Заметив пикта Тору, с удовлетворенным видом наблюдавшего эту сцену, Кулл улыбнулся и махнул ему рукой.
— Тору, если ты возьмешь их всех себе в помощники, тогда я согласен! — крикнул он. — Лично я никогда не имел дела с обезьянами и даже не представляю, как с ними обращаться.
— Хорошо, Ваше Величество, я попробую, — невозмутимо кивнул Тору. — Но у меня к вам есть одна просьба. Она касается моего друга — вот он, только не пугайтесь. — И пикт легонько подтолкнул вперед смущенно потупившегося Бур-Бура. — Вот он точно будет моим лучшим помощником. Я уже в этом убедился — он спас мне жизнь.
«Бур-Термир! — подумал Кулл, вглядываясь в лицо добродушного парня в меховой безрукавке. — Как вы похожи! А ведь он тоже, наверное, спас мне жизнь в той пещере, хотя совсем и не хотел этого».
— Я здесь, Кулл, — раздался знакомый шелестящий голос. — Ты все-таки победил, и теперь я это признаю. Трое моих братьев живы, живы и бурусы — они заняли все нижние коридоры дворца, загнав жителей города в подземелье. Когда-то валузийцы так поступили с нами, и мы веками жили только одной мыслью — отомстить. Если бы ты был настоящим валузийцем, может быть, нам бы это удалось. Но почему-то мы выбрали такое время, когда Валузией стал править атлант. И мы проиграли. Навсегда проиграли битву с Валузией. Мы уйдем, Кулл. Бурусы многое поняли и не желают устраивать бессмысленную бойню. Валузийцы опять забудут, что на земле когда-то существовала страна Буру-Теш. И мы тоже не будем помнить о своей тысячелетней обиде и начнем новую жизнь где-нибудь… не знаю. Земля большая, слишком большая, и я думаю, что мы никогда не встретимся.
— Прощай, Бур-Термир, — прошептал Кулл, ища глазами хотя бы тень призрака, но так и не отыскал ее. — Я верю, что твой народ найдет для себя тот путь, который его достоин.
— Кулл! — Брул возник перед атлантом словно из-под земли. — Мы победили, но ты слишком устал. Тебе надо передохнуть.
— Я знаю, что ты спас меня, Брул, — тихо ответил король. — Я потерял сознание, и ты тащил меня по всем подземельям до самого дворца. Но сейчас… я хочу побыть один.
— Ты спас Валузию, Кулл. — Пикт положил руку ему на плечо. — Ты победил Царство Ненависти, о существовании которого мы даже не подозревали. Мы могли бы долго не знать о нем, но когда-нибудь оно проявило бы себя. Бурусы веками рыли подземные ходы под нашими домами и веками питали своими чувствами Царство Ненависти, которое когда-нибудь поглотило бы всю Валузию. Но теперь этого больше нет. Кулл, ты совершил то, чего не сделал бы ни один смертный. Но теперь ты устал, и тебе надо обязательно отдохнуть.
— Пойдем, Кулл. — Келкор тоже положил руку ему на плечо. — Здесь нам больше нечего делать. Война окончена.
— Я успею отдохнуть, — Кулл решительно отстранил обоих друзей и огляделся. — А вот и господин Главный советник!
Не скрывая своей радости, Ту подошел к Куллу и молча обнял его.
— Господин советник! — раздался вдруг чей-то незнакомый голос, и из-за угла показалась тучная фигура Ламоса — того самого, что предлагал решить проблему войны с бурусами при помощи двух своих ручных обезьянок. — Вы обещали, что рассмотрите мой вопрос. Я долго ждал, но…
Из-за его спины внезапно выскочила парочка совсем крошечных смешных обезьянок, одетых в нарядные платьица, и тут же шустро бросилась в самую гущу событий.
Подбежав к весело переговаривающимся Алым Стражам и бур-асарам, обезьянки, радостно урча, принялись скакать по плечам и головам воинов. Их пытались поймать, но маленькие хитрюги кинулись по коридору, и обезьянолюди, словно завороженные, побежали вслед за ними. Их радостные гортанные голоса еще долго эхом отдавались в коридорах дворца, пока наконец окончательно не стихли.
— А ведь так могло быть с самого начала. — Добродушный упитанный господин Ламос, похоже, не знал — смеяться или плакать. Его маленькие хвостатые питомцы исчезли неизвестно где, и кто знает — вернутся ли они когда-нибудь. Но, с другой стороны, он так мечтал принести пользу Валузии и так уговаривал советника хотя бы взглянуть на обезьянок… И вдруг они действительно совершили то, во что никто не верил — увели обезьянолюдей, почуявших в них родные души. — Прощайте, Кили и Мили, вы спасли Валузию!
И, утерев слезу, толстяк придворный выразительно глянул на короля.
— Я думаю, они скоро к нам вернутся, — с трудом сдерживая смех, произнес Кулл. — Только приготовьтесь, господин Ламос, вместо двух клеток вам придется держать их штук сорок.
Упитанный господин растерянно захлопал глазами, обдумывая услышанное, а король вдруг услышал знакомый голос:
— Обезьяны не любят жить в неволе. — Бур-Термир, улыбаясь, вновь возник перед атлантом. — Мы долго жили среди них и хорошо изучили их повадки. Так хорошо изучили, что даже часть наших людей скрестилась с ними, выведя новую породу — бур-асаров. Они прекрасные воины, очень храбрые и преданные, но звериный инстинкт побеждает в них человеческие чувства.
— А какой инстинкт победил эти чувства в тебе? — устало промолвил Кулл. — Что касается твоих бур-асаров, то я за них только рад. А бурусы? Что ты скажешь о них?
— Они ушли, Кулл, а жители Хрустального города выпущены из подземелья и празднуют победу вместе с твоим народом и, как ни странно, с моим братом. Тем, кого вы зовете Бур-Буром, — печально прошелестел призрак. — Бурусы покинули эти земли навечно. И поверь, ты никогда больше не вспомнишь о них. Завтра для тебя начнется новый день, и если кто-нибудь упомянет при тебе о бурусах, ты спросишь — кто это?
— Бур-Термир, — чувствуя комок в горле, атлант с трудом подбирал слова. — Поверь мне, что отныне и навсегда бурусы войдут в нашу историю. Мы пролили немало крови, и я до конца своей жизни не нашел бы себе покоя, если бы не был уверен — все случившееся не поглотит забвением времени.
Призрак лишь слабо улыбнулся в ответ, а затем, на прощание махнув рукой, растворился в воздухе.
— Кулл! — Бледный и шатающийся от усталости верный друг Копьебой весело улыбался, глядя атланту в глаза. — Женщины уже принесли нам вино и лепешки. Когда ты последний раз ел?