Некогда это было довольно оживлённое место. Дело в том, что лет восемь назад, в этих местах было обнаружена серебряная руда, и народ валом валил на эти неприветливые земли. Увы, но месторождение оказалось довольно скудным, и примерно четыре года назад рудник был закрыт. Лох-Ри пришёл в упадок, и жители начали покидать городок, в поисках других, более удобных для проживания мест.
Если не изменяет память, то на данный момент там не больше ста человек. Промышляют натуральным хозяйством — охотой и рыбалкой и спиваются. Вы уж поверьте — здешние ирландцы знают толк в выпивке.
Сам городок состоит из двух кварталов: Прибрежный и Горный.
Прибрежный — жилой район построенный на берегу фьорда. Здесь обитает большая часть местных жителей. Горный — это небольшая кучка домов, выстроенных на горном склоне, неподалёку от закрытого рудника.
На берегу фьорда, рядом с пристанью, стоит несколько административных зданий. По большей части — заброшенных. Банковское отделение и телеграф были закрыты год тому назад. Судя по всему, это не очень расстроило местных жителей.
Откуда это знаю? Торговцы рассказывали. Раньше они часто ходили в эти края. Потом этот город умер и практически исчез с лица Нового мира. На некоторых картах он даже не указан.
34
17 год по летоисчислению Нового мира.
Новая Ирландия, городок Лох-Ри
— Ну и дыра… — протянул я, когда мы добрались до этого города.
Несколько пустых ангаров с зияющих дырками от снятой обшивки. Местные жители уже видимо подсуетились и сняли куски жести для «личных нужд». Два или три дощатых сарая, неподалёку от пристани и развалы пустых бочек от дизельного топлива — вот и вся местная архитектура. Ну и дома гражданских, которые напоминали африканские лачуги. У пристани несколько моторных лодок, разбитый вельбот и гусеничный трактор с пятнами ржавчины на некогда жёлтых боках.
— Не самое приятное место, — поморщился Нардин, когда мы вышли к озеру. — Как здесь со связью?
— Здесь можно достать моторную лодку, — сказал Снупи. — Насчёт связи… Сомневаюсь.
— Плохо.
— Плохо, но ничего другого на ум не приходит, — отозвался Тревельян. — Тем более что идти в Куинстон, вот с этим, — он кивнул на Руслана Вараева, — совсем нежелательно.
— Что-то твой Роберт не спешит к нам на помощь, — тяжело дыша, сказал я. Сплюнул и добавил. — Я бы не отказался от вертолёта.
— Тебе бы и медик не помешал. Рану глянуть, — увёл разговор в сторону Тревельян.
— И что там смотреть? Можно подумать, что он огнестрельных ранений не видел. Кость не задета и ладно. Заживёт.
— Нечего здесь стоять. Выстроились, понимаешь, как…
— Три тополя на Плющихе, — сказал Максим и толкнул Руслана. — Иди давай, химик, мать твою так… Шевели копытами!
Мы начали спускаться с холма и через полчаса вышли к окраине посёлка. Рядом с одной лачугой сидели несколько потасканных жизнью мужиков. Они смерили нас хмурыми взглядами, но ничего не сказали. Даже не кивнули. Оружие? Конечно они были с оружием. В этих местах без него не бродят. Вели себя спокойно, на пулю не нарывались и поэтому мы спокойно миновали этих мизераблей и вышли на берег.
— Неприветливо здесь чужаков встречают, — хмыкнул Нардин и поправил оружейный ремень.
— А ты надеялся, что тебя встретят криками радости? — грустно улыбнулся Снупи.
— Мы здесь уже бывали, — покосился Максим и поморщился. — Поганое местечко. Того и гляди, что в спину шмальнут. В прошлых раз, когда здесь…
— Подвяжи язык, боец! — неожиданно рявкнул Эдвард.
— Да, сэр!
— Нормальные люди везде есть, — наставительно добавил Снупи.
— Только их мало осталось, — тихо пробурчал Максим Селезнёв и умолк, перехватив злой взгляд Тревельяна. Да, субординация вещь полезная. Тем более в нашей ситуации. Но всё равно мне стало интересно: какого дьявола наш Эдвард делал в этой дыре? Её даже на карте Нового мира и то не сразу найдёшь.
Снупи упрямо шёл вперёд и, судя по его уверенности — бывал здесь не один раз. Мы вышли к заброшенной пристани и повернули направо. Там, рядом с каменным зданием, где (судя по остаткам вывески) некогда размещался банк Ордена, стоял небольшой двухэтажный дом. Я, когда присмотрелся, то даже присвистнул от удивления.
Этот дом был слишком «ухоженным». Только это выражалось в совершенно непонятной форме. То ли хозяин окончательно сошёл с ума, то ли чувства мутировали и превратились в совершенно непонятные инстинкты.
