– Не надо. Верю, – полковник поднялся. – Позовите его, я хотел бы задать пару вопросов.
– Иван не поймёт вас. Он не говорит ни на одном из человеческих языков, – Блюм сверкнул очками. – А вы не поймёте его. Я единственный человек, который умеет с ним общаться. Для этого мне пришлось выучить… Знаете, это даже языком назвать трудно. Впрочем, сейчас вы услышите.
Блюм внезапно скривился, оскалился и издал серию резких отрывистых звуков. Каллахан вздрогнул, на человеческую речь звуки походили мало, в них было больше от рычания зверя.
Иван появился на пороге.
– Как именно он ладит с животными? – повернулся полковник к доктору.
Тот произвёл новую череду лающих, взрёвывающих и рыкающих звуков. Иван немедленно разразился ответной акустической серией.
– Он не может объяснить, – Блюм перешёл на английский. – И я не могу. Он просто, – доктор щёлкнул пальцами, – становится зверем. Хочет – медведем. Тигром, кабаном, росомахой, дельфином… Хочет – щенком, мальком, птенцом, подсвинком. Хочет – первоярком или зрелой особью. Или секачом, вожаком стаи.
– И он сумеет договориться с этими?..
– Тоже не знаем. Ни он, ни я. Будь это земная фауна, я однозначно сказал бы «да». С местной шансы невелики. Но он попытается.
– Как он попытается? – полковник выругался. – Они его растерзают. Полчища этой дряни топят корабли. Подавляют подводные лодки, крушат батискафы. Его сожрут живьём. К тому же, он что, может дышать под водой?
– Дышать не может, – ответил доктор устало. – Но находиться под водой способен довольно долго. Раз в пять-шесть минут ему необходимо вынырнуть на поверхность, чтобы глотнуть воздуха. Давайте не будем терять времени, полковник. Прикажите пропустить Ивана на берег. Дальше он всё сделает сам.
* * *На берегу Иван сбросил одежду, нагишом шагнул в воду. Вперёд головой нырнул, на поверхности разошлись концентрические круги.
– Знаете, – задумчиво проговорил доктор, – я верю, что у него получится. Я очень не хотел рисковать им, это уникальный человек, второго такого на Земле нет.
– А что, собственно, получится? – полковник скрестил на груди руки. – Допустим, он найдёт с крабо-спрутами общий язык. И что дальше? Попросит их оставить нас в покое? А вот с чего бы им соглашаться на это?
– Он… – доктор, не закончив фразы, замер, оцепенело глядя в сторону берега. – О, господи!
Из воды, вминая в грунт страшные уродливые конечности и поводя клешнями над опутанной щупальцами головогрудью, вылезало жуткое исполинское чудовище.
На позициях бросились к лучемётам десантники. Полковник выдернул из кобуры импульсный разрядник, обхватил обеими ладонями рукоятку, навёл ствол.
– Вы что творите? – метнулся к нему Родригес. – Не стрелять! – надрываясь, заорал он, обернувшись к позициям. – Вы что же, не видите, что происходит?
– Что происходит? – эхом откликнулся Каллахан.
– Иван сейчас у них. Они в ответ, в знак доброй воли, прислали заложника.
Полковник крякнул. Сказанное походило на правду.
– И что теперь будем делать? – Каллахан упрятал разрядник в кобуру.
– Ждать.
Ждать пришлось больше суток. Всё это время гигантский крабо-спрут провёл на берегу, изредка охлаждая конечности и щупальца в воде и не обращая внимания на перемещающиеся вдоль туловища красные точки лазерных прицелов.
Иван появился под вечер. Вымахнул на поверхность залива в полусотне ярдов от берега и, грудью раздвигая воду, двинулся на сушу. Заложник встрепенулся, уродливое тело оторвалось от грунта, перебирая конечностями, покатилось навстречу.
В десяти ярдах от берега они разминулись. Крабо-спрут, на прощание окатив человека фонтаном брызг, ушёл под воду.
– Пойдёмте в штаб, – быстро проговорил доктор, обменявшись с Иваном чередой лающе-рыкающих звуков. – То, что они предлагают – это, это…
* * *– Утром мы с доктором улетим, – Родригес возбуждённо мерил шагами помещение штаба. – Иван останется. Аборигены гарантируют, что атак не будет, пока он здесь. Доктор, вы с ним закончили?
– Закончил, – Блюм потёр руки. – То, что он сделал, потрясающе, грандиозно. Это…
– Ну и прекрасно, – прервал Родригес. – Иван может отправляться к нашим новым друзьям. Переведите ему, доктор. А мы пока займёмся делами.
Каллахан проводил Ивана взглядом исподлобья. “К нашим новым друзьям”, каково, а?! Друзьям, мать их в перекрестье прицела.
– То, что предложили аборигены, – по-прежнему меряя помещение шагами, продолжил Родригес, – небывалая, редкостная удача. Если Верховная Ассамблея пойдёт на это, мы с вами станем миллионерами, господа. Да что там – миллиардерами! Как вам нравится такая перспектива, а, доктор? А вам, полковник?
Каллахан наградил инспектора брезгливым взглядом. Что взять со штатского пижона. Миллиардер, мать его.
Деньги полковника не интересовали. А этот при одном смутном их запахе забыл, что он – должностное лицо. А о том, что “наши новые друзья” уничтожили здесь десяток тысяч человек, наверное, и не помнил.
– Ну, и что они предложили? – не скрывая презрения в голосе, спросил Каллахан.
– Обмен. Они позволят землянам беспрепятственно владеть сушей этой планеты. Материками, континентами, архипелагами, островами – всем. Они готовы помогать и сотрудничать. Взамен…
– Что взамен? – полковник почувствовал, как нечто липкое, вкрадчивое пробралось под грудину и нехорошей мутной волной омыло сердце.
– Взамен они хотят поселиться на Земле. Чтобы мы отдали им море.
Полковник опешил. Липкая мутная волна отхлынула от сердца и плеснула в голову.
– Вы в своём уме? – выпалил он. – Вы, тыловая крыса, вы хоть отдаёте себе отчёт в…
– Вы забываетесь, полковник, – Родригес остановился. – У них перенаселение, так же, как у нас. Эта планета человечеству идеально подходит. Атмосфера, климат, полезные ископаемые… А им прекрасно подойдут земные океаны, мы ведь их практически не используем. Их раса так же разумна, как и наша, они…
– Вы спятили, Родригес, или как вас там! – полковник вскочил на ноги. – Эта разумная раса без всякой причины истребила половину моих людей.
– Без причины, говорите? А представьте, что не мы без спроса высадились здесь, а они на Земле. И стали бы строить на дне океанов свои города. Как бы мы обошлись с ними?
– Плевать я хотел на ваши доводы. Вы что же, из тщеславия и корысти готовы подставить миллиарды землян? Отдать их на откуп этим тварям? После досужих слов какого-то дикаря.
– Иван не дикарь, он такой же человек, как и мы с вами, ничуть не глупее любого из нас. За сутки он… Вы даже не способны оценить и понять, что удалось ему сделать. Ладно, полковник, сожалею, что пришлось разочароваться в вас. Я рассчитывал иметь вас союзником. Что ж… В любом случае, решать будет Ассамблея. Распорядитесь проводить нас к кораблю. Пойдёмте, доктор.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});