— У вас нет права доступа в эту зону.
— Полковник, в вашем положении не стоит отказываться от помощи, даже незначительной. Я предлагаю рассмотреть, не сможем ли мы с вами работать вместе и сделать что-то, чтобы улучшить ситуацию.
Эккельс сказал:
— У вас есть какие-то мысли на этот счет, мастер Скайуокер? Странник явно не склонен к сотрудничеству, даже больше чем полковник.
— Я уже понял. Я читал ваши донесения, только я не в курсе, что происходило здесь последние пять дней.
Паккпекатт в ярости хлопнул рукой по консоли.
— Надо будет провести расследование по делу утечки секретной информации.
Люк продолжал:
— Я думаю, я мог бы забрать их с борта Странника, но я надеюсь на большее. Вы сможете ответить на некоторые вопросы, доктор?
— Вы планируете сами попасть на борт?
— Да.
— Тогда не могли бы вы взять меня с собой? Я многое знаю о расе Квелла, и я лучше смогу ответить на ваши вопросы, если увижу Странника изнутри.
— Хорошо, доктор. Надо будет взять с собой несколько аккумуляторов для дроидов и кислород и продовольствие для Ландо и Лобота. Я подойду к вам на вашей орбите.
— Принято, мастер Скайуокер. Мы будем готовы.
Когда Странник стал виден в иллюминаторах «Ленивца», Эккельс занервничал, переводя взгляд с квелланского корабля на лицо Люка.
— Мастер Скайуокер, вы уверены, что это сработает?
— Нет, но если не сработает, мы сразу узнаем.
— Может быть, мы хотя бы известим генерала Калриссиана, что мы собираемся проникнуть на борт?
— Нет. Никаких звуков, никаких сигналов, ничего, что могло бы предупредить о нашем приближении.
Эккельс снова посмотрел на чужой корабль, к которому они медленно приближались.
— Но что, если он видит нас так же легко, как и мы его?
Люк покачал головой.
— Доктор, представьте, что вы не в космическом корабле, а в подводной лодке, на глубине пятьсот метров и плывете по течению с выключенными двигателями. Вас не видно и не слышно.
Ученый воспринял это с сомнением.
— Полагаю, вам приходилось уже совершать подобное?
— В боевых условиях нет, это в первый раз.
— О звезды:
— Но я видел как это делается.
Эккельс глотнул.
— Но вы хотя бы тренировались?
Люк, закрыв глаза, улыбнулся.
— Да, всю дорогу, пока летел сюда. Расслабьтесь, доктор. Я учился этому у тех, кто умеет маскироваться лучше всех в Галактике.
— Ландо?
Услышав свое имя, Ландо очнулся от полусна и взял комлинк.
— Что еще, Лобот?
— Здесь кто-то есть.
Ландо попытался стряхнуть с себя сонную апатию.
— Где здесь?
— Близко к носу, в пространстве между внешним и внутренним корпусами.
— Кто это?
— Невозможно распознать. Слишком темно. У R2 окончательно сели аккумуляторы.
Неожиданно в комлинке раздался новый голос:
— Эй, на корабле! Есть кто живой?
Ландо с трудом узнал этот голос.
— Люк, это ты? Что ты здесь делаешь?
— Если я выбрал неудачное время для визита, я могу уйти.
Ландо без тени юмора сказал:
— Если ты уйдешь без меня, я потом найду тебя, где бы ты ни спрятался, и буду убивать очень долго и мучительно. Оставайся на месте, сейчас я подойду.
— Мы уже вошли. Корпус Странника открылся и как будто проглотил нас.
— Нееет!
— Все в порядке, Ландо. Мы сейчас находимся в чем-то вроде ангара с нулевой гравитацией между внешними и внутренним корпусами. Странник принял нас. Я сейчас приду к тебе. Поддерживай связь.
Ландо, схватив контейнер с водой, осушил его так быстро, что его желудок не сразу принял воду, угрожая извергнуть ее обратно.
— Люк: Ты не поверишь: эта штука — не что иное как музей! И самое смешное, здесь нет никаких сокровищ! Одни глиняные маски и ничего ценного! Глиняные маски!
Он хрипло засмеялся. Люк встревоженно оглянулся на Эккельса.
— Вы понимаете, о чем он говорит, доктор?
Эккельс копался в сумке с продовольственными пайками.
— Возможно:
Ландо продолжал бормотать, его голос стал печальным, почти плачущим:
— Это самая бесполезная трата времени в моей жизни, Люк: Это как сорванные цветы: сегодня прекрасные, а завтра мертвые:
Заметив сумку с едой, Ландо схватил ее и повернулся к ним спиной, как будто боялся, что у него отнимут еду.
— Ландо, где Лобот?
Ландо, высасывая что-то из тюбика, фыркнул.
