– И как? – Арида сбежала по ступеням и поспешила ко мне.
– Как – что? – осторожно поинтересовалась я, выбираясь из автомобиля.
– Ким, – смотрительница не позволила мне забрать пакеты с заднего сиденья, схватила все сама, – я же волчица, ты постоянно об этом забываешь.
Она даже сумку с учебниками отобрала и теперь стояла, держа пакеты, сумку и вместе с тем гневно взирая на меня.
Вопросительно взирая. И очень нетерпеливо, даже ногой от волнения постукивала.
– Арида, я честно не знаю, что ты хочешь услышать, – призналась я и попыталась забрать сумку.
– Покусаю, – вполне серьезно пригрозила смотрительница. – Ты больше ничего тяжелого поднимать не будешь. И вообще, – она принюхалась, – зачем тебе капуста?
Потрясенно смотрю на Ариду. Смотрительница резко выдохнула и прорычала:
– Ким, у тебя задержка, и сегодня ты определенно была в больнице, медицинским запахом за версту несет. А теперь просто скажи старой, лишенной терпения волчице, что тебе сказал ваш человеческий врач. И учти, меня конкретно интересует только одно – да или нет!
Оборотни – невероятный народ.
– Да, – честно призналась я.
– Уйййй! – взвыла Арида и запрыгала на месте, едва не растеряв всю поклажу.
Угомонилась, только когда капуста чуть не вывалилась из пакета, и тут же снова спросила:
– А кочан зачем?
Обреченно вздохнув, я направилась в дом. Пытаться забрать что-то у Ариды было бы глупо – какой смысл, если ей ничего не стоит поднять мой автомобиль, чтобы подмести под ним. Она так и подметает, на одной руке машина, вторая метлой орудует.
– Ким, – смотрительница не отставала, – так все же зачем тебе капуста? Хочется чего-то особенного, да? Просто скажи, я могу овощное рагу сделать или просто салат нашинковать?
– Не надо ее резать! – воскликнула я. – Капуста нужна для дела.
– Какого? – изумилась Арида. – Ким, предупреждаю сразу – с сегодняшнего дня ты ничего больше по дому не делаешь, вообще. Хватает того, что ты учишься. А это тяжело. – И вдруг с надеждой: – Кимми, и этот твой университет…
Я остановилась на входе в дом, повернулась и молча посмотрела на Ариду.
– Альфа разрешил, я помню, – горестно вздохнула она.
– Вот именно. – Понимаю, что снова улыбаюсь, и это очень-очень счастливая улыбка.
Нет, Сонхейд не идеален, и иногда мы спорим до хрипа… моего, он просто рычит, но Гаэрд слышит меня, я стараюсь прислушиваться к нему, и как бы сильно ни рычал альфа стаи Северных Гор, если я привожу разумные доводы и доказываю, что для меня так будет лучше – он соглашается.
– Так, а капуста? – вновь вернулась к разговору Арида.
– Оставь ее здесь на диване и бумажный пакет тоже. Я сбегаю в душ, чтобы больницей не пахло, приду и все сама расставлю.
– Что расставишь? – не поняла смотрительница.
– Намеки, – весело ответила я, взбегая по лестнице.
* * *Сонхейд задерживался. Нет, я не переживала, сейчас, когда стая брала под контроль все изломы Граней, он часто задерживался на полчаса или час.
Открылась дверь.
Мельком глянув на часы, поняла, что сегодня мой оборотень задержался всего на пятнадцать минут. Видимо, совсем соскучился. Улыбнувшись, я сделала вид, что внимательно читаю книгу и вообще увлечена настолько, что скрип двери не услышала… в принципе, учитывая бесшумную походку моего лорда, его я при всем желании бы не услышала.
Не в этот раз!
Крак!
– Да, капусту жаль, – грустно сказала я, осознав, что это был за звук.
– А что на полу делала капуста? – поинтересовался Сонхейд.
– Я ее там поставила, – все так же не оборачиваясь, сообщила обороню.
Несколько секунд было тихо, затем Гаэрд несколько неуверенно спросил:
– Зачем?
– Не затем, чтобы ты ее убил вот так сразу и не задумываясь, до того, как она выполнила свою задачу, – проворчала я.
Нет, извинений никто не ждал, впрочем, с извинениями у оборотней вообще сложности, так что да, о том, чтобы услышать «Прости, я убил твою капусту» и речи быть не могло. Этого и не было.
Было несколько напряженное:
– Ким, ты распустила волосы, и на тебе одна-единственная рубашка, не удивительно, что я не обратил внимания на капусту с сомнительными задачами.
– А у нее вполне определенные задачи, – парировала я.
Тишина, затем несколько раздраженное:
– Леди Сонхейд, а вы не обнимете меня?
– Нет, – устроилась на диване поудобнее, – и даже не поцелую.
Несколько мгновений тишины, пока Гаэрд шел в гардеробную, чтобы повесить пальто. Затем случилось то, чего я так ждала:
– Ким, дорогая, а что на вешалке делают слишком маленькие даже для тебя башмачки?
С трудом удержавшись от смеха, я так же громко ответила:
– Дорогой, поверь, они еще очень даже большие, но пусть останутся на вырост.
Тишина.
Далее несколько напряженный вопрос:
– Моя леди, а ты хорошо себя чувствуешь?
– Просто великолепно, – вполне искренне ответила я.
Снова тишина. Но я спиной чувствовала приближение Сонхейда, и когда его сильные ладони осторожно легли на мои плечи, даже не вздрогнула. Вздрогнул он! И я вполне понимала его чувства – когда я туда аиста крепила, Арида тоже возмутилась, а потом махнула рукой и, даже не объяснив, что поначалу ее так возмутило, сказала: «Ким, тебе все можно», и ушла готовить праздничный ужин… Но это Арида, а вот как Сонхейд отреагирует, мне было любопытно.
Реакция вышла неожиданная.
– Ким, любимая, а ты не знаешь, что на портрете моего знаменитого предка делает странная, древняя и весьма потрепанная картонная иллюзия журавля?
Я посмотрела на портрет, который висел над камином. Мне все нравилось – аист очень гармонично закрывал лицо одного из основателей Сонхейдовой династии. Надеюсь, правда, дырочки на лбу у лорда не останется, а даже если и останется… Просто куда еще можно было поставить аиста так, чтобы Гаэрд гарантированно заметил.
– Это не журавль, – поправила я, – это аист.
Руки на моих плечах заметно напряглись, но голос был обманчиво мягок.
– И что ты пытаешься мне этим сказать? – вопросил альфа.
– У аиста тоже вполне определенная задача, – спокойно сообщила я.
В следующее мгновение тяжелая рука легла мне на лоб… А температура вполне нормальная. Затем Сонхейд схватил мою руку, проверил пульс… После стремительно обошел диван, склонился надо мной, заглядывая в глаза, видимо, зрачок проверял. Не удержался, порывисто поцеловал, жадно, как и всегда, и вновь всмотрелся в глаза.
– Ты не устала? Лекции были утомительные? Голова не болит?
А я, вынужденная запрокинуть голову, смотрела на него и улыбалась.
– Ким, – строго произнес альфа, – я не так зол за портрет предка, как разъярен твоим молчанием. Что происходит?!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});