- Вы сказали, что Дениса привезут сюда? - спохватилась я.
- Да. Сейчас приедут.
- Можно, я подожду на улице?
- Конечно.
В дверях я задержалась и попросила, неожиданно краснея:
- Простите меня. Это я виновата, что все так вышло. Логинов покачал головой и засмеялся.
- В таком случае и ты меня прости. Из-за меня все вышло.
- Интересный вы человек, - растерянно проронила я и отправилась на улицу. Села на крыльце, привалилась к стене спиной и, щурясь, смотрела в небо. Где-то падали листья, легкий ветерок гнал их по асфальту, а мир, мой мир, потихоньку возвращался ко мне.
Во двор въехала машина, из нее показался Денис, бросился к дому, но, заметив меня на крыльце, притормозил, сунул руки в карманы и пошел степенно.
- Как там оно? - подняв плечи, спросил, глядя на меня сверху вниз.
- Порядок, - щурясь от солнца, ответила я и попросила: - Дай закурить.
- Так ведь завязали, - усмехнулся он.
Через несколько дней мы смогли вернуться домой. Вышли из лифта, который по случаю нашего возвращения работал, и нос к носу столкнулись с Сашей. Он растерянно замер и не сразу поздоровался.
- Здравствуй, Саша, - улыбнулась я, открывая дверь своей квартиры.
Он топтался рядом, спросил неуверенно:
- Все нормально?
- Лучше не бывает, - заверила я.
- Да? - Он кашлянул, а потом улыбнулся: - Здорово. Отлично. Я очень рад.
- Я тоже рада. - Дверь я наконец открыла и подмигнула Денису: Заходи. Саша коснулся моего локтя.
- Действительно, никаких проблем? - спросил, шаря глазами по моему лицу. Чувствовал он себя как-то неуверенно.
- У меня - никаких, - заверила я. Несколько минут назад я дала себе слово, а сейчас его нарушила и сказала: - Саша, о том, где находится Денис, знал только ты.
Он вроде бы обрадовался, вздохнул и заговорил торопливо:
- Ты напрасно меня подозреваешь. Они выследили нас, когда мы ехали в лагерь...
- А тот человек, из прокуратуры... Он уже вышел из больницы?
Саша все-таки отвел глаза.
- Ты никому не показывал фотографии. Так? - вздохнула я. - Тебе просто не хотелось вмешиваться.
- Не хотелось, - резко ответил он, глядя мне в глаза. - Да, не хотелось! Я нормальный человек и не ищу неприятностей.
- Правильно, - согласилась я. - Не думай, что у меня есть к тебе какие-то претензии. Честное слово, нет. Просто, как говорится, трезвый пьяному не товарищ, а нормальный ненормальному.
Я уже закрывала дверь.
- Саша, - позвал он, а я усмехнулась:
- Ты ведь знал, что мальчишку убьют.
Замок щелкнул, а я села на пуфик и уставилась в угол. Денис осторожно коснулся моего плеча и тихо проговорил:
- Ну его к черту. Ничего в нем хорошего нет. Только рожа красивая.
- Ага, - кивнула я.
- Без него обойдемся.
- Конечно.
- У тебя есть я, - насупился Денис, а я засмеялась:
- Само собой.
- И ничего тут нет смешного. Я же не всегда буду маленький. Я вырасту и... и тебя никто не посмеет обидеть. Ни словом, никак... Через шесть лет и два месяца мне будет восемнадцать, - важно закончил он. - Потерпи маленько.
Я улыбнулась, взъерошила ему волосы и сказала:
- Через шесть лет мне будет... в общем, немало. Чудесный возраст, но юным его не назовешь.
Я поднялась и вошла в комнату. Все здесь еще напоминало о недавнем двойном убийстве, но я вздохнула с облегчением. Это мой дом, моя жизнь, а на кульмане мои рисунки. Я подошла ближе, почесала переносицу, а потом сказала:
- Извини, Денис, мне очень нужно...
Пальцы были непослушными, и карандаш то и дело ломался, а я смеялась и плакала, и в который раз начинала заново, и все, все, все понемногу возвращалось.
- "Какой мне странный сон приснился! - сказала Алиса и рассказала сестре все, что запомнила о своих удивительных приключениях. И когда она кончила, сестра поцеловала ее и сказала: - Правда, сон был очень странный! А теперь беги домой, не то опоздаешь к чаю".
- Саш, Саша, - робко позвал Денис. Я оторвала взгляд от рисунка и увидела его рядом. Длинненький, худой, похожий на умного суслика, он стоял и нерешительно улыбался. - Я поесть приготовил, может, поужинаешь?
