Через несколько минут Яков услышал ровное сопение и включил свет. Проснулся поздно. Койка соседа аккуратно заправлена. Голые стены. Тумбочка. Тишина больничная. Вспомнил вчерашний разговор и улыбнулся - свежему воздуху, приоткрытой форточке, своему настроению - поймал себя на том, что думает о Неле.
Буфет находился внизу. Небольшая очередь.
- Куда переводят? - спросил коренастый милиционер у долговязого.
- Рубль пятьдесят две, - сказала буфетчица, отщелкав счетами,
- В Четвертую зону, - ответил долговязый, получая деньги.
- Там ученые над какими-то лучами работают, - сказал коренастый. - Секрет он хотя и большой, да разве усмотришь - слухи все равно ходят. Говорят, что лучи эти только на мужиков действуют - ту штуку, что торчать должна, на нуль сводят,
- Сплетни! - возразил долговязый. -Ваську Ремизова знаешь? -Того самого, что на улице Энтузиастов жил. Я с ним виделся как-то. Второй год в зоне работает, а ничего... Не жалуется!
Милиционеры, сопровождаемые улыбкой буфетчицы, направились к столикам. Яков спешно позавтракал, заглянул в администраторскую и, расплатившись за жилье, покинул гостиницу. Снабженцы не обманули - более того, металл отправили ночью. Яков отметил командировку и выехал очередным рейсом. "Я должен ее увидеть", - подумал он, подъезжая к Оленегорску и в тот же вечер вышел прогуляться по городку, надеясь на случайную встречу. В каком доме живет Неля он знал, но подъезда не помнил. У соседей расспрашивать не решился. "А вдруг ей это не понравится!" Встреча действительно произошла, но не в этот вечер, а в следующий - суббота: угасающее солнце, наполовину спрятавшееся за сопками, кажется огромным. Тайга, вплотную подступающая к городку, оглашена человеческими голосами. Долгая и суровая зима кончилась - жителей выгоняет на прогулку предчувствие близкой весны. Закат освещает обледенелые верхушки сосен, заводскую трубу, мостовой кран и верхнюю половину городка настолько ярко, что нижняя исчезает и взгляд невольно приковывается к этому зрелищу очищается от повседневной накипи, которая угнетает тем, что превращпает каждый прожитый день в рутину.
- Угадай кто? - обрывая философское размышление, произнес женский голос чьи-то руки прикоснулись к его глазам, стискивая голову,
- Ты?
- Кто, ты?
- Неля?!
- У-гу, - сказала она, принимая руки, - я вчера два раза к тебе приходила, а тебя нет. Снова у какой-нибудь ночевал? - спросила и, не давая ответить, продолжала, - не оправдывайся. Я знаю - врать! - на это вы все мастера великие, а как до любви доходит - такой, чтобы душа и тело, тут у вас гладко не получается, а то и вовсе. -Я всех мужиков, доживших до сорока, стреляла бы. Ладно уж - ты мне позарез нужен. Поехали со мной на свадьбу. Моя подруга замуж выходит - молодого лейтенанта в себя втюрила!
- Лена? - его голос стал отчужденным. Нелина вульгарность выпячивалась резала слух.
- У меня знаешь сколько подруг? Замуж выходит Леля. Кстати, Лена с нами поедет.
- Не понимаю, почему ехать надо - разве не в городке? - спросил он, пытаясь придумать что-нибудь такое, чтобы отказаться от приглашения.
- Свадьба, Яшенька, не здесь, а в Четвертой зоне, - сказала она с некоторым апломбом, - я раньше жила там, да не выдержала - сбежала сюда.
- Почему сбежала? - его голос заинтересованно всплеснулся.
- Потому что бабья природа своего требует, - и тут же добавила, - мужички там только на вид, а так больно уж квелые. -Даже ты, мой Яшечкин - только не зазнавайся! - по сравнению с ними один против троих можешь выстоять.
- Перестань городить, - сказал он и спросил, - Четверка-то город закрытый, как же мы без разрешения?
Неля таинственно улыбнулась и, сунув руку в карман, вытащила три жетона.
