— А тебе нельзя! — менторским тоном заявила он мне и тут же опрокинула вторую порцию, даже не закусив.
Андрей ошарашено взирал на действия мамани, забыв про поднятый стакан. Марла тем временем, абсолютно невозмутимо, продолжала ублажать кота, потом взглянула на сына невинными глазами и поощрила того к принятию горячительного. Не сводя с неё удивлённых глаз, Андрей выпил причитающийся ему спирт маленькими глотками, словно это было молоко, зажевал протянутым мною кусочком хлеба и долго выдохнул.
Что ж, пришло время посвятить маму во все тайны нашего семейства. Муж предоставил слово мне.
— Познакомились мы с Маем, как ты помнишь, год назад. А произошло это в Порубежье, — начала я своё пове-ствование, — пространстве, соединяющем наш мир и мир славянских мифических существ. Встреча эта была не слу-чайной. Абсол, то есть абсолютный бог, создатель, устроил нам эту историческую, во всех смыслах, встречу. Подга-дал он всё это к летнему празднованию Русалий. Весёлый получился тогда праздник. Погуляли с размахом! И без дра-ки не обошлось. А драться, между прочим, пришлось мне…, с абиссинскими джиннами, покусившимися на наших богинь. Вот с этого события, собственно, всё и завертелось. Нажила я себе кровных врагов в лице чёрта Злода и лем-боя Урюпы. Как потом оказалось, это они обманом заставили джиннов напасть на богинь. Ну, а потом…, - я выдержа-ла небольшую паузу, — потом я снова перешла им дорогу, да так, что чуть не потеряла Андрея. Если бы не долг Мар-жаны, не была бы теперь я так счастлива… Злода и Урюпу мы обезвредили. Потом окончательно расплатились с джиннами. Вкратце вроде всё…
— Да уж, жена, ты не многословна, — констатировал Май.
— Стоп! — перебила его Марла. — Я практически ничего не поняла. Ты там что-то про чертей говорила?
— Угу, — я решила, что буду о-очень немногословна, чтобы лишнего не ляпнуть. Не всю же правду вываливать на бедную свекровь.
— И про «Абсолюта»…, - она на секунду задумалась, закатив глаза к потолку, — водка такая есть… дорогая.
— Мама! — попробовал возмутиться Андрей.
— Давай всё с начала, — Марла сфокусировала взгляд на сыне, — Побережье…
— Порубежье! — поправили мы её хором.
— Порубежье, — невозмутимо продолжила гостья, — это другое измерение? Да?
— Нет.
— А что?
— Это другое пространство, — пояснил ей сын.
— Измерение, пространство… какая разница? — подвыпившая и напрочь успокоенная свекровь напряжённо пыталась вникнуть в суть наших пояснений.
— В другом измерении другие физические законы…, наверное, а другое пространство, это как…, - Андрей пы-тался объяснить то, что и сам понимал с трудом. А тут ещё и слушательница норовила сбить его с толку своими ком-ментариями, — другая квартира. Вот ты знаешь, какая планировка в квартире сверху? Знаешь, где кухня, где спальня. Только не знаешь какая там обстановка и кто живёт.
— Я знаю, кто живёт в квартире сверху! — гордо заявила гостья.
— Ну, а кто живёт в соседнем подъезде? — не сдавался Май.
— Не всех…, - созналась свекровь после небольшого раздумья, — но…
— А мы теперь знаем, кто живёт в соседнем с нами пространстве, — мечтательно вставила я.
— Кто? Чёрт и этот… как его, лемвой, — уточнила со знанием дела Марла.
— Лембой, мама. Это проклятый человек, — Май непроизвольно потрогал шрам на шее.
— Кем проклятый? — свекровь даже Любыча чесать перестала.
— Как правило, своими родителями…
— Да ты что! Какой ужас! Как можно проклясть своего собственного ребёнка? Да любая мать…
— А что, история не знает примеров, когда родители проклинают своё дитя? — изумилась я. — А маньяки там разные, убийцы, наси…
— Ясно. Не продолжай! — свекровь сосредоточенно пошарила глазами по пустым стаканам, убедилась в пол-ном отсутствии антидепрессанта, и скорбно поджала губы.
— Может, кофе? — поинтересовалась я.
— Кофе на валерьянку? Забавный может результат получиться. Не надо кофе. Э-эх! — Она ещё раз сделала попытку проверить стаканы, чем снова нас удивила. Её поведение так сильно отличалось от обычного, что мне стало не по себе. — Вы лучше дальше рассказывайте, — как ни в чём не бывало, попросила Марла, — кто там ещё живет?
Мы недоумённо переглянулись с мужем, и я ему кивнула.
— О-о-о! Там столько жителей! — с нервным энтузиазмом продолжил Андрей. Маманя его бодро повела плечи-ками, поправила спящего на коленях Любыча, и с самым внимательным видом обратила свой взор на сына. — Леший и его жена кикимора, Боцман и Семён, Баська и Хмара…, - перечислял тот жителей Порубежья.
— А самое главное, — не выдержав, перебила я мужа, — Рыська и Джинни!
— Стоп! — снова прервала нас Марла. — Рыську я помню! Рыженький такой парнишка, он был на вашей свадьбе свидетелем.
— Точно, был! — почему-то обрадовался Андрей.
— Так он оттуда? А я ещё гадала, какое редкое имя у парня. А девушка — свидетельница?
— Лукава?
— Да-да. У неё такие красивые пепельные волосы!
— Она русалка в озере Пречистом. Теперь она живёт у нас, в нашем пространстве. А познакомились мы там…
— Русалка!? Надо же…, - изумлённо проговорила Марла и о чём-то задумалась. — А кто у них главный? — Ого-рошила она нас очередным вопросом.
— Главный? — мы с мужем удивлённо переглянулись.
— Боги? — сам себя спросил Май, отрицательно помотал головой и сделал вывод. — Они редко вмешиваются.
Я стала размышлять над этим, казалось бы, простым вопросом. Но получалось, что главных у них несколько, а вот самого главного нет. Всегда важные вопросы решались коллегиально, так сказать. Чаще всего присутствовали Дуплянские, Боцман, Семён (как первый заместитель Дида, который на люди не показывался уже много лет), Баба Яга, Усыня (вроде он у богатырей председательствует), Белый Волк (когда есть необходимость). Скорее всего, и от диаспор, и от полканов, и от чертей кто-то присутствует, когда это нужно. Демократия, однако, получается… Вот уж не думала.
Я попыталась донести свои умозаключения до разомлевшей Марлы. Короче, разговор затянулся глубоко за полночь. Мы выпили три чайника чая, съели все запасы сладкого, сыр, колбасу, масло. Марлу интересовало всё. Она как-то сразу нам поверила. Хотя, как можно было не поверить, когда такое подтверждение мирно посапывало, разва-лившись у неё на коленях. Свекровь ласково гладила рыжего питомца.
— Ребята, а Любыч, он кто?
Котёнок, услыхав своё имя, встрепенулся, сладко потянулся и уселся на её коленях с важным видом.
— Любыч — потомственный хранитель супружеского ложа, — поведал Май.
— Добрый хранитель, — уточнил кот.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});