За окном сгущались сумерки, в комнате был наведен образцовый порядок, а с кухни шел запах жареной картошки. "Дура несчастная, - мысленно простонала я. - Педагог недоделанный... забыла о ребенке".
- С удовольствием. - Я улыбнулась и пошла на кухню, Денис торопливо расставил тарелки и, забравшись на стул с ногами, неуверенно заглянул мне в лицо. - Вкуснятина, - похвалила я, проглотив первую ложку.
- Ага, - обрадовался Денис. - Я много чего могу. А поесть сготовить или там убраться для меня вообще плевое дело.
- Ты у меня хозяйственный, - согласилась я, а он опять улыбнулся и потер нос, потом спросил:
- А рисунки эти тебе когда отдавать?
- Алису я для себя делаю. А вот сборник "Русские народные сказки" к первому октября.
- Успеешь?
- Вряд ли, - пожала я плечами.
- Трудно это, да? - теперь он был похож на заботливого домовенка.
- Ну... как тебе сказать... В общем-то, не очень. Просто сейчас вряд ли удастся работать как следует. Дел очень много, со всеми этими бумагами... Валерий Семенович обещал помочь, но я по опыту знаю, с этой бюрократией только свяжись, одна морока. Набегаешься... Надо переводить тебя в тридцать седьмую школу, она через дорогу, не будешь же ты на другой конец города мотаться, времени осталось мало, а пока опекунство не оформлено, ничего толком не сделаешь.
Денис положил руки на колени и, глядя на них, спросил:
- Ты меня к себе взять хочешь? Насовсем?
- Да, - растерялась я. - А ты не против?
- Нет, конечно, - ответил он. - Я даже очень рад. Он смотрел в стол, вдруг смешно хрюкнул, а потом заплакал. Я вскочила, роняя стул, и бросилась к нему.
- Денис, милый ты мой, я так люблю тебя, так люблю...
- И я, Саша, и я, - захлебываясь слезами, шептал он.
Через неделю меня вызвали в прокуратуру. Денис поехал со мной, хотя, по моему мнению, это было ни к чему. Я очень волновалась и нервничала, оказалось - зря. Через час мы уже покидали здание, очень обрадованные и даже счастливые, и ловили такси. Наша многострадальная "копейка" находилась на стоянке ГАИ, ее следовало зарегистрировать и забрать оттуда, голова шла кругом от обилия бумажных дел. Оформление опекунства - вещь нелегкая, однако множество влиятельных людей обещало помочь, и это вселяло надежду, что хоть один сдержит слово и действительно поможет. Пока же Денис жил у меня на птичьих правах, но и это радовало. Я махнула рукой, останавливая машину, мы уже садились, когда Денис вдруг сказал:
- Смотри-ка. - Я повернула голову и увидела на противоположной стороне улицы Стаса Георгиевского. Он стоял возле своего джипа. Увидев, что его заметили, улыбнулся и отсалютовал нам. Мы проехали мимо, провожаемые его взглядом.
- И чего вылупился? - проворчал Денис. - Руку к пустой голове, между прочим, не прикладывают.
- Да ладно тебе, - отмахнулась я.
- И ничего не ладно. Совершенно незачем ему на тебя так смотреть. Пусть на своих шлюх смотрит. Тоже мне, крутой. Когда просили его, в кустах отсиживался, а теперь лыбится...
- Отстань ты от него, - разозлилась я.
- Чего он сюда вообще приперся? - насупился Денис.
- Ты замолчишь или нет? - ткнула я его в бок локтем.
- Не замолчу. И чего это ты его защищаешь? И оглянулась... Интересно очень?
- Я тебе сейчас по ушам надаю, - не выдержала я.
- Не нравится правда-то? - удовлетворенно заметил Денис. - Глаз да глаз за тобой нужен. Хорошо, что теперь есть кому за тобой приглядывать.
Таксист радостно хрюкнул, а я покраснела.
- Получишь ты у меня, - прошипела я грозно. - Вот еще посмотрю, как учиться будешь, а то... - Я попыталась придумать страшную кару, но Денис смиренно сказал:
- Я на одни четверки учиться буду... Это показалось мне подозрительным.
- Чего ж не на пятерки? - съязвила я.
- Умная, да? - покачал он головой. - У самой-то небось и тройки были.
Я нахлобучила ему кепку на самые уши и проронила со вздохом:
- Ох, чувствую, намучаюсь я с тобой...
- Да ладно... - миролюбиво ответил Денис и придвинулся ко мне поближе. Потом протянул ладонь и сказал: - Раз...
- Два... - сказала я, и мы вместе закончили:
- Чика!