— Не понимаю... — Мак-Гайр развел руками. — Почему? — Он придвинулся ближе к экрану. — Почему ты это сделала?
— Та молодая женщина, — ответила Кэти, — совершила, что называется, поступок высокой доблести. Это далось ей нелегко, и она могла показаться вам испуганной и расстроенной.
«И вызывающе прекрасной», — подумал я. И понял вдруг, что значит любить Катрин Перт.
— А эта Кэти, — улыбнулась она, — честно заработала право на отдых — на долгий отдых. Постарайтесь построить корабль; я буду вас ждать. И прилетайте на нем... если сможете. — Катрин помолчала. — Наверное, его назовут в честь Виктора.
Я встречаю на Земле уже пятое Рождество. Немалый срок... Связь с Кэти мы потеряли примерно через неделю. Вначале она хотела починить антенну дальней радиостанции, и я уже начал готовить инструкции, но для этого ей пришлось бы выходить в открытый космос, так что затея была благоразумно отклонена.
А насчет кассеты она оказалась права: весь мир словно поднялся в едином порыве. Люди вновь обратили глаза к небу и настойчиво требуют ускорить Программу. Звездолет Виктора Лэндолфи почти построен: десятка три или четыре стран предложили НАСА свое содействие.
Айсмингер занимается бортовыми компьютерами этого корабля и держит меня в курсе дела. Запуск был намечен на весну, но Эд написал «СЕНТЯБРЬ» — значит, опять встретились какие-то трудности. Значит, Кэти пробудет там еще год.
Специально для нее ведутся постоянные радиопередачи — я тоже вызвался в них участвовать и иногда часами говорю в микрофон. Ей рассказывают о новостях политики и достижениях техники, о спорте и развлечениях — и многое, многое другое. Если Кэти слышит нас, то знает: мы идем.
И она знает, что имя нового звездолета — не «Виктор Лэндолфи». Его назвали «Катрин Перт».
Если слышит... Мы не знаем, доходят ли до Кэти все наши послания. А вдруг нет? Сумеет ли человек прожить шесть лет в полной изоляции? Правда, летом ко мне заезжал Айсмингер — уж он-то не сомневается.
— Кэти — крепкая девушка, — не раз повторял Эд. — Выбить ее из колеи просто невозможно. Помнишь, она даже устроила нам под конец небольшое представление?
Актерские способности Кэти — вот это меня и пугает. Я думаю об этом все пять лет. У меня есть копия последнего репортажа (хотя Мак-Гайр и не рекомендовал ее оставлять), которую я смотрел много раз. Смотрел до тех пор, пока мне не стало страшно. Теперь она запрятана глубоко в шкафу, под грудой старых папок.
Там, на коричневой магнитной ленте, две Катрин Перт: перепуганная отважная девушка, чей образ покорил весь мир, и наша обычная Кэти — стройная, гибкая, вечно занятая работой и абсолютно невозмутимая.
И я не знаю, которая из них настоящая.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});