На несколько мгновений выдержка изменила роману. Он сморщился, едва успев овладеть своими чувствами.
- Ты мерзавец, король, - едва слышно проговорил он, высвобождая локоть и тиская его другой рукой. – Ради исправления… собственных давних ошибок ты… обрекаешь на муку… меня.
- Брось, - Хэвейд усмехнулся. Нагнувшись, он поднял щит. – Как там у легионеров? «Нет такого испытания, которое нельзя было бы превозмочь, если воля крепка… Во имя Императора, Святейшего и собственного достоинства». Если я ошибся в цитировании, то смысл передал верно? Поправишь меня, дочка?
Альвах не ответил. Оттолкнув со своего пути правителя Веллии, он подошел к его столу и забрал с него отпитую на четверть бутыль. Потом так же молча, не прощаясь, покинул кабинет.
… Возвратившийся на следующий день Седрик нашел жену на ковре возле ложа. Марика оказалась вусмерть одурнамена хмельным. На столе стояла опорожненная многомерная бутыль. Подле подергивавшейся в пьяном сне принцессы лежало всегдашнее зеркало. Его длинная рукоять была разломана в щепы. Из разбитого в мелкие осколки стекла торчал снятый со стены посеребренный рунический клинок.
<right><b><i>Конец первой книги</i></b></right>
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});