- Видишь?! Вот они, пропуска. Леля постаралась - своего лейтенанта уговорила, а он тех, что повыше. Эти кругляшечки я еще вчера на КПП по паспорту получила. Короче, - вскинула руку и посмотрела на часы, - едешь или нет? - Яша молчал: было видно, что он колеблется, - если едешь, я подожду тут - костюм поприличнее и рубашечку. Только белую!
- У меня один костюм и тот на мне, - расстегнул пальто, - в таком примут?
- Даже без него могут, - ответила и, взяв под руку, повела к ближайшему перекрестку, - подожди здесь, я скоро, - направилась к парадному, по которому несколько дней назад стучали пьяные-пьяные каблучки.
Подруги появились вместе: Лена несла гитару, Неля - зачехленный баян. Яша поздоровался - кивнула.
- Разреши, я помогу, - сказал он, обращаясь к Неле, и прикоснулся к чехлу.
- Не надо, - поставила баян на снег и выжидательно посмотрела на приближающийся "Москвич".
Машина проехала мимо. Яков глянул на Лену и ему стало ее жалко. Она высматривала дорогу и, прижимая к себе гитару, ежилась.
- Горло перестало болеть? - спросил он у нее сочувственно.
- Откуда вы знаете, что я болела? - сощурилась.
- А я вас в аптеке видел, когда вы на горло жаловались и просили у продавца ингалятор.
Она сощурилась еще сильнее и, резко вытянув шею, приблизилась. Он отпрянул, потому что при этом ее лицо уродливо исказилось - нижняя челюсть выдвинулась до предела; губа оттопырилась, оголив зубы до самых десен,
- Что ингалятор! - сказала она, вернув своему лицу нормальное выражение, если бы мужскую силу в бутылочках продавали, тогда дело другое. -Побрызгал, открыла рот, показав музыкальными мальчиками, как это делается, - любую ангину как рукой снимет, -Heля, - обратилась к подруге, - почему ты не предупредила меня, что пригласила не Игоря, а Якова? Голоса у них так похожи, что я могла невинного человека обидеть. Сама знаешь, что мне с твоим Игорем здороваться и то противно.
- Потому не предупредила, что мне все равно с кем,- ответила та, просверлив Якова взглядом, - Игорь думает, что я должна ему больше, чем он мне, - и со злостью, - половчее чем он у моих дверей плакались.
- Только Четверку посмотрю, а там с этими "клеопадлами" попрощаюсь так, как они на это напрашиваются. Послать бы их начисто и уйти!" - подумал он и, придав голосу невозмутимость, сказал:
- С Игорем тебе было бы веселее.
- Он женихом моим считается, понимаешь? - наклонилась к чехлу, - я обещала с ним приехать, а он в Москву укатил, - обхватила ремень, - за него сойдешь! произнесла с ехидцей и, выпрямившись, осмотрела его с ног до головы. - Я не думаю, что ты откажешься, если я, как женщина, прошу тебя о таком маленьком одолжении, тем более, что я за это кое-чем уже заплатила.
Легковая машина подъехала вплотную к бордюру...
- Капустикова? - спросил шофер, приоткрыв дверцу.
Неля молча кивнула и, приподняв баян, пошла к машине.
- Впереди садись, - сказала она подруге и, обращаясь к Якову, - а ты со мной!
Машина, миновав две-три улицы, свернула на бетонную трассу. Солнечный диск окончательно спрятался за сопками. Всю дорогу ехали молча. Впереди показалось несколько светящихся точек. Их становилось все больше и больше - самая яркая превратилась в прожектор, установленный над крышей контрольно-пропускного пункта. Машина остановилась. Неля опустила стекло и показала жетон. Часовой заглянул фонариком внутрь машины и, помедлив на лице Якова, махнул в сторону городка. "Ну и фонарик!" - подумал Яков, обратив внимание на форму - она чем-то напоминала дореволюционный парабеллум. Улицы оказались многолюдными. Театр, кафе, ресторан, магазины - внешне все выглядело как в самом обыкновенном городе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});