Я весь находился под впечатлением рассказа Хариты и Костиной горячей тирады. Мне захотелось остаться одному, разобраться во всем и мысленно посоветоваться с Биатой. Конечно, она не поддержала бы Костю, хотя в его словах была доля правды. Я искал глазами и не мог найти в небе спутник Биаты.
Костя сказал:
- Облака...
Павел Мефодиевич с минуту постоял молча, затем взял Костю под руку и сказал:
- То, что ты назвал ложью, - поэзия. А поэты никогда не были лгунами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});