Мэри-Энн, заметив Каргина, бросила револьвер и замахала призывно белоснежной ручкой.
– Алекс! Хай, ковбой! Или киллер? Ты еще Мэлори не пришил? – Она протянула ему бутылку. – Выпить хочешь?
– Киллеры с утра не пьют, чтоб руки не дрожали, – буркнул Каргин, придвигаясь поближе. – Кстати, по эту сторону железного занавеса меня называют Керком.
– Керк так Керк, – согласилась Мэри-Энн. – А что, он еще существует? Этот гребаный занавес?
– Само собой. Не в реальности, так в загадочной русской душе.
– Вот дьявольщина… – протянула Мэри-Энн, вылезая из машины. – Ты, выходит, русский… А я-то думала, ты – немец. Или швед.
– Если не лезть в душу, большой разницы нет, – сказал Каргин, разглядывая кучерявого. Здороваться тот не пожелал, даже прикрыл глаза и будто совсем отключился. Лицо его казалось равнодушным как мраморный лик бесполого ангела.
– Это Мэнни, – пояснила Мэри-Энн. – Не удивляйся, он всегда такой. Спит на ходу, пока не забьет косячок.
Пожав плечами, Каргин отвернулся и сделал шаг к стойке, любуясь выложенным на ней арсеналом. Бобби сухо кивнул ему:
– Выбирай! Стреляешь первым, по левой мишени. Четыре выстрела – нос, бровь, глаз, ухо.
– Поправка. – Каргин поводил рукой над оружием и опустил ее на «дезерт игл». Пушка была тяжелой, около двух килограммов; нагретая солнцем рукоять удобно устроилась в ладони. – Поправка: кончик носа, середина брови, зрачок и мочка.
Он поднял пистолет к плечу и замер, дожидаясь, когда мальчишка уберется от мишеней. Рыжий джентльмен неодобрительно косился на него, будто говоря: что ж ты, парень, в детские игры играешь? Цель неподвижная, беспомощная, и вокруг не лес, не горы, не пустыня, а место вполне цивилизованное, без блиндажей и дотов, окопов и траншей. Не стрельба – потеха!
Потешиться тоже не грех, мысленно возразил Каргин.
– Ну, давай! – Голос Бобби визгливой сиреной взорвался над ухом.
Бах! Бах, ба-бах! Четыре выстрела слились в один аккорд, короткий, будто дробь зовущего в атаку барабана. Нос у рыжего сделался на сантиметр короче, в глазу и брови зияли две аккуратные дырочки, а ухо словно подрезали ножом – видать фанера отщепилась.
Каргин щелкнул предохранителем и, вздохнув, опустил пистолет. В Легионе у него был такой же, но с алюминиевой рамкой и удлиненным стволом. Пришлось оставить Свенсону. Может, и удалось бы провезти его в Москву, однако зачем? В Москве хватало своего оружия.
– Теперь я! Две средние мишени! – возбужденно выкрикнул Боб, вскинул пистолет и принялся палить. Было заметно, что этот процесс доставляет ему огромное наслаждение: он раскраснелся, оскалил зубы и картинно упер левую руку в бедро. Стрелял он из «магнума» и довольно прилично, но в нос и мочку не попал: пули пробили переносицу и верхнюю часть уха рыжеволосого джентльмена.
– Хорош, – похвалил Каргин, представив на мгновение другие пейзажи: болото или вздыбленную землю, грохот разрывов, торопливый треск автоматных очередей и фигурки в зеленом с черными лицами; они бегут к нему, посылая веер пуль, и кричат, кричат, кричат… Помотав головой, чтобы прогнать это видение, он произнес: – Совсем неплохо, клянусь Одином!
– Этот Один – твой приятель? – проворковала Мэри-Энн, прижавшись к плечу Каргина. От нее заметно попахивало спиртным.
– Нет. Приятеля звали Лейф Стейнар. Датчанин, лейтенант… Клялся то Одином, то молотом Тора, то Валгаллой. Ну, сама понимаешь, сестренка… Дурной пример заразителен…
– Скандинав! – Мэри-Энн привстала на цыпочки и соблазнительно потянулась, демонстрируя пышные груди. – Обожаю скандинавов! Такие горячие парни! И где же он теперь, этот Лейф Стейнар?
– В земле, – отрезал Каргин и поднял пистолет. – Гниет в ангольских джунглях.
Глаза девушки широко раскрылись, она отступила назад, будто ее ударили.
– В ангольских джунглях… А ты… ты тоже там бывал?
– Бывал. Три года в Легионе.
