{Слэг садится в дверном проходе, подражая богу, спиной к зрителям.}
У г н о : {Агмару}
Но, господин, будем ли мы пить Пустынное вино?
А г м а р :
Мы получим все, коли вначале будем мудры - недолго.
Т а н :
Господин, подозревают, кто мы?
А г м а р :
Мы должны быть весьма мудры.
Т а н :
Но коли не будем, господин?
А г м а р :
Что ж, тогда придет к нам смерть...
Т а н :
О господин!
А г м а р :
...медленно.
{Все взволнованно ежатся -- кроме бездвижно сидящего в дверном проходе Слэга.}
У г н о :
Верят ли нам, господин?
С л э г : {наполовину поворачивая голову}
Кто-то идет.
{Слэг вновь возвращается на место.}
А г м а р : {откладывая мясо}
Теперь уж скоро узнаем.
{Все садятся подобно богам. Входит Горожанин, говорит.}
Г о р о ж а н и н :
Господин, мне нужен тот бог, что не ест.
А г м а р :
То я.
Г о р о ж а н и н :
Господин, мое дитя в полдень укусила за горло гадюка. Пощадите его, господин; он еще дышит, но медленно.
А г м а р :
Он вправду твое дитя?
Г о р о ж а н и н :
То несомненно, господин.
А г м а р :
Ты мешал ему играть, пока был он силен и здоров?
Г о р о ж а н и н :
Никогда не мешал ему, господин.
А г м а р :
Чье дитя Смерть?
Г о р о ж а н и н :
Смерть -- дитя богов.
А г м а р :
И ты, никогда не мешавший своему дитяте играть, просишь этого от богов?
Г о р о ж а н и н : {с некоторым ужасом, поняв, что Агмар имеет в виду}
Господин!
А г м а р :
Не рыдай. Ибо все дома, возведенные людьми, игровая площадка для этого дитяти богов.
{Мужчина молчаливо, не рыдая, уходит прочь.}
У г н о : {взяв Тана за запястье}
То вправду человек ?
А г м а р :
Человек, человек, и лишь недавно покончивший с голодом..
{Занавес}
Третий акт.
{Тот же зал. Прошло несколько дней. Семь тронов, подобные по форме утесам, стоят на задней части сцены. На них развалились нищие. Вора нет.}
М л а н :
Никогда нищие так не проводили время.
У г н о :
О плоды и нежный агнец!
Т а н :
Пустынное вино!
С л э г :
Было лучше узреть мудрые замыслы моего господина, чем есть плоды и агнца да пить Пустынное вино.
М л а н :
О! Когда следили за ним, чтоб узнать, не станет ли есть, когда все уйдут!
У г н о :
Когда задавали вопросы о богах и Человеке!
Т а н :
Когда спросили, почему боги разрешили рак!
С л э г :
О мудрый господин мой!
М л а н :
Как славно сработал его план!
У г н о :
Как далек глад!
Т а н :
Он словно бы из снов прошлого года, тень давно ушедшей краткой ночи.
У г н о : {смеясь}
Хо, хо, хо! Как они молились нам!
А г м а р :
Когда были мы нищими, разве не говорили мы, как нищие? Не стонали, как они? Не выглядели, как подобает нищим?
У г н о :
Мы были лучшими из следующих заповедям.
А г м а р :
Так ныне, раз мы боги, будем подобны богам и не будем смеяться над верующими.
У л ь ф :
Мнится мне, боги смеются над верующими.
А г м а р :
Над нами боги никогда не смеялись. Мы выше всех тех вершин, на кои взирали в мечтаньях.
У л ь ф :
Мнится мне, когда человек высок, боги более всего стремятся посмеяться над ним.
В о р {входя}:
Господин! Был я с теми, кто знает все и зрит все. Был я с ворами, господин. Знают они, каким занимаюсь я делом, но не ведают, что я -- один из нас.
А г м а р :
Говори, говори!
В о р :
Опасность, господин, великая опасность.
А г м а р :
Говоришь ты, они подозревают, что мы - люди.
В о р :
То было уж давно, господин. Говорю я, что вскоре узнают точно. Тогда нам конец.
А г м а р :
Так пока это не известно.
В о р :
Пока нет, но узнают, и тогда нам конец.
А г м а р :
Когда ж узнают?
В о р :
Три дня назад стали подозревать.
А г м а р :
Боле, чем кажется тебе, подозревали нас, но смел ли кто сказать о том?
В о р :
Нет, господин.
А г м а р :
Так забудь свои страхи, мой вор.
В о р :
Двое мужчин уехали на верблюдах три дня назад -- смотреть, не в Марме ли ныне боги.
А г м а р :
Уехали в Марму!
В о р :
Да, три дня назад.
У г н о :
Нам конец!
А г м а р :
Они отправились в путь три дня назад?
В о р :
Да, на верблюдах.
А г м а р :
Так вернутся они сегодня.
У г н о :
Нам конец!
Т а н :
Нам конец!
В о р :
Должны они были увидать зеленых нефритовых идолов, что сидят у гор. Скажут они: "Боги по-прежнему в Марме". И сожгут нас.
