Пятого сразила сама Соня, вонзив клинок прямо в его открытый рот. За его спиной она с удовольствием обнаружила притаившегося Шлома, подняла меч и, не обращая никакого внимания на его визг, исполненный печали, разрубила ему голову точно пополам…
Наконец и шестой железный воин упал, сбив с ног вполне еще целого своего товарища. Старик Алоиз улыбнулся Рыжей Соне. Вдвоем они неплохо поработали.
Краем глаза она еще раньше заметила Аремию, что старался пробиться к ней сквозь сплошную железную стену, ощетинившуюся длинными острыми мечами.
Тротби и Гиддо девушка не видела: наверное, они были в центре той лязгающей, хрипящей кучи, что шевелилась словно муравейник посреди зала.
А сверху, с правой и с левой лестниц, в зал бежали вооруженные слуги. Как и говорил Тротби, их было чуть больше десятка, но на лицах их ясно читалась решимость победить или умереть здесь, в этом доме…
Юная воительница осмотрелась. Бой угасал. Слуги, налетевшие вихрем на врагов, расчистили путь Аремии, и теперь он воссоединился с Тротби и маленьким рыцарем. Груды мертвого железа покрыли мраморный пол зала. Остывая, Соня прошлась вдоль стены, разыскивая свой кинжал. Старик Алоиз поспешил на помощь к своим.
В пылу битвы девушка совсем забыла про Одинокого Путника. Сейчас мысль о нем пронзила ее больнее удара клинка. Она еще раз оглядела зал. Здесь точно не было ее друга, как не было и Лансере Бада. Ужасная догадка озарила вдруг туман в голове Рыжей Сони: они там, наверху, вдвоем сражаются с железными воинами! Только вдвоем!..
Они вихрем взлетела на второй этаж, перескочив несколько трупов и стараясь не наступить в лужи крови, пробежала по коридору и, не доходя до комнаты Лансере, услышала шум битвы где-то справа. Не раздумывая, Соня ногой распахнула дверь и тотчас увидела просторный, немногим меньше нижнего, зал.
Одинокий Путник и Лансере действительно дрались со стражниками только вдвоем. Они подпирали своими спинами дальнюю стену, их клинки летали как молнии, а нестройные ряды железных воинов угрюмо надвигались на них, стремясь, по всей видимости, не столько зарубить противников, сколько раздавить их массой.
Воинственная Рыжая Соня не могла не восхититься, обнаружив на полу зала не менее двух десятков поверженных врагов. Она весело улыбнулась и приветственно помахала ручкой своему другу. Он ответил ей той же милой улыбкой, одновременно вонзая клинок в горло ближайшему воину.
— Эй! — сказала девушка, поднимая меч.— Идите ко мне!
Задний ряд стражников развернулся к ней. Лансере и Шон, вздохнув свободнее, отлепили спины от стены и парой ударов скосили сразу четверых. Теперь их осталось трое против десятка. Для таких опытных бойцов как Лансере, Одинокий Путник и Рыжая Соня, это было сущим пустяком. Воины падали, друзья, переступая через их тела, постепенно сходились к середине зала.
Но вот юная воительница, с нежных губ коей не сходила довольная улыбка, с недоумением увидела, как побелело лицо Шона, как посветлели его голубые глаза, а рука с мечом взлетела вверх словно деревянная — взор его не отрывался от входной двери, что была за спиной Сони.
Девушка оглянулась. Крик изумления вырвался из ее груди. В проеме, злобно ощерясь, стоял Шлом! Шлом, чья голова только что развалилась под ее мечом на две симпатичные половинки!
Этого просто не могло быть… Неужели колдовство? Мурашки пробежали по ее коже, и в тот же миг она вспомнила морок, привидевшийся ей в глазах Одинокого Путника, когда они сидели в таверне Аремии… Она узнала его — это был он, Шлом.
Сплюнув, Соня отпихнула ногой рычащее перед нею железо, презрительно отмахнулась от меча, занесенного над нею, и кинулась к своему главному врагу.
— Нет!
Одновременно крикнули Одинокий Путник и Лансере. В следующий момент предпоследний железный воин покинул этот мир, переселившись в иной с довольно-таки неприятным выражением лица — с дырой вместо правого глаза и отрубленной челюстью.
Соня остановилась.
— Это он…— выдохнул Шон, приближаясь.
— Конечно, он! — раздраженно крикнула Соня.— Хотя я ничего не понимаю — я же убила его там, внизу!
— Это он…— не слыша ее, продолжал Одинокий Путник.— Он… Бабен…
— Не-ет.— Девушка покачала головой.— Это Шлом!
— Это наш советник Бабен,— подал голос Лансере.— Вы оба правы, друзья. А ты, Соня, наверное, убила его брата. Он приехал из Аргоса и, кажется, его действительно прозывали Шломом…
— Вы говорите обо мне так, как будто меня здесь нет,— язвительно заметил советник, бросая полные ненависти взгляды на Одинокого Путника.— Я знаю, ты убила моего брата, девчонка. А твой шустрый племянник, Лансере, только что заколол моего сына Аххаба. Что ж… Я отомщу…
— Где Хида? — сурово вопросил Шон, делая шаг к Бабену.
— Э, что вспомнил! — засмеялся тот.— Давно уж ее нет на этом свете. Сейчас я убьрэ тебя, и ты сможешь поискать ее на том…
— Пошел ты к Нергалу! — заорала Соня, выведенная из себя такой поразительной наглостью.
— Я отомщу…— прошипел советник.— Отомщу вам всем… За все…
Шон рванулся к нему, но не успел. Бабен взмахнул рукой. Что-то красное пролетело через зал — мимо Сони и Одинокого Путника. Лансере упал без единого звука.
* * *Бабен лежал в дверях, даже в смерти похожий на своего брата-близнеца из города Малена,— оба умерли с расколотым надвое черепом, только кровь Шлома запеклась на клинке Рыжей Сони, а кровь Бабена стекала сейчас с клинка Шона. Рядом с советником распростерся бездыханный последний железный воин, убитый юной воительницей.
Сама же Соня стояла у тела хозяина дома. Рядом с ней были Одинокий Путник, Тротби, Гиддо, Аремия и слуги. Подлец выстрелил в Лансере отравленной стрелой — маленькой, не больше мизинца, но способной в одно мгновение унести жизнь человека.
Девушка подумала было с горечью, что никогда уже Тротби не овладеть родовым наследством: знанием… Но затем поняла — так будет лучше. Знание — страшная сила. Порою она приносит более вреда, нежели пользы, и страдает от этого чаще всего сам ее носитель…
За окнами начало светлеть. Шон тронул за руку Соню, и они медленно пошли к выходу. За ними, опустив меч, поплелся Аремия.
В замке наступила полная тишина. С нового дня тут не будет более драк и сражений, но не будет и Лансере. Тротби, конечно, заберет с собой Соломию и уедет на родину, в Коф. Гиддо поедет с ним, старик Алоиз тоже… Кто знает, может, им и удастся вернуть себе утерянную некогда власть.
Друзья вышли на улицу, пустынную, как дорога в никуда… Впрочем, не такие мысли занимали сейчас головы странников и их верного товарища.