Она быстро собрала все бумаги и сложила в папку, захватила коричневую кожаную куртку и быстро вышла из офиса. Несколько минут спустя Эмма бежала по улице в сторону закусочной, игнорируя при этом нескольких человек, которые поздоровались с ней.
— Эй, — поздоровалась с Эммой Руби, — все в порядке?
— Где бабушка? — задыхаясь, спросила Эмма.
— Она на ресепшене в гостинице, — ответила Руби, и Эмма быстро прошла мимо стульев и столов в сторону стойки регистрации. Когда Эмма оказалась возле ресепшена, она громко позвала бабушку.
Та вышла из офиса с очками в руках.
— Эмма? Все в порядке?
Эмма протянула папку дрожащими руками
— Голд сказал, что у Вас есть опыт в юридических документах…
Бабушка кивнула, взяв папку, и жестом указала Эмме пройти в офис. Руби бежала за Эммой, чтобы понять, что происходит.
— Подай нам чаю, Руби, — попросила бабушка, входя в кабинет.
Кабинет заморозился во времени, как и остальная часть гостиницы, предоставляющая номера с завтраком. Если часть Сторибрука застряла в восьмидесятых годах, то Бабушка застряла в шестидесятых. В офисе был маленький деревянный столик, потертое кресло и небольшой диван у стены. Бумаги были сложены в стопки, и Бабушка, сев на стул, очистила место для папки.
— Присаживайся здесь, — указала бабушка Лукас на диван.
Она, заложив круглые очки, открыла папку и начала читать документ. Ее брови поднялись:
— О, мой… — прошептала она и посмотрела поверх очков на Эмму, а затем вернулась к чтению.
Эмма молчала, когда Лукас старшая медленно читала документ и остановилась лишь тогда, когда подошла Руби с подносом для чая. Брюнетка держала поднос одной рукой, когда второй рукой тащила маленький столик к дивану. Она поставила поднос на стол и начала разливать чай на три персоны. Руби нашла свободное место на столе у Бабушки, а затем вручила вторую чашку Эмме.
Они все сидели в тишине, пока Бабушка не закрыла папку, и, сняв очки, не сделала глоток чая. Затем она обратилась к Эмме:
— Я полагаю, для тебя это была неожиданность??
Эмма кивнула.
— Голд… просто… он сообщил мне, что я должна поговорить с кем-то независимым… это… это то, что он говорит?
Бабушка откинулась на спинку стула и сделала еще один глоток чая.
— Реджина отказывается от своих прав приемной матери Генри. Она хочет, чтобы вы несли полную юридическую ответственность за него. А еще она будет щедро вам платить, — добавила Лукас кивком.
— Реджина отказывается от Генри? — растерянно спросила Руби, — зачем она это делает?
— Именно так, — кивнула Эмма головой.
— Ну, я должна буду перечитать все снова, чтобы быть абсолютно уверенной, — ответила Бабушка, — но я не вижу каких-либо лазеек. Она дает вам деньги и родительские права.
— Реджина любит Генри, — отметила Руби, — он — ее жизнь!
— Голд сказал, что Реджина думает, что она находится в неустойчивой ситуации, — сказала Эмма, — она не видела Генри после падения проклятия.
— Она видела его здесь на прошлой неделе, — утверждала Руби.
— Мимоходом, — Бабушка продолжила, — Реджина привыкла, что он живет с ней, и она не видела его должным образом пять месяцев?
Эмма снова кивнула.
— Он не хочет иметь с ней что-либо общее, как бы я не пыталась с ним поговорить.
— Что она делала все это время? — спросила Руби.
— Я не знаю, — призналась Эмма, — после падения проклятия она перестала быть мэром. Но она консультирует Арчи, поскольку он взял на себя ее обязанности. Но это не полный рабочий день. Я не знаю чем она занимается все остальное время.
— Семейный дом без семьи — одинокое место, — произнесла Бабушка на вздохе, а когда две молодые женщины посмотрели на нее, добавила, — не то, чтобы Злая Королева заслуживает меньшего, это — просто наблюдение. У нее теперь много свободного времени, чтобы думать о разных вещах, так может, она просто сошла с ума?
— Реджина не должна бросать Генри, — твердо настаивала Руби.
— Я должна поговорить с ней, — сказала Эмма, ставя чашку на поднос.
— Я, пожалуй, заново перечитаю контракт, чтобы не пропустить ничего, особенно то, что напечатано мелким шрифтом, — улыбнулась старшая Лукас.
— Спасибо, — кивнув Бабушке, а затем Руби, Эмма покинула кабинет.
Глава 2
Эмма стучала в белую дверь с цифрой 108 на Миффлин-Стрит, при этом выглядывая черный Мерседес за углом дома, чтобы убедиться, что Реджина была дома.
Дверь открылась, и на пороге показалась бывший мэр в красном платье, поверх которого был надет серый пиджак. На ногах, как обычно, красовались туфли на высоких каблуках. Эмма часто задавалась вопросом, одевалась ли Реджина как-то иначе. Девушка не помнит, видела ли ее в чем-то помимо классических костюмов.
— Мисс Свон, — устало поприветствовала Реджина. — Чем обязана?
— Прекращай это дерьмо, Реджина.
Реджина удивленно приподняла бровь услышав грязные словечки Эммы.
— Голд доставил Вам контракт? — предположила Реджина.
— Да, ну? Серьезно?! — Эмма уже срывалась на крик.
— Вы расстроены, — наблюдательно заметила Реджина. — Возможно, нам следует обсудить это, когда Вы будете менее… нервной.
Реджина, казалось, подготовилась отступать, в то время как Эмма подставила свою ногу в дверной проем:
— Нет, мы поговорим об этом сейчас же!
Реджина устремила ироничный взгляд на ногу девушки, а затем посмотрела на Эмму:
— Могу ли я тогда угостить вас чаем, мисс Свон?
— Нет! — кричала Эмма, — Я не хочу этого чертового чая!
— Я предполагаю, что Вы хотите обсудить это на моем крыльце? — Реджина недовольно скрестила руки на груди.
— Что, черт возьми, происходит? — продолжала кричать Эмма.
Реджина продолжала впиваться взглядом в Эмму:
— Думаю, это очевидно.
— Ты отказываешься от Генри… — глубоко вздохнув, произнесла Эмма.
— Я даю Вам то, что Вы хотите, — Реджина понизила голос, говоря это.
— Что я хочу? — сердилась Эмма.
Реджина сделала пару шагов в сторону Эммы, заставляя ее убрать ногу из проёма. А потом продолжила:
— С тех пор, как Вы прибыли в город, Вы пытались отнять у меня Генри. И Вам удалось это сделать, когда Вы разрушили проклятие.
— Я не отнимала у тебя Генри, ты сама это сделала! — начала спорить Эмма.
— Прошу прощения? — Реджина сверлила взглядом Эмму, — Суть в том, что Генри больше не хочет видеть меня в качестве своей матери. Завтра будет сто пятьдесят дней с тех пор как я в последний раз с ним разговаривала. И я знаю, что он не сможет воспринимать меня по-другому из-за моего прошлого, так что я позволю ему уйти!