— Я… я боюсь этого! — захныкала женщина.
— Хо-хо! — издевательски произнес судья, подходя ближе. — Ничего? Совсем ничего, если, конечно, не считать наглого ограбления наших самых уважаемых граждан! Против тебя достаточно свидетелей, чтобы отрубить тебе голову сто раз подряд. А затем ты перебил солдат Нестора и уговорил его присоединиться к тебе в набеге на руины Ларши, верно? Мы нашли этого негодяя сегодня вечером, пьяного и хваставшегося своими подвигами. Ему удалось бежать от нас; но тебе не удастся!
Стражники образовали полукольцо вокруг Конана, приставив острия пик к его груди. В этот момент судья заметил сумку на столе.
— Что это, твоя последняя добыча? Посмотрим…
Толстяк запустил руку в сумку. Какое-то время он шарил там. Затем его глаза расширились, с его губ сорвался ужасный вопль. Он выдернул руку из сумки. Змея цвета зеленого нефрита, живая, извивающаяся, обернулась петлей вокруг его запястья и вонзила клыки ему в ладонь.
Раздались крики ужаса и удивления. Один стражник отпрянул назад, наткнулся на стол, перевернул кружки и расплескал выпивку. Другой шагнул вперед подхватить падающего судью. Третий бросил алебарду и с истерическими воплями бросился к двери.
Посетителей охватила паника. Часть посетителей стала ломиться в дверь, возникла свалка. Двое начали драться ножами. Еще один вор, сцепившись со стражником, покатился по полу. Перевернули подсвечник, затем второй. Комната погрузилась во мрак, слабо освещаемый лишь небольшой глиняной коптилкой на стойке.
В темноте Конан схватил Семирамиду за руку и поднял на ноги. Расшвыривая охваченную паникой толпу, нанося направо и налево удары мечом плашмя, как дубинкой, он прорвался к двери. Оказавшись снаружи, в ночи, они бросились бежать и несколько раз завернули за угол, чтобы оторваться от преследователей. Затем они остановились отдышаться. Конан сказал:
— После всего, что случилось, этот город для меня становится адски горяч. Я ухожу. Прощай, Семирамида.
— Ты не останешься провести со мной последнюю ночь?
— Не в этот раз. Я должен попытаться найти этого мерзавца Нестора. Если бы идиот не распустил язык, закон не напал бы на мой след так быстро. У него столько богатств, сколько человек может унести, а я остался ни с чем. Может, мне удастся заставить его отдать мне половину. Если нет…
Конан провел пальцем по лезвию меча.
Семирамида вздохнула.
— Пока я жива, у тебя всегда будет в Шадизаре место, где ты сможешь укрыться. Поцелуй меня на прощание.
Они кратко обнялись, и Конан исчез как тень в ночи.
Близ Коринфской Дороги, которая ведет на запад от Шадизара, в трех полетах стрелы от городских стен, стоит фонтан Нинуса. Если верить тому, что рассказывают, Нинус был богатым купцом, страдавшим от изнурительной болезни. Во сне ему явился бог и пообещал излечение, если купец построит фонтан около дороги, идущей в Шадизар с запада, чтобы путники могли умыться и утолить жажду, прежде чем войдут в город. Нинус построил фонтан, но история не говорит, излечился ли он от своей болезни.
Через полчаса после своего бегства из таверны Абулета Конан обнаружил Нестора, сидящего на бортике фонтана Нинуса.
— Ну и как твои успехи с семью бесценными камнями? — спросил Нестор.
Конан рассказал, что произошло с его долей добычи.
— Теперь, — сказал он, — поскольку из-за твоего длинного языка мне придется покинуть Шадизар, и поскольку у меня нечего не осталось от сокровищ, будет справедливо, если ты разделишь свою часть со мной.
Нестор хрипло, невесело рассмеялся.
— Моя доля? Парень, вот половина того, что у меня осталось. — Он вынул из кошеля две золотых монеты и бросил одну Конану. Конан поймал ее.
— Я должен ее тебе за то, что ты вытащил меня из-под той падавшей стены.
— Что с тобой случилось?
— Когда стражники загнали меня в угол, мне удалось перевернуть стол и придавить нескольких. Я подхватил цацки, завязанные в плащ, перебросил узел через плечо и бросился к двери. Одного, который пытался меня задержать, я прирезал, но второй распорол мечом мой плащ. Все золото, все драгоценности высыпались на пол, и все, кто там был — стражники, судья, посетители — бросились их собирать, как сумасшедшие. — Он показал дыру в плаще длиной в два фута. — Полагая, что от сокровищ мне будет мало пользы, если мою голову выставят на колу над Западными Воротами, я убрался оттуда, пока это можно было сделать. Выбравшись из города, я осмотрел плащ, но все, что я нашел — вот эти две монеты, которые застряли в складке. Одна из них твоя.
Мгновение Конан хмурился. Затем широко ухмыльнулся. Низкий гортанный смех родился в его горле и перешел в громоподобный хохот.
— Отличная пара искателей сокровищ мы с тобой! Кром, ну и посмеялись же над нами боги! Вот это шутка!
Нестор сухо усмехнулся.
— Я рад, что ты видишь забавную сторону вещей. Однако, я не думаю, чтобы я или ты были теперь в безопасности в Шадизаре.
— Куда ты направишься? — спросил Конан.
— На восток. Собираюсь поступить наемником в армию Турана. Говорят, король Йилдиз нанимает бойцов, чтобы превратить свою шайку-лейку в настоящую армию. Почему бы тебе не пойти со мной, парень? Ты рожден, чтобы быть солдатом.
Конан покачал головой.
— Это не для меня — весь день маршировать взад-вперед по тренировочному плацу, пока какой-нибудь тупоголовый офицер орет: «Шагом марш! Пики вперед!» Я слышал, на Западе можно найти неплохую добычу. Попробую пока заняться этим.
— Ну что ж, да пребудут с тобой твои варварские боги, — сказал Нестор. — Если передумаешь, найдешь меня в казармах Аграпура. Прощай!
— Прощай! — ответил Конан.
Не говоря больше ничего, он зашагал по Коринфской Дороге и вскоре затерялся в ночи.