– Громче, падаль! – рыкнул Моляр.
«Чех» повторил адрес.
– Паша, ты где? – позвал Моляр своего зама.
– Я тут! – вынырнул из-за бензовоза Евсеев.
– Бери группу захвата, поедешь в соседнюю область мужика этого из погреба выдергивать, а то он до утра может окочуриться. Чувствую, поработали они над ним плотно, хорошо, если калекой не останется. И этого «чеха» возьмете, чтоб дорогу показал.
– А ордер на обыск? – спросил Евсеев.
– Ночь на дворе! Где я тебе ордер возьму?
– Так это… Неприятностей не будет? Другая область все-таки…
– Бери людей и двигай вытаскивать мужика. Пока доберетесь, я что-нибудь придумаю, перезвоню тебе.
– Ага! – кивнул Евсеев. – Группа захвата в «Форд»! И ты тоже пошел, козел, быстро!
Глава 5
Домой, в свою холостяцкую квартиру, Моляр в эту ночь так и не попал. В город вернулся уже под утро и прямиком – в отдел.
«Ауди» пискнула тормозами и остановилась напротив входа в старинный аккуратный особнячок. Слева от крыльца – табличка: «Кольцовский городской отдел по борьбе с организованной преступностью». Читай – «шестерка». Табличка литая, бронзовая, солидная. Чтоб всякая сволочь чувствовала, с кем имеет дело.
Моляр легко взбежал на крыльцо, потянул на себя дверь, выслушал доклад дежурного. Ночь прошла без происшествий по линии ОБОПа. Братки в Кольцове уже давно ведут себя тихо. Залетные «чехи» из соседней области – не в счет.
Моляр миновал дежурную часть, поднялся на второй этаж к себе. Кабинет с номером «22», считай, его родной дом. И боевой пост. Покуда Моляр его занимает, в Кольцове будет тихо.
В общем-то, сидеть в засаде и брать бандитов с поличным не его, начальника «шестерки», работа, но Моляр все привык делать сам. Он даже от помощи областного СОБРа отказался.
– Точно сам справишься? – спросил три дня назад начальник областного УБОПа.
– Точно.
– Смотри, если что, ответишь…
– Отвечу, Степан Митрофанович, – сказал Моляр.
Ему не привыкать. Он за то, что происходит в Кольцове, давно в ответе. Потому местные братки и не шалят.
«Крышуют», конечно, долги потихоньку выбивают, отморозков всяких вылавливают. Но похищений, разборок с пальбой и бандитского беспредела, как в других городах, в Кольцове нет.
Все братки у «шестерки» давно под колпаком. Будет команда, Моляр их всех, родимых, в два часа упакует и отправит куда положено.
Но команды такой пока не поступало. Время смутное – государство в раздрае, ни одна структура толком не работает, тот же долг через суд вернуть – пять жизней потратить нужно, да еще в конце тебя же виноватым и сделают.
В общем, без бандитов пока – никак. Нужны они государству, потому как без них оно окончательно забуксует.
Вот бандиты пока и оттягиваются на свободе, а вместо них в «шестерке» аккуратными рядами папки стоят. «Дела оперативной разработки» называются.
Правда, свобода у братков в Кольцове сильно ограниченная. Если кто вдруг вздумает выйти за установленные Моляром рамки, очнуться не успеет, как в КПЗ загремит. И тогда уже не поможет никто – ни юристы с адвокатами, ни «мохнатые лапы», ни продажные судьи.
Ребята у Моляра боевые, проверенные. Если за кого возьмутся, «закроют» наверняка. Хоть правдами, хоть неправдами. А иначе нельзя.
Бандит должен свое место знать. И помнить, что «шконка» в камере для него всегда наготове.
Кабинет у Моляра большой, но мебели в нем немного. Все – самое необходимое. Стол с телефоном, кресло. Слева – компьютер на компьютерном столике. Справа в углу – видеодвойка на тумбочке. Сейф. Пара шкафов. Перед столом – небольшой приставной столик с единственным стулом для посетителей.
В общем, обстановочка спартанская. Мебель, правда, стильная, офисная, в цвет подобранная. А вот стульчик для посетителей – словно на мусорке найден. Жесткий, затертый, колченогий, того и гляди развалится.
Моляр – психолог. И стульчик этот стоит у него неспроста. Своим сотрудникам он напоминает этим о том, что нечего в кабинете начальника рассиживаться, работать нужно. Ну а клиентам «шестерки» – о том, что пора привыкать к казенным мебелям и что разговор с ними будет короткий.
Моляр включил кофеварку, устало опустился в кресло. «Шестерка» тем временем наполнилась гулом и голосами. Это ребята на микроавтобусе привезли «чехов». Пока их допрашивали и «оформляли», уже и утро наступило.
Глава 6
Очень в этот раз Марье Ивановне с квартирантами повезло. Солидные, основательные, хоть и молодые. Бизнесмены. Приехали в Кольцов договоры на поставки заключать.
