Когда-то он, возможно, и был красив, но сейчас на Кулла смотрел обезображенный лик демона, покрытый чудовищными шрамами от ожогов.
Кроме того, через всю левую половину лица шел длинный рубец. Он тянулся от самого краешка губы к мочке уха, превращая и без того уродливую физиономию в кошмарный оскал.
Только яркие голубые глаза смотрели все так же безмятежно, отражая подлинную душу этого человека, такую же чистую, как гладь синих небес.
Девушка без страха посмотрела в лицо любимого и молча поцеловала его в губы.
Стало так тихо, что Кулл услышал звук собственных мыслей, ворочающихся у него в голове
— Немедленно развяжите этих сумасшедших, — свирепо прорычал князь Вагдан. — Пускай волки внимают их безумию.
— И коротышку тоже? — угодливо справился чей-то голос.
— Всех! — гневно обронил князь. — Мне не нужны ни доморощенные уроды, ни их грязные выкормыши!
Угрюмые люди князя безропотно повиновались своему горячему предводителю. Без единого слова атланта и пикта развязали.
Маленького Мойли наградили увесистым тумаком, и бросили к ногам своего хозяина. Кулл поднялся во весь свой могучий рост и с удовольствием растер опухшие запястья.
Рядом, кряхтя, выпрямился пикт. Его голова, залитая кровью, раскалывалась от жуткой боли. Он чуть было не упал, но атлант вовремя поддержал его за плечи.
Молчаливая орава черных всадников с немым интересом изучала барона Осгорна и живописные остатки его отряда. Несмотря на раненую руку, князь Вардан без чьей-либо помощи вскочил в седло. Напоследок он обронил одну единственную фразу. И хотя князь обращался к женщине, его слова были хорошо слышны всем.
— Ты уверена, что не откажешься от своих слов?
— Я люблю его, — как заклинание, просто и ясно повторила девушка.
— Но за что?
В голосе князя прозвучало такое искреннее недоумение, что девушка улыбнулась.
— А разве любят за что-то? — она выразительно засмеялась. — Когда любят, то просто любят. Разве это так трудно понять?…