«Прямо как один из ‘Deux Ex Machina’ — бог из машины, приём греческих драматургов, позволяющий поднять актера, убрав из пьесы… Неужели я… в пьесе?» — сбитая с толку, думает она. Её глаза останавливаются на Королеве Воинов, разговаривающей с одним из солдат.
— …в таком случае, если ты нападешь, нанося сокрушающий удар…
— демонстрирует Люси. — Внимательней смотри на меня, когда я тебя побью. Понял?
— Спасибо, мисс Лоулесс. Я это запомню, — следуют дополнительные согласные кивки головой и улыбки, адресованные знаменитой актрисе.
Солдат по-дурацки махает ей рукой и поворачивается, чтобы уйти.
— Зена, что ты делаешь? — спрашивает смущённая сказительница, подходя ближе.
— Я делаю то, что я делаю лучше всего, Рен, — улыбается Люси, передавая меч реквизитору.
— Как ты назвала меня? — спрашивает Габриэль с открытым от удивления ртом, проследив взглядом за странно одетым человеком, уносящим меч Зены.
— Рен. Рени, — восклицает Люси, улыбаясь глазами. Её интонация меняется:
— Я, наверное, схожу с ума. Мне показалось, что во время последнего дубля ты исчезла.
— Я исчезла?!
— Угу, — смеётся Люси. — А потом ты вынырнула обратно. Может быть, у меня просто солнечный удар.
— Я думаю, что мне надо тоже уйти с солнцепёка, — признаёт Габриэль, прикладывая руку ко лбу.
— Ты не очень хорошо выглядишь, — замечает Люси, и заботливо предлагает, — почему бы тебе не вернуться в мой трейлер, я заварю нам по чашечке чая, а?
— Что? Ах да, — отвлеченно говорит Габриэль, оглядываясь на служащих, начинающих очищать съемочную площадку. — Чай — это хорошо.
Изумленная сказительница следует за одетой в кожу женщиной, минуя разных странных людей и предметы. Двое человек залезают в металлическую повозку, а потом закрывают двери. Стоит заметить, что они ни к чему не прицепляли свой вагончик. Габриэль вздрагивает, когда он издаёт грохот, похожий на шум гейзера. И потом — что ещё более необычно — колёса начинают вращаться сами собой, оставляя широкую полосу взрытой травы. Потом он уезжает из этого места.
— Ты это видела? — спрашивает бард, широко распахнув глаза.
— Да уж. — отвечает Люси. — Терпеть не могу, когда эта толпа из Штатов портит дерн, как сейчас. Им ведь тут не жить, правда? Пошли.
Люси смотрит на свою напарницу в ожидании неизбежной ответной колкости и удивляется, когда Рени не отвечает.
«Ладно, жаловаться не на что. Я сама в последнее время чувствовала себя не в своей тарелке», — думает она.
Обойдя несколько штабелей ящиков, Люси и Габриэль приходят к трейлеру. Внезапно дверь открывается, и из неё выглядывает маленькая девочка.
— Привет, мам! Привет, Габби!
— Милая, ты же знаешь, что ей не нравится, когда её так называют вне съемочной площадки.
— Так ведь мы же на съемочной площадке, — непослушно улыбается Дейзи.
— Не будь со мной такой нахальной, молодая мисс, — бранится Люси, оборачиваясь к Рени, только для того, чтобы против ожидания увидеть озадаченность на лице той.
— Кто это? — спрашивает Габриэль.
— Это моя дочка, — очень серьёзно говорит Люси, заговорщически улыбаясь девочке. Какую бы игру не вела Рени, Люси была к ней готова.
— Твоя… дочь? — в шоке повторяет Габриэль, пристальней рассматривая девочку и заглядывая в её глаза — такие знакомые!
Озарение приходит к ней в то время, как разум затуманивается, а мир плывёт вокруг и уходит из-под ног.
* * *— Габриэль, берегись!
Крик Зены отвлекает солдата, давая несколько мгновений его жертве. Булава опускается вниз, но разбивает лишь камень, осколки которого взлетают высоко в воздух.
— А-ах! — кричит Рени, когда два шипа булавы глубоко вонзаются ей в руку.
Реагируя чисто инстинктивно, актриса уверенно опирается руками на землю и выбрасывает ноги вверх, нанося тяжелый удар в висок противнику. Он падает рядом безвольным телом.
Зена видит, как девушка с волосами соломенного цвета удачно пнула своего противника, вырубая его. Зная, что сказительница на некоторое время в безопасности, она поворачивается, сосредотачивая внимание на надвигающемся на неё мужчине — практически, уже мертвом.
«Сукин сын!» — ругается Рени, перекатываясь и поднимаясь на ноги. Стараясь беречь раненую руку, она смотрит на лежащего на земле человека. Позади неё слышен звон спорящих мечей.
— О господи Иисусе!
Человек дергается в конвульсии, и Рени видит, что его глаза открыты, но смотрят в разные стороны.
— О господи ты боже мой! Это был просто рефлекс, правда!
Со стороны доносится крик. Рени оглядывается и видит, как один из нападающих на Люси сваливается от её удара. Признаться, с техникой падения он переборщил…
— Ну! Стоп! Остановите съемку! — суетится Рени. — Здесь нужен врач! Врача! Кто-нибудь!
Рени озирается, не понимая, что происходит. Съемочная группа исчезла. Ни оператора, ни режиссера, никого другого не было видно. Только она, Люси и каскадер. «Куда все ушли?» — тихо спрашивает она.
— У-у-уй, — стонет лежащий на земле, пытаясь подняться на ноги. Рени делает шаг назад, чтобы дать ему место.
«О господи, я надеюсь, он не подаст на меня в суд», — мелькает мысль.
Воин прижимает руки к голове, надеясь облегчить боль. В его глазах отражается ужас. Он убегает в лес.
— Беги! Беги прочь! — кричит другой человек.
Обернувшись, Рени видит, что женщина с волосами, черными, как вороново крыло, поднимается с земли, где лежит «мертвый» каскадер.
— Эй, Стимпи, что происходит» — спрашивает Рени, подходя ближе.
Зена оглядывается, поднимает с земли свои вещи. Додонские солдаты сбежали. Теперь они в безопасности — на время. Глаза Зены останавливаются на спутнице.
— Габриэль, твоя рука! Как ты могла быть так неосмотрительна?
— пеняет Зена, компенсируя скупые слова выражением заботы на лице.
— Извини, дорогая, я забыла пригнуться, — шутит Рени в духе президента Рейгана.
— Мне не нужны объяснения, — наставительным тоном говорит Зена, беря окровавленную руку Рени в свои ладони. — Я хочу, чтобы ты справлялась лучше. Но это моя вина, что я не подоспела вовремя.
— Нет, дорогая, — Рени пожимает плечами, удивляясь, почему каскадер всё ещё лежит на земле. — Ты не знаешь, куда подевалась вся группа и… медсестра? — заканчивает она, но вторая женщина её уже не слушала.
Всё ещё держа руку любимой, Зена поднимает её ко рту. Рени в ошеломлении смотрит, как она бережно слизывает кровь.
— Если ты пообещаешь… впредь… быть осторожнее… тогда я… поблагодарю тебя… за это… позже, — говорить Зена в перерывах между осторожными поцелуями вокруг раны. — Так лучше?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});