— Вот где надо фильмы снимать, — удивлённым тоном сказал Поль.
— Про апокалипсис, — добавил я.
Судите сами — этот дом словно слеплен из разнородных заплат, тщательно пригнанных друг к другу. Кусок ангарной жести соседствовал с толстым листом корабельной обшивки. Одна стена была выложена из кирпичей, а другая — из потемневших от времени брёвен, которые некогда использовали на руднике. Перила веранды сварены из железных труб, а ступеньки выложены из огромных шестерёнок, собранный на развалинах рудника. И всё это было так аккуратно и тщательно собрано и пригнано, да так, что дом казался монолитным. Даже несмотря на аляпистость и разнородность материалов.
— Здесь живёт горный мастер, — пояснил Макс и распахнул калитку ведущую во двор.
— Бывший горный мастер, — уточнил Снупи и втолкнул Руслана во двор.
Мы не успели пройти и нескольких шагов, как открылась дверь и наружу вышел хозяин. Что я могу сказать… Он выглядел под стать своему дому. Такой же старый, истрёпанный и разноцветный. Одежда сильно поношенная, но чистая. На локтях выцветшей зелёной куртки чернели заплаты. Потрепанные джинсы и сапоги из жёлтой кожи с короткими голенищами. Такие любят таскать рыбаки и охотники за морским зверем. Клетчатая рубашка из толстой байки с затрёпанными до бахромы манжетами. Невысокий, худощавый. Судя по всему — ещё и близорукий. Разговаривая с собеседником он постоянно задирал подбородок и щурился.
Ему семьдесят пять, не меньше. Седая, уже пожелтевшая борода, длинные волосы. На голове коричневая ковбойская шляпа с обвисшими и захватанными полями. Не человек, а какой-то персонаж из техно-сказки. На брезентовом ремне — кобура с вытертым до белизны револьвером. Вместо «тяжёлой артиллерии» — короткоствольный дробовик, который держал с каким-то привычным изяществом. Будто английский лорд, который выбрался из столицы, чтобы пострелять фазанов в своём родовом поместье.
Его звали Освальд. Освальд Брен, по прозвищу «Мышонок». Не знаю кто именно и по какой причине наградил старика эдакой странной кличкой, но она ему подходит. Он и правда был похож на небольшого, но очень шустрого мышонка.
Наш Тревельян отвёл старика в сторону, и они долго разговаривали. Мы стояли во дворе, держа автоматы наперевес и осматривались по сторонам. Людей не было видно. Городок словно вымер.
— Всё плохо, — сказал Тревельян, когда вернулся к нам.
— Что случилось? — спросил я, но он не ответил. Хмуро посмотрел по сторонам и сплюнул себе под ноги.
— Снупи, не молчи! Когда ты долго молчишь, то нам становится страшно.
— Тебя напугаешь… — пробурчал он, но объяснил. — Ничего страшного. Просто парень, на которого я рассчитывал, вернётся только послезавтра.
— Есть и другие лодки… — подал голос Руслан, но смешался под нашими взглядами и замолчал.
— На этих дырявых гробах, — миролюбиво заметил Снупи и чертыхнулся, — мы не уйдём дальше побережья. Нам просто необходимо добраться до побережья Новой Англии. Потому что в любом другом месте, мистер Вараев, вас просто убьют. Мне бы этого не хотелось.
— Судя по всему, старик нас в дом не позовёт? — прищурился Нардин, провожая глазами Освальда. Старик бросил в нашу сторону равнодушный взгляд и ушёл в дом.
— Увы… Здесь свои правила и традиции. Чужаков не любят. Тем более таких как мы.
— Что будем делать?
— Займём здание банка, — усмехнулся Тревельян. — С детства мечтал вскрыть банк.
Мы вышли на улицу, осмотрелись и направились к кирпичному зданию. Двери были не только заперты, но и заколочены. На окнах висели деревянные щиты. Жителей мы так и не увидели. Хрустнули под ногами осколки стекла, и Тревельян снял с двери выцветшую табличку: «Не входить. Собственность Ордена.»
Немного помучавшись, мы взломали дверь. Даже пришлось ещё раз старика потревожить и попросить у него лом.
— Я очень надеюсь, что завоет сирена… — усмехнулся Макс.
— И что? Появится охрана на вертолёте? Как бы не так!
— Размечтался, — пробурчал Снупи и открыл дверь.
Изнутри пахнуло запахом плесени, гнили и ещё чем-то неуловимым. Очень характерный запах для брошенных домов. Три комнаты и небольшой зал для приёма клиентов. Здесь даже мебель сохранилась. Правда она была покрыта толстым слоем пыли, а углы затянуты паутиной. В одном углу паутина росла так густо, что я напрягся. Местные членистоногие не самая приятная вещь. Попадаются довольно опасные экземпляры.