— А он-то, как ее разыскал?
— Ну, князюшка у нас меценат и благотворитель! Анна Николаевна была представлена ему, как лучший специалист Мариинской больницы. А дальше — дело техники, он ее вычислил и вышел на контакт.
— Почему же она сразу стала вести свои записи, ведь это бесценный материал?
— Я однажды спросил ее об этом. А она грустно так улыбнулась и сказала, что пыталась убежать от судьбы…
* * *
— Что касается водителя того злосчастного грузовика, из-за которого вы все здесь оказались, то его следы обнаружились совершенно случайно. — Белоусов встал, подошел к инкрустированному золотом комоду и извлек оттуда удивительный экспонат: модель тягача с прицепом из светлого дерева на темной подставке. — Вот! Из березы вырезано и на деревянных шпильках и рыбьем клею собрано.
Я наклонился, чтобы рассмотреть получше. Сделано было весьма искусно с большим вниманием к деталям, вплоть до зеркал заднего вида. На решетке радиатора вырезана надпись "Scania", а на бампере табличка с номерным знаком…
— Откуда это у вас, Василий Илларионович?
— Из Холмогор! Это работа поморского корабела Касьяна Шергина. Старик умер двенадцать лет назад, а модель я у его сыновей выкупил — сам ездил в Холмогоры, разузнать подробности. У них такого добра много — машины, самолеты, корабли, здания. Насколько я понял, перенос случился в 1839-м или 40-ом году. Коч, на котором поморы шли на промысел, попал в шторм и его выбросило на камни. Молодому Касьяну перебило обе ноги — по тем временам тяжелейшая травма. Однако он очень быстро оправился, хотя так и остался хромым на всю жизнь. Старики вспоминали, что парень странно переменился, замкнутый стал, говорил непонятно, но это списали на последствия "болезни". В море Касьян ходить уже не мог и его взяли подмастерьем к плотникам-корабелам. Так он всю жизнь и прожил в Холмогорах, женился, родил шестерых детей, внуками обзавелся. Уважаемым человеком был, но с одной только странностью — любил из дерева мастерить поделки непонятные и удивительные.
— Действительно удивительные! Просто чудо какое-то!
— Талант у него был! И немалый! В 1908 году, когда я со следственной бригадой появился и стал про него расспрашивать, мне вручили старую тубу из вощеной кожи — старик завещал отдать, ежели будет таковой случай! А в тубе было письмо от Руслана Сергеевича Захарченко, 1968 года рождения — крик души человека, заброшенного в иное время…
— А как вы на него вообще вышли? В Холмогорах-то?
— Мне из Архангельска один из сотрудников привез сувенир: Спасскую башню московского Кремля, вырезанную из дерева и со звездой вместо орла на шпиле… То ли старик, когда мастерил этот шедевр, напутал что-то, то ли — намеренно сделал не так как есть, а как могло бы быть. Не знаю…
— Понятно, а сувенир где?
— Дома у меня стоит, в библиотеке…
13— Теперь наступила очередь тех, кто вместе со мной находился в момент переноса в аппаратной. Больше всего я опасался за одного из моих коллег — того самого куратора от ФСБ. Мутный человек, хоть мы и были знакомы около месяца, но очень уж он мне не по нраву пришелся. Чутье знаете ли… Этот был не из оперов, а из породы сотрудников новой формации, как он сам хвастался: "Я — не убогий держиморда! Я — эффективный менеджер". На самом деле, только и знал, что бюджет пилить и победные реляции наверх отсылать… Тьфу… Да еще и интересовался время от времени об "экономических выгодах" проекта!
— Неприятный тип…
— Не то слово! Ну да, история нас рассудила, не дала ему шанса "развернуться".
— В каком смысле?
— В самом прямом! Помер он быстро… Уж как я землю рыл, чтобы хоть какую-то информацию о нем найти — словами не передать! Аж, с бессонницей начал маяться! Но мои поиски увенчались успехом: следы нашего "менеджера" отыскались в записках лекарского помощника Мелантия Лопухова. 26 августа 1812 года в лазарет с Багаратионовых флешей был доставлен раненый солдат Одесского пехотного полка Власий Козлов. Автор записок уверен, что ранения его были смертельны, но человек без правой руки и вырванным боком, каким-то чудом был еще жив! То и дело бедняга впадал в беспамятство, а приходя в сознание, каждый раз спрашивал: где он находится, какое сегодня число и какой год? В бреду, он назывался "Полковником Малышевым из Выизбы", твердил, что "они не знают, с кем связались" и "песец яйцеголовым"! Раненый умер спустя несколько дней от заражения крови и был похоронен на Бородинском поле.