— У него появились новые друзья. Он сейчас едва находит время, чтобы поговорить со мной. Он скоро сойдет с ума, вы увидите. Странник заберет его разум:
Люк твердо сказал:
— Отведи нас к нему. Мы должны позаботиться о нем.
Ландо махнул рукой, указывая в коридор.
— Он где-то там, вы обязательно заметите его.
Люк и Эккельс нашли Лобота в маленьком коридоре, плавающего в невесомости с закрытыми глазами. Его голова была соединена кабелем с круглым объектом, занимавшим большую часть помещения.
Люк спросил:
— Доктор, вы не знаете, что это может быть?
— Это похоже на останки квелланцев, которые мы достали из ледника.
— Почему-то мне они не кажутся останками.
Эккельс удивленно посмотрел на него.
— Вы полагаете, что они живые? Но это немыслимо:
— Почему? Весь корабль — живой организм. Эй, Лобот! Поговори со мной!
Лобот дернулся и пробормотал:
— Ожидание: Мы ждем:
— Чего ждем? И кто «мы»?
— Ждем: потепления:
Люк вопросительно посмотрел на Эккельса. Тот сказал:
— Мне нужно осмотреть корабль. Зачем строить догадки, если мы можем увидеть реальные доказательства?
Люк, кивнув, сказал:
— Мне кажется, надо прервать новую дружбу Лобота. Я едва могу найти границу между его разумом и чем-то еще. Доктор, вы знаете что-нибудь о нейроинтерфейсе, или достаточно просто выдернуть кабель?
Эккельс пожал плечами.
— Делайте как считаете нужным. Я подожду вас в коридоре.
Чтобы Ландо и Лобот пришли в относительно нормальное состояние, понадобился еще целый час. Люк воспользовался этим временем, чтобы заменить аккумуляторы дроидам и включить их. 3РО очень обрадовался, увидев Люка.
— Мастер Люк, я так рад видеть вас! Вы не поверите, что тут с нами было! Я могу рассказать такие истории! Странник едва не расплавил меня, а потом нас атаковал целый флот:
Люк усмехнулся.
— Я тоже рад видеть тебя, 3РО. Я обещаю, что выслушаю твои истории даже два раза, только позже, когда мы отсюда выберемся.
Когда дроиды были помещены на борт «Ленивца», Люк в компании Ландо направился исследовать внутренние помещения Странника, а Эккельс с Лоботом составили отдельную группу. Правда, вскоре Ландо запросился на «Ленивец», ссылаясь на усталость, но Люк к тому времени уже сам хорошо понимал расположение внутренних помещений Странника.
Люк лазил по отсекам Странника четыре часа, и еще час прошел, пока он вернулся на борт «Ленивца».
Они все были здесь. Ландо спал на скамье, Лобот растянулся прямо на полу кабины, Эккельс и 3РО сидели в пилотских креслах, а R2 удовлетворенно подключился к розетке.
Эккельс, просматривая данные на своем ноутбуке, сказал:
— Я полагаю, теперь у меня есть ответы на ваши вопросы относительно расы Квелла. Разбудим остальных?
— Нет, пусть они отдыхают. Если нам нужно будет что-то у них спросить, спросим позднее.
— Лобот уже поделился со мной некоторыми своими мыслями, пока мы тут совершали экскурсию. У него просто удивительный разум.
Люк усмехнулся.
— Сколько я его знаю, его всегда недооценивали. Итак, что мы имеем?
Эккельс указал на монитор.
— Лобот был прав. Луны являются ключом к ответу.
— Луны, которые они видели в планетарии? Простите, доктор, но у Мельты Обез нет спутников.
Эккельс кивнул.
— Да, но у Квеллы они были. Не слишком большие и не слишком заметные, по крайней мере, пока один из них не врезался в планету.
Люк тихо сказал:
— Оледенение было вызвано столкновением планеты с ее луной:
— Да. Меньшая луна имела нерегулярную орбиту. Вероятно, это был крупный астероид, пойманный гравитацией планеты. Судя по записям, сделанным R2 в планетарии, можно предположить, что гравитация большей луны влияла на орбиту меньшей, пока не привела ее к падению. Этот процесс продолжался очень долго, возможно, сотни лет:
Люк вздохнул.
— И квелланцы видели, что происходит. Знали, что их ждет: И они использовали время, которое у них оставалось, чтобы построить этот корабль.
— Наивысшее достижение их расы. Судя по тому, что я видел, квелланцы не могли уничтожить луну, впрочем, если бы и могли, обломки от нее привели бы к похожим последствиям. Не могли они и эвакуировать население целой планеты. Для этого понадобились бы тысячи кораблей такого размера. За то время, что у них оставалось, построить их было невозможно. Они успели построить лишь один: Ваш друг Ландо не прав — этот корабль не просто собрание предметов. Это собрание идей. Мы не знаем почему, но квелланцы, похоже, ценили свои идеи больше своих жизней. Какой великолепный памятник тщетности они нам оставили: