
…Но ничего уже не страшно боле,сквозь бред и смерть сияет предо мнойтвое ржаное дремлющее поле,ущербной озаренное луной.
Еще я лес твой вижу и на камне,над безымянной речкою лесной,заботливыми свернутый рукаминемудрый черпачок берестяной.
Как знак добра и мирного общенья,лежит черпак на камне у реки,а вечер тих, не слышно струй теченье,и на траве мерцают светляки…
О, что мой страх, что смерти неизбежность,испепеляющий душевный знойперед тобой – незыблемой, безбрежной,перед твоей вечерней тишиной?
Умру, – а ты останешься как раньше,и не изменятся твои черты.Над каждою твоею черной ранойлазоревые вырастут цветы.
И к дому ковыляющий калеканад безымянной речкою леснойопять сплетет черпак берестянойс любовной думою о человеке…
Сентябрь 1941
[Источник]
Песня дочери
Рыженькую и смешнуюдочь баюкая свою,я дремливую, ночнуюколыбельную спою,
С парашютной ближней вышкиопустился наземь сон,под окошками колышетголубой небесный зонт.
Разгорелись в небе звезды,лучики во все концы;соколята бредят в гнездах,а в скворечниках скворцы.
Звездной ночью, птичьей ночьюпотихоньку брежу я:«Кем ты будешь, дочка, дочка,рыженькая ты моя?
Будешь ты парашютисткой,соколенком пролетать:небо – низко, звезды – близко,до зари рукой подать!
Над зеленым круглым миромраспахнется белый шелк,скажет маршал Ворошилов:«Вот спасибо, хорошо!»
Старый маршал Ворошиловскажет: «Ладно, будем знать:в главный бой тебя решил ястаршим соколом послать».
И придешь ты очень гордой,крикнешь: «Мама, погляди!Золотой красивый орден,точно солнце, на груди…»
Сокол мой, парашютистка,спи… не хнычь… время спать…небо низко,звезды близко,до зари рукой подать…
1936