Тогда я думал, что она имеет в виду меня. Что мы оба простили Аса.
Но сейчас я понимаю, что она имела в виду себя и нашего сына.
Слоан простила Аса, потому что несмотря на то, что тогда она была на маленьком сроке, должно быть, она знала, что Аса скорее всего биологический отец ребенка. Именно поэтому ей так нужно было пойти на похороны. Ей надо было завершить эту историю не для себя, а для сына, которого Аса никогда не суждено было увидеть.
Мы лишь однажды говорили о предположении, что Далтон может не быть моим биологическим сыном, когда ему было две недели. Слоан купила тест на отцовство, опасаясь, что меня будет тревожить, кто же отец ребенка. Она боялась, что эти мысли будут пожирать меня изнутри, и не хотела, чтобы между нами были недомолвки.
Тест на отцовство лежит нетронутый с того самого дня в ванной, да и Слоан больше не спрашивала о нем.
Сейчас, разглядывая своего спящего малыша, ко мне вдруг пришел ответ. Неважно, кто отец ребенка. Важно, что Слоан — его мать.
Вспоминаю тот день, когда Аса познакомил меня со Слоан. Она мыла посуду на кухне, покачиваясь из стороны в сторону. На ее лице был покой, который, как я вскоре узнал, был редкостью.
Такой же покой и на лице Далтона, когда он спит. У него ее темные волосы, ее глаза, ее дух.
Важнее этого на свете ничего нет. Я хочу чтобы она поверила! Чтобы она знала, что мне не важно, кто биологический отец Далтона. Я люблю его не потому что есть шанс, что я могу быть его биологическим отцом.
Я люблю Далтона, потому что я — человек. Потому что не могу не любить. Люблю его потому, что я его папа.
Наклоняюсь и глажу его головку.
- Что ты делаешь?
Я поворачиваюсь и вижу Слоан, стоящую в дверях с улыбкой на лице.
Накрываю Далтона одеялком и взяв Слоан за руку, прикрываю дверь детской. Мы переплетаем наши пальцы, и я веду ее через нашу спальню в ванную.
Она идет позади, и крепче сжимает мою руку, когда я открываю шкафчик и достаю тест на отцовство. Оглянувшись, я вижу страх в ее глазах, поэтому целую Слоан, чтобы его прогнать. Снова взяв ее за руку, я веду нас на кухню, где выбрасываю тест в мусорное ведро.
Глаза Слоан полны слез, а в уголках рта еле уловимая улыбка. Я обнимаю ее, и мы молча стоим так несколько секунд и смотрим друг на друга. И в этот самый момент знаем все, что нужно.
Мы — семья. Слоан, я и наш малыш.
Это самое главное.