— Скорее…
— Что «скорее»? Жениться?
Соня судорожно дернулась вперед, мучительная гримаса пробежала по ее лицу:
— Скорее бежим отсюда…
Агилульф недоуменно округлил глаза:
— Разве за нами кто-то гонится?
— Да…
Ирл завертел головой, но, подчиняясь Сониному голосу, в котором вдруг зазвенела сталь, ускорил шаги.
— Скажи мне, друг Соннис, неужели мы неуклюже наступили на чью-то любимую мозоль?
Вроде, никого не встретили, кроме нашего славного старичка-мага…
Соня шипела, как рассерженная кошка:
— Глупец! Только такие невежды, как мы, могли разворошить то осиное гнездо! «На чью-то мозоль»! Да мы оттоптали все мозоли здешним богам! Кровь Куфаронуса на алтаре, а мы убегаем восвояси, и каждый несет в себе частицу их тайны.
Ирл побледнел. А Соня воскликнула:
— Ха! Я вижу, тебя проняло до самой печенки, мой славный ирл! Как бы ты поступил на их месте с вражескими лазутчиками?
Вместо ответа Агилульф подхватил Соню на руки и побежал что было сил к выходу:
— Неужели они захотят нас уничтожить, а, Соннис?!
— Им придется искать новое пристанище, а, убегая, они могут невзначай нас и растоптать.
Тихий гул, возникший у них за спиной и быстро усиливавшийся, свидетельствовал о правоте ее догадки. Стены мелко задрожали, роняя камни. По барельефам побежали кривые трещины. Земля под ногами затряслась, и Соня, изогнувшись, закричала что было сил, забилась от боли в судорогах в надежных руках Агилульфа. Испуганные Диамина и Хайрас присоединились к ним, и беглецы ринулись к выходу.
* * *…Соня проснулась, как будто ее кто-то окликнул. Открыла глаза стремительно села, изумленно оглядываясь. Но ее окружала лишь мирная картина раннего утра. Казалось, на всей земле в то благословенное утро царило лишь солнце, щедрое и теплое. Ветерок перебирал ее кудри, гладил лицо, но девушка никак не могла избавиться от какого-то смутного внутреннего беспокойства.
Оглядев спутников, Соня грустно сказала:
— Что ж, путешествие наше закончилось печально.
Ирл даже поперхнулся от возмущения и долго кашлял, побагровев от натуги:
— Как это «печально»? Разве, найдешь сейчас человека счастливее меня?
Ему тут же хором ответили Хайрас и Диамина:
— А мы?
И засмеялись, глядя друг на друга.
Соня фыркнула пренебрежительно и отвернулась. Глаза девушки прищурились:
— Хайрас, а как же твои кони?
Степняк пожал плечами:
— Моя жена — дочь правителя Бритунии. Неужели отец пожалеет ей в приданое табун тяжеловозов? Больше ведь мне ничего не надо: ни золота, ни дворцов.
Соня вздохнула тяжело, надула губы:
— Выходит, одна я ни с чем осталась. И наш маг… А за что, спрашивается?..
Она задумалась. Конечно, природа не создает ничего бессмертного. Бесконечное могут творить только боги. Зачем же они поманили ее тогда бессмертием? Зачем напомнили об этом сейчас?
Где тот оракул, чьи слова о стране бессмертных не дают покоя ее душе, смущают ее и тревожат?.. Столько пройдено ею дорог, но вновь и вновь она возвращается к Источнику. И снова пускается в путь… Может ли человек убежать от самого себя? В какую сторону ей теперь идти?
Соня закрыла глаза, прислушалась к себе, но уставшее сердце упрямо молчало. Ей не хотелось никуда. К чему начинать новый путь по кругу? Она останется здесь. Построит себе хижину, будет охотиться, а долгими тихими вечерами общаться с духами. А в этом суетном развратном мире, что остался за горами, ее никто не ждет. И никто ей не обрадуется.
Между тем Диамина давала последние наставления собиравшемуся в дорогу ирлу:
— Месьор, да сохранит тебя Митра, да помогут тебе в пути мудрые древние боги. Пусть путь покажется тебе короче твоей любимой песни, а ветер всегда будет попутным. Скажи моему отцу, твоему господину, что свой долг я выполнила, как то было угодно богам, и надеюсь, что страсти в королевстве улягутся и опять наступят мир и благоденствие. Поведай без прикрас все, что с нами было и скажи, что я отправляюсь со своим супругом в его страну, за море Вилайет. Надеюсь, что нам доведется свидеться. И пусть его звезда сияет долго и ярко…
Под конец своей торжественной речи она не выдержала и расплакалась. Агилульф отскочил, как ошпаренный: он не выносил женских слез, словно от них могли заржаветь его доспехи. Он слез с коня, встал на одно колено и с силой стукнул себя в грудь, что, вероятно, должно было означать его клятву в верности. После чего в смятении поспешил усесться на широкую спину невозмутимого Альдобранда. Но прежде чем убраться восвояси вспомнил о своем друге:
— Эй, друг мой Соннис! Тьфу, опять перепутал… Ну да ладно! — Он махнул сокрушенно рукой и с жаром продолжил: — Скажи, друг мой Соннис, куда ты намерен направиться? Может, нам ворожит один бог дороги? Не хочешь ли ты поехать со мной? Помнишь, как славно мы пели:
— Эх, бочка вина…
Но Соня лишь меланхолично покачала головой и снова вонзила частый гребень в свои жесткие кудри, надеясь хоть как-то привести их в порядок.
— Спасибо тебе, славный ирл, но здесь наши дорожки расходятся. Если богам будет угодно, то где-нибудь они еще пересекутся и, поверь, я буду рада. А пока… Отправляйся один. Чистых звезд тебе по ночам, днем — яркого солнца и поменьше приключений в пути!
Она подняла в прощальном жесте сжатый кулак. Диамина долго смотрела ирлу вслед — ведь это была последняя тонкая ниточка, связывавшая ее с домом. И вот она оборвалась. Ее вывел из оцепенения голос Хайраса:
— Поехали с нами! Нам так нужны хорошие воины! Вместе завоюем мир!..
Девушка вдруг прижала руку к груди и побледнела. Она вспомнила то, что говорил ей степняк, но тогда не придала значения его словам. А сейчас ее словно кипятком ошпарили:
— Эй, приятель,— голос ее предательски задрожал,— Расскажи-ка мне еще раз о вашем новом вожде. Кто он? Откуда? Что за человек?
Хайрас наморщил смуглый лоб:
— Да никто не знает толком. Он ведь об этом сам не распространяется. Но за ним стоит какая-то тайна, и тайна эта — кровавая…
Сонино сердце билось у самого ее горла:
— Продолжай.
Она сама не узнала своего голоса, но Хайрас ничего не заметил, поглощенный созерцанием своей юной жены.
— Ну, что еще?.. Ах, да. Он такой же полукровка, как и ты: наполовину гирканец — наполовину ванир…
Сонино бедное сердце пропустило один удар.
—…Хороший правитель — умеет привлечь людей на свою сторону, умеет зажечь сердца. Ведь это он начал собирать мелкие племена, делать осадные орудия, искать мастеров… О, я и сам буду рад коснуться его стремени! Нас с ним ждет великое будущее, я чувствую это!