Быстрей! Быстрей!
Пустяковая глупая обида моментально забылась, желание заполучить взрослый комми исчезло — страх навалился на Ярика, взял его за горло. Мальчик упал на колени, опустил комми на уровень пола, сильно надавил нужную кнопку.
Щелк!
Неожиданно громкий звук сработавшего фотоаппарата почти оглушил его. Белый свет вспышки плеснул под кровать. И Ярик увидел там нечто затаившееся: жуткое и бесформенное, черное и слепое — точно, как рассказывал Боня. Ярик закричал, отшатнулся, опрокинулся и, ударившись затылком об пол, потерял сознание.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГОРОД
ГЛАВА 1
— Вам осталось жить три недели, — голос доктора был холоден и бесстрастен; казалось, это медицинский сибер зачитывает диагноз-приговор. Но нет — Яр заплатил втрое больше для того, чтоб его принял человек. Когда дело касалось его персоны, Яр предпочитал иметь дело с людьми, хотя многие считали, что с сиберами общаться куда проще.
Может, конечно, и проще, но разве от сибера дождешься настоящего понимания? Нет, разумеется. Никогда и ни за какие деньги.
— Пока вы неплохо себя чувствуете, — продолжал доктор. — Но дней через десять болезнь перейдет в острую фазу. Вы сляжете и уже не подниметесь.
— И что же мне делать? — Яр дрожащими пальцами застегивал перламутровые пуговицы на стопоинтовой сорочке «Гайо».
— Прежде всего, не надо так волноваться, — голос доктора чуть потеплел. — Болезнь ваша на данном этапе замечательно лечится, прогноз максимально благоприятный. Несколько несложных процедур — и вы можете забыть о недуге. Оформить вам счет на лечение?
— Да, конечно, — Яр разглядывал свои потемневшие ногти. — Вы уверены, доктор, что ничего страшного нет?
— Абсолютно! Лечиться желаете у нас?
— Наверное.
— Тысяча двести пойнтов, из них триста — стоимость самой процедуры. Это очень недорого, поверьте мне.
— Хорошо, я согласен.
— Деньги переведете сразу? Тогда будет приличная скидка.
Яр смутился:
— Я сейчас не могу… Я оплачу из дома. Как только вернусь. Незамедлительно… Понимаете, мой комми опять…
— Как вам будет угодно! — Доктор не собирался выслушивать неловкие оправдания пациента. — Прошу в процедурную. Там вами займутся.
* * *Операция прошла совершенно незаметно. Яру запомнился только клонящийся к нему поблескивающий прибор, весь состоящий из переплетенных трубок. Потом был сон, полный зовущих шепотков и разноцветного колыхания. В беспамятстве Яр провел двадцать пять минут — это он выяснил позже. Еще час он пролежал в палате под присмотром похожего на стального кальмара сибера. Сверкающие щупальца шевелились над койкой, в выпуклых глазах отражалась скупая стеклянная обстановка — Яр старался не замечать вооруженного медицинскими приспособлениями стража и игрался с комми.
— Как себя чувствуете? — спросил заглянувший в палату доктор. — Вижу, что хорошо. Головокружения нет? Боли не беспокоят? Ну, тогда собирайтесь.
Яр отложил комми, осторожно приподнялся на локтях, медленно повернулся, опустил ноги на теплый пол. Все вроде бы было в порядке.
— Мы запустили в ваше тело крохотного мед-сибера. Он будет следить за состоянием вашего организма, синтезировать лекарственные вещества и доставлять их точно в те места, где они необходимы. Обязан вас предупредить, что при прохождении курса могут возникнуть некоторые… э-э… побочные эффекты. Неприятные головокружения, кратковременные приступы тошноты. Могут иметь место небольшие проблемы с восприятием. То есть вы станете ощущать, например, запахи, которых на самом деле нет. Или слышать несуществующие звуки. У отдельных больных случаются и зрительные галлюцинации. Поэтому будьте осторожны…
Яр слушал и неторопливо одевался.
— Первый этап лечения продлится год. Потом мы должны будем сменить мед-сибера, и он приступит ко второму, заключительному, этапу, который продлится ровно восемь месяцев. Так что я с вами не прощаюсь. Через год мы вас ждем. Координаты ваши у нас есть, мы обязательно пришлем напоминание и вызов.
Яр кивнул, взял в руку комми, коснулся экрана позолоченным кончиком потемневшего от болезни ногтя, открыв закладку органайзера. Пролистнул год и надиктовал, наблюдая, как зеленая строчка наполняется белыми буквами:
— Зайти в клинику, сменить сибера для продолжения лечения. Обязательно! — Строчка сменила цвет на красный.