С л э г :
Мой господин еще успеет что-то изобрести.
А г м а р : {Вору}
Иди прочь, на возвышенность, погляди на пустыню, узри, сколько времени есть на изобретенье плана.
С л э г :
Мой господин найдет план.
У г н о :
Он завел нас в ловушку.
Т а н :
Его мудрость -- нам погибель.
С л э г :
Он еще найдет мудрый план.
В о р : {входя вновь}
Слишком поздно!
А г м а р :
Слишком поздно!
В о р :
Мужчины, ездившие на верблюдах, пришли.
У г н о :
Нам конец!
А г м а р :
Молчите! Должен я подумать.
{Все тихо сидят. Входят горожане и падают ниц. Агмар сидит глубоко задумавшись.}
И л л а н а у н : {Агмару}
Двое святых пилигримов ездили в ваши святые храмы, где долго сидели вы, пока не оставили горы. {Агмар молчит} И вот они возвратились.
А г м а р :
Оставили нас здесь и поехали искать богов? Однажды рыба поплыла в дальнюю страну, стремясь отыскать море.
И л л а н а у н :
Высокочтимое божество, их набожность так велика, что они поехали поклониться одним лишь вашим храмам.
А г м а р :
Ведомы мне люди, чья набожность велика. Такие часто молились мне раньше, но молитвы их неприемлемы. Их любовь к богам слаба, они думают лишь о своей набожности. Ведомы мне сии набожные. Скажут, что семь богов по-прежнему в Марме. Солгут и скажут -- мы по-прежнему в Марме. Тогда подумают, что они набожнее вас всех -- ведь одни они узрели богов. Глупцы поверят им и разделят их муки.
У р а н д р : {Илланауну}
Ч-ш-ш! Ты гневишь богов.
И л л а н а у н :
Не знаю я точно, кого гневлю.
У р а н д р :
Возможно, они -- боги.
И л л а н а у н :
Где те, что ездили в Марму?
Г о р о ж а н и н :
Вот ездившие на верблюдах, они идут к нам.
И л л а н а у н : {Агмару}
Святые пилигримы из ваших храмов пришли поклониться вам.
А г м а р :
Сии усомнились. Как боги ненавидят это слово! Вечно пачкало сомненье добродетель. Бросьте их в тюрьму, чтобы не порочили вашу частоту. {Встав}Не позволяйте им войти сюда.
И л л а н а у н :
Но, о высокочтимейшее божество с Горы, мы также усомнились, высокочтимое божество.
А г м а р :
Вы избрали. Вы избрали. И все ж еще не слишком поздно. Отрекитесь и бросьте сиих людей в тюрьму, быть может, еще не поздно. Боги никогда не рыдали. Но, размышляя о муках, разрушающих мириады костей, они могли бы зарыдать, коли не были бы божествами. Спешите! Отрекитесь от своих сомнений
{Входят Мужчины, ездившие на верблюдах.}
И л л а н а у н :
Высокочтимое божество, сомненье могуче.
Г о р о ж а н е :
Ничто его не убило. То не боги!
С л э г : {Агмару}
У вас есть план, господин мой. У вас есть план.
А г м а р :
Еще нет, Слэг.
И л л а н а у н : {Урандру}
Вот мужчины, ездившие к храмам Мармы.
У р а н д р : {громко и ясно }
Сидели ли Боги Горы по-прежнему в Марме, иль не было их там?
{Нищие быстро встают с тронов.}
М у ж ч и н а , е з д и в ш и й н а в е р б л ю д е :
Их там не было.
И л л а н а у н :
Их там не было?
М у ж ч и н а, е з д и в ш и й н а в е р б л ю д е :
Их храмы были пусты.
У р а н д р :
Узрите -- Боги Горы!
А к м о с :
Они вправду пришли из Мармы.
У р а н д р :
Идемте. Пойдемте прочь, подготовим жертву. Большую жертву, чтобы забыли боги наши сомненья {Все, кроме нищих, уходят.}
С л э г :
Мой многомудрый господин!
А г м а р :
Нет, нет, Слэг. Неведомо мне, что случилось. Когда проходил я Марму лишь две недели назад, идолы из зеленого нефрита по-прежнему сидели там.
У г н о :
Ныне мы спасены.
Т а н :
Да, спасены.
А г м а р :
Спасены, но неведомо мне, как.
У г н о :
Никогда нищие так не проводили время.
В о р :
Я выйду и буду следить. {Крадучись уходит.}
У л ь ф :
И все ж не ушел мой страх.
У г н о :
Страх? Но мы спасены.
У л ь ф :
Прошлой ночью видел я сон...
У г н о :
О чем был тот сон?
У л ь ф :
Ни о чем. Привиделось мне, что хотел я пить, и человек дал мне Пустынного вина -но был страх во сне моем.
Т а н :
Когда пью я Пустынное, ничего не боюсь.
В о р : {возвращаясь}
Готовят для нас славное пиршество, убивают агнцев, и девы стоят с плодами, и много будет Пустынного вина.
М л а н :
Никогда нищие так не проводили время.
А г м а р :
Сомневается ли кто сейчас?
В о р :
То мне неведомо.