Отряд 'Альфа', освобождавший 'Норд-Ост', планово готовился к возможной операции в здании, аналогичному школе? 1, находящейся примерно в 30 километрах от Беслана. И действовать отряду пришлось
'с колес', после того как произошел неожиданный (в том числе, по данным спецслужб, и для боевиков) взрыв в спортзале. 'Это был не штурм, – объяснили бойцы Центра специального назначения, – это была боевая операция'. Понятно, что 'не планировать' вовсе не значит быть не готовым к подобному развитию событий. А как показали дальнейшие события, руководство штаба по освобождению заложников оказалось именно не готово к тому, что произошло вслед за взрывом одной из бомб в здании школы. По имеющейся информации, часть спецотряда
'Альфы' прибыла на место через 40 минут после того, как произошел первый взрыв. В это время их коллеги – снайперские заграждения и часть боцов отряда 'Вымпел' уже вели бой. Как выясняется, приказа о штурме от руководства действительно не было. Боевики с крыши и из окон открыли шквальный огонь по выбегающим детям. Их отсекали снайперы спецназа и пытавшиеся вступить в бой ополченцы. Первая колонна 'Альфы' вошла в школу через окна первого этажа, сразу попав под огонь двух пулеметных расчетов. Уничтожив их, бойцы двинулись по классам. Часть боевиков захватили несколько десятков заложников с собой, спустившись в подвальное помещение, кто-то попытался вырваться в город. Тактика штурмующего отряда свелась к одному: террористов, которые до последнего момента пытались прикрыться детьми, выманивали под огонь снайперов и уничтожали. Точечная работа в школе продолжалась примерно да часу ночи. Зачистка города завершилась часам к трем.
Последние сведения о потерях спецподразделений ФСБ России таковы: 3 погибших в отряде 'Альфа', 8 человек – у 'Вымпела'.
Количество раненых – больше 20. Из них несколько бойцов до сих пор находятся в тяжелом состоянии.
Консул /2004/09/06 10:49/]
В Подмосковье сегодня также хоронят жертв теракта в Беслане.
Это двое сотрудников МЧС Валерий Замараев и Дмитрий Кормилин.
Они погибли в здании школы днём 3 сентября, когда пытались согласно договорённости забрать тела убитых заложников. Ещё трое сотрудников МЧС в тот день были ранены.
Сегодняшние похороны пройдут в подмосковном Жуковском, где находится база Министерства по чрезвычайным ситуациям.
Trasher /2004/09/06 11:05/
Я первый раз за тридцать лет заплакал. Внучку свою восьмимесячную схватил, смотрю на неё и как представлю, что в такое тельце пули попадают навзрыд плачу. Внучка ко мне прижалась, ручками обняла и тоже заплакала.
А тут на этом-то сайте какие-то мысли – всех убили бандитов – плохо. Троих в плен взяли – почему не больше?
Я наверно точнее и не выскажусь. Вот опять, блядь, слёзы потекли. Ну давайте помолчим. Не будем ни ребят ни президента трогать. Ну просто помолчим…
Александр Коломиец /2004/09/06 11:08/
Серега! Пойду помяну наших. Ты не серчай. Тяжело мне! Завтра списки выложу всех ребят.
Консул /2004/09/06 11:08/
День открытых дверей
В пятницу бой в школе N1 продолжался до ночи. Школа горела. И уже тушили пожар. Пожарные машины въезжали во двор соседней 6-й школы, заправлялись водой и уезжали обратно. Возле одной машины, прислонившись к дереву, стоял осетин лет тридцати в грязной, местами обгоревшей одежде.
– Вы оттуда? – спросил я.
Он кивнул:
– Мы зашли туда вместе с "Альфой", когда начались взрывы.
"Вы пожарный?" – хотел уточнить я и не стал. Он сам сказал:
– Ну я где-то между пожарным и еще кем-то, не надо спрашивать.
Ну давай, зови Анзор меня,- предложил он.- Работа у меня не очень тебе понятная, могут потом претензии предъявить.
В школе летом был ремонт, и одну водопроводную трубу, ведущую в спортзал, даже не заложили кирпичом и цементом. Вокруг нее была довольно большая брешь. Вокруг этой бреши пожарные и работали ломами и кувалдами.
– Долго пробивали стену?
– Нет, быстро пробили. Влазили долго. Но это был еще не сам спортзал, в котором держали детей, а коммерческий такой спортзал, там занимались атлетической гимнастикой, по-моему. Уже был один взрыв в том спортзале, где были люди, и все горело. Вошли, а там горы женщин и мужчин, детей были. Дети все раздеты по пояс.
Наступить некуда было, а нам же идти надо. Мы пошли.
Он признался, что как-то странно слышит свой собственный голос.
– Это все я говорю? – с каким-то сомнением спросил он.
– Конечно.
