— Страшная смерть, — проговорил Бродир и протянул руку к содрогающемуся телу. Сначала ничего не происходило, но вот Дракон задрал подбородок в видимой надменной позе, а на деле входя в состояние работы с силой.
Громадное уродливое тело замерло. Ладонь Бродира сжалась в кулак и чуть дёрнулась в сторону. Застыв на мгновения, тело обмякло на песке.
Подошёл побледневший Велимир, на правах знакомого встал рядом со Скорпой, глядя на поверженного колдуна.
Мёртвый Кецмак изменялся. Сначала он превратился, словно разъехавшись в стороны, в пятнистого змея. Затем трансформировался в странное чудовище, рыбообразное, но на тонких ножках. Следующим оказался привычный Ползун — гусеница с человеческим лицом. Изменяясь, колдун всё больше и больше уменьшался. И, когда последнее его воплощение обрело законченный вид, он вернулся к обычной своей величине. На светлом песчаном берегу вытянулся во весь рост маленький человек, седоголовый и худощавый. Единственное, что его отличало от колдуна, — улыбка умиротворения, навсегда застывшая на его сморщенном лице.
Скорпа, оглянувшись на мальчишку, медленно подошла к неподвижному телу, присела на корточки. Юноши подошли ближе.
— Надо переправить его тело в Долину, — полувопросительно сказала она.
Бродир вынул руки колдуна из рукавов пёстрого халата и завязал рукава на мёртвом так, что Кецмак словно оказался в свёртке.
— Закинете на меня, когда закончим всё.
— Пора посмотреть, что с варваром, — сказал Родрик, и Велимир, будто опомнившись, побежал впереди всех.
Эрик всё ещё лежал без сознания, песок быстро впитывал кровь из бесчисленных порезов и ран. Волк быстро восстановил разорванное Кецмаком пространство вокруг варвара. Велимир, чуть дыша, следил за его руками, ничего не понимая, но сознавая главное — его другу помогают.
— Он придёт в себя, как только мы покинем вас, — сказал Родрик мальчишке.
Бродир улыбнулся и кивнул Велимиру.
— Я знаю, что на тебе Венец королей. Можно взглянуть?
Удивлённый принц пожал плечами.
— Но его сейчас не видно.
Дракон, с непередаваемо самодовольной ухмылкой, прикоснулся к его волосам.
Даже в солнечном свете Венец засверкал так, что Велимир уловил его блеск.
— Он прекрасен, — прошептал Дракон и с сожалением вздохнул. Но Родрик подтолкнул его и указал подбородком на варвара. Бродир опустился перед Эриком на колени и раздвинул на его груди разорванные клочья камзола. На солнечном свету рубин блеснул кроваво-алыми волнами.
Задумчивая Скорпа вгляделась в блистающий камень и пробормотала:
— Возможно, они притянули друг друга — рубин и Венец королей. Но зачем? Почему? Если, конечно, это именно так.
— Военный оберег и Венец? — переспросил Бродир. — Вполне возможно. Они поют почти в унисон. На языке людей это называется судьба. Ну что ж, Велимир. Нам пора.
Родрик с облегчением сбросил варварские сапоги и поднял почти невесомого Кецмака. На полушаге обернувшись, Астри прощально помахала мальчишке. Тот робко поднял руку. Но быстро забыл о странной троице и присел рядом с варваром, терпеливо дожидаясь, пока он очнётся.
Так они и разошлись: трое, унося четвёртого, постепенно исчезали из виду, а к оставшимся на берегу двоим заторопились остолбенелые было люди с драккара.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});