Уходят рано, приходят поздно, весь день в работе. Ни пьянок, ни женщин. Сняли две комнаты по объявлению в газете, деньги наперед заплатили.
В общем, не нарадуется Марья Ивановна на квартирантов. Одна беда – приехали они в Кольцов ненадолго. За две недели управились с делами – и вот съезжают.
Проснулись спозаранку, пошли умываться, на кухне чайник поставили. Стараются не шуметь, чтобы хозяйку не побеспокоить. А в старости какой сон? Давно уж не спит Марья Ивановна.
Полежала еще немного, накинула халат, подпоясалась, скрипнула дверью.
– Здравствуйте, Марья Ивановна!
– Здравствуйте! Уже собираетесь?
– Собираемся, Марья Ивановна.
Вздохнула старуха. Уж больно ей квартиранты пришлись по душе.
– Может, вам оладушков на дорожку испечь?
– Спасибо, Марья Ивановна. Не надо. Мы уж и так опаздываем.
Вконец расстроилась старуха. Вернулась к себе. Но долго не высидела. Снова вышла. А квартиранты с тряпками в своих комнатах порядок наводят, мебель протирают.
– Зачем? – всплеснула руками старуха. – Я сама приберусь, вы же опаздываете!
– Успеем, Марья Ивановна. Нам не трудно, а вы старенькая…
По-быстрому прошлись в комнатах тряпками, отнесли их в ванную, подхватили свои чемоданчики.
– Ну что, Марья Ивановна, провожайте!
Старуха щелкнула замками, открыла дверь, а у самой слезы на глазах:
– Храни вас господь!
– Ну что вы, Марья Ивановна! Не надо плакать! До свидания!
– До свидания! – махнула рукой старуха и украдкой перекрестила квартирантов.
Глава 7
На следующий день после своего сорокапятилетия Богданов, как всегда, проснулся рано. Взошедшее солнце ласкало лучами «царское село», под окном весело щебетали птицы. Рядом едва слышно посапывала Алла. Живи и радуйся.
Андрей Петрович осторожно выскользнул из-под одеяла, чтобы не побеспокоить молодую жену, спустился вниз. Голова у него не болела, потому что выпил он накануне не так и много.
Приняв контрастный душ, Андрей Петрович растерся махровым полотенцем, а заодно осмотрел себя в зеркале. И остался доволен.
В свои сорок пять выглядел он так, словно открыл секрет вечной молодости. Ни тебе жировых складок, ни двойного подбородка, ни брюшка. Кожа не дряблая, как у большинства ровесников, а, наоборот, упругая, словно у тридцатилетнего. Только в черных как смоль волосах уже кое-где пробилась седина. Но Алле это даже нравится.
При мысли о молодой жене Богданов, как всегда, улыбнулся и двинулся на кухню. Он был бодр, доволен собой, доволен жизнью и действительно чувствовал себя тридцатилетним. А секрет его молодости был очень прост – побольше работать, поменьше бездельничать. И вести здоровый образ жизни.
Позавтракал Андрей Петрович, как обычно, отварной осетриной с чаем. Он признавал только качественные натуральные продукты и мог их себе позволить. По вечерам час плавал в бассейне, снимая дневную усталость. Но главное, что позволяло ему находиться в отличной форме, – это работа.
Одевшись, он заглянул в свой домашний кабинет за бумагами и услышал едва уловимый скрип деревянной лестницы. Алла спускалась вниз, чтобы поцеловать его на дорогу.
– Здравствуй, солнце мое! – выглянул из кабинета Богданов.
– Здравствуй! – улыбнулась слегка припухшая со сна Алла, обнимая мужа. – Вчера ты был просто великолепен!
– Да?
– Да! – Супруга поцеловала Андрея Петровича. – Последний раз – это что-то неописуемое! Возвращайся сегодня пораньше…
– Постараюсь, – кивнул польщенный Богданов. – Пока!
– Пока!
Стоя у открытой двери, Алла дождалась, пока Андрей Петрович выведет из гаража машину и выедет за ворота. Махнула ему рукой, захлопнула дверь и поспешила к телефону…
Глава 8
В восемь часов из соседней области наконец вернулся Евсеев, заглянул в кабинет.
– Порядок? – поднял на него красные глаза Моляр.
– Порядок, – кивнул Паша. – Привез еще двух «чехов», которые мужика охраняли. К тебе их? По одному?
– Да нет. Давай лучше мужика этого. Посмотрю на него. Побеседую…
– Понял, – кивнул Паша.
Вскоре на пороге возник мужик. В глазах – испуг, рожа, заросшая щетиной, синяя от побоев. Но живой и сам на ногах держится.
– Проходи. Садись, – кивнул Моляр.
Мужик проковылял к затертому стульчику, тяжело опустился. После трехдневного сидения в сыром подвале и издевательства «чехов» выглядел он как привидение.