— Визит ни в коем случае не откладывайте! — строго сказал доктор. — Иначе болезнь вернется в еще более острой форме. И тогда я уже ничего не смогу гарантировать!
— Очень важно, — сообщил Яр органайзеру, и тот поставил на записи отметку двойной важности.
— Приходите в любое удобное для вас время, — добавил доктор. И, кивнув на комми, назвал его: — «Сэй двенадцать». Стильная штучка.
— Да, — одними губами улыбнувшись, согласился с ним Яр. — С детства о таком мечтал.
— У меня был весь модельный ряд «сэйев». Но теперь я предпочитаю «лесды». Видели пятую модель?
— О, конечно. Симпатичный внешний вид, и наполнение впечатляет. Но я предпочитаю более строгий, классический дизайн. — Яр подумал, что его слова могли неприятно задеть доктора, и потому поспешно добавил: — Но, говорят, «лесды» очень надежны. Не то что «сэйи». Вот мой иногда теряет сеть. То совсем ее не видит, то часть сервисов становится недоступна. Не знаю, в чем дело. Менять совсем не хочется, а ремонт встанет очень дорого.
— Ремонт невыгоден. Вы же понимаете.
— Конечно, понимаю…
Они расстались почти друзьями.
«Ну разве можно так поговорить с сибером?» — думал Яр, выходя на улицу.
Настроение его стремительно улучшалось. Да и физически он себя чувствовал много лучше, чем пару часов тому назад.
* * *Мир — это необозримая бесконечная Вселенная, по которой неровными песчинками рассыпаны гигантские звездные системы. Одна из них называется Галактикой, что переводится с древнего языка как «млечный». На краю Галактики расположено Солнце — желтая звезда, вокруг которой вращаются восемь планет. Жизнь возможна только на третьей — на Земле. Долгий путь запущенной Творцом эволюции, пройдя множество этапов, завершился созданием человека — разумного существа, умеющего менять окружающий мир для удовлетворения своих потребностей. Стремление к лучшей жизни сплотило разобщенных, разбросанных по планете людей, собрало их вместе — так возникли Города — места, идеально приспособленные для существования человечества.
Этому учили в домах воспитания.
И это было правдой.
В тридцати шести мегаполисах жило все население планеты.
В городе Оске жил Яр.
Ему исполнилось тридцать восемь лет, он был молод, а потому не слишком опытен в житейских делах. Он много чем увлекался, но никогда не думал о том, чтобы посвятить себя какому-то одному занятию. Примерно раз в полгода он менял работу — не потому, что находил более выгодные условия, а потому, что на старом месте ему становилось скучно.
Скука была главной проблемой его жизни. Именно на борьбу с ней Яр тратил почти все свои деньги. У него было три жены — Мая, Алета и Ольша; он владел большой шестикомнатной квартирой; он мог пользоваться неограниченными кредитами в двух банках. Иногда Яру казалось, что в его жизни должен быть какой-то особенный смысл. И тогда скука вдруг сменялась тоской — и это было так страшно и так неприятно, что Яр спешил напиться.
— Смысл жизни в самой жизни, — убеждали его друзья, постоянно присутствующие в комми. — В твоей работе, в твоих женах, в благодарении Создателя. В каждом твоем движении, в каждом слове и даже в каждом сомнении.
Яру хотелось поспорить, но он не знал как — и потому соглашался.
— А в жизни нет никакого смысла, — вклинивался в разговор кто-то смутно знакомый. Но его тотчас оттирали, лишая слова.
Пьяного Яра почему-то тянуло в семью. И он долго собирался, путаясь в брюках, отутюженных домашним сибером «Бьорн», потом спускался к такси и отправлялся к Мае, Алете или Ольше. У них он плакал, потихоньку трезвея, затем они несколько раз делали любовь, стараясь не слишком торопиться, а в перерывах делились несвежими новостями — новости очень быстро старились и потому не имели особого смысла.
В семье пьяному Яру было хорошо. Но стоило ему протрезветь окончательно, и он начинал собираться домой. Долго гостить у жены было неприлично. Супруги могли наскучить друг другу или помешать каким-то планам — а так и до развода недалеко.
— Когда тебя ждать? — спрашивала Мая, Алета или Ольша, провожая его до двери.
— Через два дня постараюсь зайти, — отвечал он, сверяясь с органайзером.
— Я тебя люблю. — Она целовала его в губы.
— Я тебя тоже. — Он обнимал ее, не отрывая взгляда от экрана комми.