— Вам этого хотелось бы, не так ли? Не раскачивать лодку. Устранить нелояльных служащих и одновременно избавить эту страну от диссидентствующих меньшинств.
— Это ваши слова, доктор, а не мои. И, поскольку вы признали свою вину, вы ничего не сможете с этим поделать.
Ливермор медленно поднялся и пошел к выходу из зала. Немного не дойдя до двери, он остановился и повернулся.
— Как раз напротив, Блэйлок, потому что я добьюсь полномасштабного публичного слушания. Вы в присутствии моих партнеров обвинили меня в преступлении, и я желаю очистить свое имя, так как не виновен ни в одном из тех поступков, которые вы мне приписываете.
— Не прохиляет, — Блэйлок забыл о своих холодных официальных манерах, и теперь открыто, издевательски ухмылялся. — Ваше признание записано на пленку, содержащую протокол этого заседания.
— Я этого не думаю. Сегодня, немного раньше, я совершил еще одну вредительскую акцию. Против этого самого диктофона. В нем находится совершенно чистая пленка.
— От этого вам будет только хуже. Есть свидетели вашего заявления.
— Вы так думаете? Оба моих коллеги в совете — честные и глубоко преданные своему делу люди. Невзирая на имеющиеся у нас разногласия, я думаю, что они пожелают, чтобы факты были обнародованы, поскольку я говорю чистую правду. Скажите, Кэтрин, я прав?
— Я не слышал, чтобы вы сознавались в каких-либо преступлениях, Ливермор.
— Я тоже, — поддержал ее Стертевант. — Я буду настаивать на проведении открытого ведомственного слушания, на котором с вас будут сняты все обвинения.
— Увидимся в суде, Блэйлок, — бросил Ливермор и вышел.
— Я думал, что ты будешь на работе. Никак не рассчитывал застать тебя здесь, — сказал Гаст, обращаясь к Лите, которая сидела на подоконнике в гостиной их квартиры. — Я пришел только для того, чтобы забрать свои вещи…
— Не делай этого.
— Я сожалею о том, что случилось в ту ночь. Я просто…
— Давай поговорим об этом как-нибудь в другой раз.
Последовала пауза, напряжение которой оба ощущали почти физически, а в следующий момент Гаст впервые с того момента, как вошел в комнату, обратил внимание на одежду жены. На ней было платье, которого он никогда прежде не видел: легкое, облегающее, с глубоким вырезом. И волосы у нее, хотя и такие же короткие, выглядели как-то иначе, чем прежде, и помады было больше, чем обычно, подумал он. Она выглядела очень привлекательной, и он подумал, стоит ли говорить ей об этом.
— Почему бы нам не выбраться в тот же ресторанчик в Старом городе? — предложила Лита. — Мне кажется, что это может быть очень мило.
— Наверняка будет, я просто уверен, — неожиданно сказал он, вдруг почувствовав себя счастливее, чем когда бы то ни было.
Жоржетта Букер взглянула на часы и обнаружила, что ей уже почти пора выходить. Вот и прекрасно. Этим вечером Дейв снова поведет ее куда-то, а это означало, что он намерен снова сделать ей предложение. Он такой милый. Она могла бы даже выйти за него замуж, но только не теперь. Жить так весело, так занятно, так приятно общаться с разными людьми. А свадьба никуда не денется. Стоит только захотеть, и она окажется замужем, но пока что ей этого как раз не хотелось. Она улыбнулась. Она была совершенно счастлива.
Шарм улыбнулся и съел еще один кусок тонкого рулета, порезанного кружочками.
— Высший класс, — сказал он. — Действительно, просто здорово. Как ты сказала это называется?
— Рогалик, — ответила жена. — Их полагаться подавай к копченой лососине или творогу, или брынзе. Я найти рецепт в той старинной книге по культовой пище. Мне казаться, они очень даже ничего себе.
— Я думаю, что они намного, намного лучше, чем ничего себе. Мы будем печь их помногу, и я буду продавать их в Новом городе, потому что они там едят хлеб, похожий по вкусу на жеваную бумагу, и людям понравятся рогалики. Они должны без памяти полюбить их. Потому что мы с тобой вскоре переберемся в Новый город. Они полюбят эти рогалики или что-нибудь еще из того, что мы будем им продавать, потому что мы с тобой собираемся поселиться в этом новом месте.
— Шарм, ты уже говорить им об этом.
— Я говорю об этом. Старина Шарм намерен ухватить и для себя кусок хорошей новой жизни.
— Моя говорить тот же самый вещь, так что это должно звучит одинаково на всех языках. Не приготовить ли ты миска спагетти, дорогой? Сегодня вечером моя хотеть приготовляй хороший старый эфиопский домашний кухня из Аддис-Абебы.
Последний заказ
Шел 1999 год, и я заканчивал работу над этим сборником. У меня было сорок девять рассказов, охватывавших все пятьдесят лет моей литературной работы. Но мне требовался еще один. К счастью, в самый подходящий момент мне пришло письмо из «Нейчур», самого прославленного из всех научных журналов, в котором публикуются только работы, рассказывающие о самых передовых и потрясающих научных исследованиях. В письме содержалось следующее предложение: не соглашусь я представить журналу статью, написанную с позиций 3000 года и ретроспективно оценивающую некоторые из тех достижений, которые совершила наука на протяжении третьего тысячелетия. Я решил, что, скорее всего, соглашусь — и согласился, — и вот она, эта статья. На мой взгляд, это самый подходящий рассказ для того, чтобы завершить сборник.
Дорога в 3000 год
Третье тысячелетие оставило заметный след в истории человечества. Среди достижений сразу приходят на ум межгалактические экспедиции — все тринадцать. Начались они удачно: все стартовали в положенный срок.
Разумеется, ни одна еще не вернулась…
Возможно, к наибольшим достижениям следует отнести и глобальное снижение выброса газов, вызывающих парниковый эффект. Настолько эффективное, что полярные шапки начали расти, а ледники двинулись вниз. И новая индустрия выращивания леса для его последующего сжигания, чтобы компенсировать поглощенный углекислый газ, выходит в число самых прибыльных.
Еще более интересным событием стала находка в 2688 году останков разумных существ, которые, возможно, посещали планету Плутон. В этой истории еще много загадок. Возможно, это ловкая мистификация. Истина пока скрыта во мгле.
Но вышеуказанные физические события, как и любые другие, имевшие место быть в третьем тысячелетии, уступают пальму первенства идее, теореме, уравнению, которое изменило все наше общество, всю нашу жизнь, все научные открытия, которые вкупе и образуют человеческую цивилизацию.
Рискуя прослыть педантом, я обращу ваше внимание ко Вселенной. Она существует. Она функционирует. Взаимодействия происходят на каждом микро- и макроуровне. Ученые наблюдают, изучают… и открывают. Животные Галапагосских островов мутировали тысячу лет, прежде чем туда прибыл Чарлз Дарвин. Тщательные наблюдения, точный анализ и привели к появлению «Происхождения видов».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});