– Хватит болтовни! Стреляй! – выкрикнул Боб. Лицо его налилось кровью, и Каргин подумал, что этот парень слишком самолюбив. Самолюбив, обидчив и любит всегда побеждать… В компенсацию за извращенные вкусы? За этого Мэнни с ангельским личиком? Возможно… В тонкостях психологии «голубых»[18] Каргин не разбирался.
«Дезерт игл» в его руке загрохотал, дернулся, грохнул снова. Всадив пять пуль в правую мишень, он выщелкнул опустевший магазин, направил ствол в землю, нажал на спуск и опустил пистолет на стойку. Боб, кусая губы и хмурясь, скосился на кучерявого, потом начал осматривать мишени завистливым взором. Итог был явно не в его пользу.
– Я знала, что ты никакой не киллер, – раздался голос Мэри-Энн. – Ты, выходит, легионер… И как у вас с сексуальной ориентацией?
– Мы, в основном, садисты и некрофилы, – сообщил Каргин. – Обожаем побаловаться с трупами.
Глаза девушки заблестели, она возбужденно вздохнула.
– И многих покойничков ты поимел, ковбой?
– Многих, не сомневайся! – рявкнул над ухом Бобби. – Многих! Он – наемник, руки по локоть в крови!
Каргин, отступив к машине, миролюбиво улыбнулся.
– Не бей копытом, президент, не всем же дырявить портреты в мирных краях… Кстати, кто там на них? Очень благообразный старичок, однако с характером…
– С характером!.. – Мэри-Энн хихикнула, потом согнулась и, звонко хлопая ладошкой по колену, залилась смехом, поглядывая то на Боба, то на Мэнни и будто приглашая их повеселиться. Но кучерявого по-прежнему тянуло в сон, а Боб, не обращая на сестру внимания, с хмурым видом наблюдал, как чернокожий парень укладывает пистолеты в оружейный ящик. – Еще с каким характером, ковбой! – Мэри-Энн потянулась к «целиски», подняла обеими руками тяжеленный револьвер и с грохотом выпалила с правую мишень. – Нрав у дядюшки Патрика точно могильный камень, пулей не прошибешь, – сообщила она. – Старый козел, трухлявый, а характера на целый полк легионеров хватит!
Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
Армия Альянса демократических сил за освобождение Конго (лидер – Лоран Кабиле) взяла штурмом Киншасу 23 апреля 1997 г. Престарелый президент Мобуту Сесе Секо, правивший Заиром в течение тридцати трех лет, бежал и через шесть месяцев скончался от ракового заболевания в одной из марокканских клиник.
2
Тутси и хуту – два народа Руанды, противоборствующие на протяжении четырех веков. Войны между ними отличаются зверской жестокостью; одно из последних столкновений произошло в мае-июле 1994 г, в районе Кигали, руандийской столицы. Для спасения и эвакуации европейцев в Кигали был высажен десант – бельгийские парашютисты и части Иностранного легиона Франции.
3
Конго, бельгийская колония, обрела независимость в 1960 г. Президентом страны был избран Йозеф Касавубу, а премьер-министром стал Патрис Лумумба, ориентировавшийся на Советский Союз. Почти сразу же в провинции Катанга начался мятеж сепаратиста Моиса Чомбе, затем в спор за власть вмешался глава генерального штаба Жозеф Мобуту, будущий диктатор Мобуту Сесе Секо. Патрис Лумамба был арестован и убит в январе 1961 г. Генеральный секретарь ООН Даг Хаммаршельд попытался примирить сепаратистов с центральным правительством, вылетел на переговоры с Чомбе, но его лайнер был сбит над африканскими джунглями. Затем последовали мятежи и войны, в которых участвовали отряды ООН, белые наемники из ЮАР, бельгийские парашютисты, различные конголезские племена и финансируемые Китаем повстанцы. Наконец в 1965 г. Жозеф Мобуту сместил Касавубу и сам уселся в президентское кресло. Он изменил свое имя, а также название страны с Конго на Заир, установил жесткий прозападный режим, воевал с Анголой (которую поддерживали Куба и Советский Союз), сколотил огромное личное состояние и находился у власти 33 года. Затем одряхлел, выдохся и был свергнут. Sic transit gloria (Так проходит слава – лат.).
4
Кисангулу, Мадимба, Кинси – населенные пункты к югу и юго-востоку от Киншасы.
5
Особенность местоположения Киншасы заключается в том, что город находится прямо на западной границе страны, на берегу реки Конго (Заира), ширина которой огромна, от 6 до 14 км. За рекой – другое государство, Республика Конго, бывшая французская колония.
6
God is always on the side of the big battalions – Бог всегда на стороне больших батальонов (английская пословица).
7
В Заире государственный язык – французский, и среди местного населения распространены французские фамилии.