– Непонятно. Вроде слова мои, и со мной все было, а слышу как-то стороны, издалека. Может так быть?
– Конечно,- успокоил я его.
Он и в самом деле успокоился.
– Мы из спортзала нескольких человек вытащили. Я четверых вытягивал. С другой стороны альфовцы кого-то выносили. Люди лежали сгустками такими… В углах взрывной волной очень многих прижало.
Или они сами туда бросились. Живых было мало. Надо было же понять, кто живой, а как? Я ошибся два раза. Когда вытащил одну девушку, был второй взрыв. Перед этим нам из окна две девочки кричали, платком махали, одна постарше, другой лет семь, наверное. Над ними "духи" сидели, из подствольников работали по альфовцам. Я девочкам махнул, что сейчас приду, они засмеялись, такие счастливые были! Потом взрыв, и вот больше девочек я не видел вообще. Буду искать их в школе, они же там остались.
Командир пожарного подразделения отдавал команды:
– Все, машины дозаправляем – и в школу! Тушить второй этаж!
Идут все! Боевиков убили! Там никого нет! Что, кто-то не хочет идти?
Все идут? А чего стоим тогда?!
– Там еще трое на втором этаже засели,- бубнил, казалось, про себя Анзор.- Они его до сих пор защищают. Там был какой-то железный пулеметчик, все удивлялись. И НУРСами его били, и чем только не били, а он все живой был. Сидел в таком промежутке между крышей и вторым этажом… а, ну да, чердак… Он людей из "Альфы", по-моему, снял. Спец какой-то попался, хорошо оборонялся. И из соседнего дома автоматчик спуску не давал. Вот с ними большие проблемы были. Они сейчас внизу лежат. Я видел семерых. Один негр, один араб лежит…
Тут раздались несколько мощных взрывов.
– Ни фига себе! – удивился Анзор и даже ожил.- Из танков по ним бьют. Видать, серьезные проблемы. А людям работать же надо, пожар вон тушить. Негра два дня назад еще убили, когда они школу брали, его черви поели, он так и лежал. А араба они положили на дверь, забинтовали по своим обычаям, вытащили на солнце – чтобы высох. Мумифицировать, гады, хотели! – вдруг разозлился Анзор.- А один хотел выбежать, впереди себя ребенка лет двенадцати толкал и не успел, нервы сдали, подорвал себя.
– А ребенок?
– Ну тоже, конечно, не выжил. А одного боевика полуживого вытащили, чуть раненного, повели в отдел, и люди его чудом не растерзали, но его отбили и довели до отдела. А кого-то, говорят, не довели. Я согласен, что надо было отбить, он еще пользу должен хоть какую-то принести обществу.
– По машинам! – я услышал команду пожарным.
– Ну ладно, мне пора,- сказал Анзор.- Посмотрим, что там и как.
Я пошел к ДК, где все эти дни работали журналисты. Была половина третьего ночи. Перед домом культуры почти никого к этому времени не осталось. Из палатки, разбитой на траве, вышел сонный парень в рубашке, поверх которой болталась карточка аккредитации, и в трусах и пошел к кустам. Видеоинженер "Первого канала" мотал свои провода. Взрывов больше не было. Еще через час начали возвращаться пожарные машины. Пожарные сказали, что от этажа спортзала ничего не осталось, а второй этаж школы они тушили спокойно: боевиков там и в самом деле больше нет.
Я остановил попутную машину (они в это время останавливались даже по просьбе случайных прохожих). Мы выезжали из Беслана и уже повернули к Владикавказу, когда увидели, что по дороге навстречу нам идет большой кортеж машин. Беззвучно работали мигалки, горели все мыслимые фары. Кортеж довольно медленно прошел, буквально проплыл мимо нас. В нем было не меньше полутора десятка автомобилей. Я удивился: кто это сюда в такое время? Мы развернулись и пристроились в хвост кортежу. Но там, конечно, дураков не было. Одна из милицейских машин отстала и отсекла нас от остальных. Из нее никто не вышел. Из нашей тоже. Постояв, милицейская машина умчалась.
Кортеж встал метрах в двухстах, около оперативного штаба. Вокруг мгновенно выстроили оцепление. Нам пришлось все-таки уехать. Потом выяснилось, что в одной из машин был президент России, прилетевший из Москвы в аэропорт Беслан.
Родительский день
Ранним утром на моих глазах вокруг школы выставили оцепление.
Дальнее его кольцо проходило у стен ДК. Даже в первые дни захвата заложников и вплоть до штурма оцепление не ставили так далеко от школы. Я попытался обойти оцепление по периметру. Оно было довольно надежным. Осетины не понимали, в чем дело. Они хотели подойти к школе. Там были их дети. В Беслане не осталось, по-моему, ни одной семьи, которой не коснулась эта беда. Они хотели увидеть своих детей. Я понимал: именно поэтому их и не пускают.