— Сурово… А "Выизбы" — это что?
— Видимо, Лопухов так интерпретировал незнакомую ему аббревиатуру "Фэ-Эс-Бэ"!
— Ну да, конечно… Мог бы и сам догадаться!
* * *
— Последним в нашем списке, но не последним по значению, я считаю нашего системного администратора Павла Померанцева. То, что с ним произошло, заслуживает отдельного разговора. Итак, в момент аварии установки трое из четверых присутствующих в аппаратной, в том числе ваш покорный слуга, были переброшены мгновенно, а вот дальше стало происходить нечто странное. Центральная часть помещения оказалась заключена в полупрозрачную сферу, которая просуществовала еще трое суток, после чего схлопнулась в себя, вместе со всем содержимым. Таким образом, перенос Павла был сопряжен с удивительным эффектом, который, в конечном итоге перебросил в 12 марта 1801 года в Михайловский Замок, в спальню, где на измятой кровати лежало мертвое тело Императора Павла I. Точнее в момент начала переноса Его Величество был еще жив, но поскольку процесс оказался растянут во времени, то к его завершению реципиент уже скончался.
— Ого!
— То ли еще будет! Перенос в его "классическом" виде, не состоялся, зато благодаря уникальному стечению обстоятельств, лейтенант-стажер Померанцев не получил материального воплощения.
— Это как?
— А черт его знает! Но факт! Как он сам говорит: "Я энергетическая форма жизни"!
— Простите, кажется, я чего-то не понимаю…
— Я, батенька, понимаю еще меньше вашего, но это не мешает мне с ним общаться. Отличный парень, юморист… Людям непосвященным он известен, как "Призрак Инженерного Замка".
— Призрак?
— Такова его планида. Видимым он может быть только в пределах здания, а учитывая что, материальные объекты не являются для него препятствием, никак иначе называться он не может. Тем более, что этот умник взял моду показываться в мундире покойного Императора.
— Действительно — юморист!
— Люди пугаются до обмороков и заикания, а Пашу это забавляет. Все время изобретает что-то новенькое.
— Охренеть! Ну, а как он себя чувствует в новом качестве?
— Замечательно! Говорит, что за все сто семнадцать лет своего существования ни разу об этом не пожалел. Мол, есть и другие способы развлечения, кроме "радостей телесных"! Конечно, прошло довольно много времени, прежде чем он научился хоть как-то взаимодействовать с окружающим миром. Сначала получилось стать видимым, потом Паша почти десять лет учился издавать звуки, а уж взаимодействовать с материальными объектами вышло только через полвека… Он парень упрямый и терпеливый.
— А каким же образом ваш Павел вышел на контакт?
— Элементарно! Явился к Великому князю Сергею, поболтать! Короче, если он вас так заинтересовал, поезжайте в Петербург, сами с ним пообщаетесь на метафизические темы. А мне недосуг!
14— Так сложились судьбы всех известных нам на данный момент попаданцев. Пока что, мы не имеем никакой информации только о студентке, которая вместе с вами была переброшена с антенного поля. Если рассматривать возможные гипотезы, то их всего три. Первый вариант — она сгинула не оставив каких-либо материальных следов своего пребывания. Второй — попаданка еще жива, но полностью адаптировалась и от того до сих пор не выявлена, либо находится в труднодоступном месте. Хотя и тут возможны частные случаи развития ситуации. И, наконец, третий вариант — ее перенос еще не осуществился. Именно его я и мои коллеги считаем самым вероятным. Павел, на основе созданной им математической модели, прогнозирует, что переселение произойдет в период с 1928 по 1942 год, в особь женского пола, проживающую на территории Великого Княжества Финляндского где-то между Николайштадтом и Улеаборгом. Более того, область ее попадания достоверна на 99 %, даже если мы ошибаемся, и перенос уже состоялся.
— Откуда такая точность?
— Не вникал, но его выводы кажутся мне логичными, хотя и небесспорными. Этот вопрос, несомненно, подлежит обсуждению, но как-нибудь в другой раз. Тем не менее, как только он обосновал свою теорию, я немедленно отправил в указанный район следственную группу. Места там малонаселенные, так что результаты будут через пару недель.
* * *
Мы стояли у огромного окна, выходившего на Берсеневскую набережную.
Темнело. Контуры кремлевских башен смутно различались в слабом свете немногочисленных фонарей. Мерцали огни домов на том берегу Москвы-реки, таяла в сумерках громада Храма Христа-Спасителя