Правда вот уже десять лет Император Теодерик делит власть со своим старшим сыном — Аврест Лютацианом, что заставило насторожиться даже самых дружественных соседей Ортары. Кто знает, какую политику поддержит новый соправитель, возьмет он в свои руки карты прилегающих земель, или пригласит послов ко двору. Пока же молодой Император полностью поддерживает отца, постепенно сдающего свои позиции в пользу молодости и рвения. Аврест Теодерик все реже покидает из столицы, предпочитая заниматься государственными делами в своей зимней резиденции, в то время как его сын разъезжает по провинциям, которых у страны не так уж и мало.
В это же время средний сын Императора Теодерика, как известно, наделен властью Церуса, как полководец и военачальник, что только укрепляет позиции государства, способного в этом случае успешно воевать на два фронта, не забывая поддерживать должный порядок и на внутренних территориях. Эту информацию пытался объяснять уже Алегрий, в ответ на недоумение такой странной системой правления. В конце его долгой и нудно речи снова вмешался Дарьян с предложением самой повоевать в одиночку против злобных соседей, да еще на такой огромной территории. Тем более, что эта система родилась не сейчас, еще прабабка нашего Шефара сделала соправителем своего консорта, по происхождению мелкопоместного дворянина.
Не знаю, насколько обоснована была подобная система правления для этого государства, но именно она позволила в свое время не только существенно расширить границы, но и сохранить их целостность. Тем более свежезавоеванные земли соседствовали с Империей Шазара, правители которой совсем не обрадовались появлению такой сильной страны под боком. Наделенные определенной властью Церусы могли самостоятельно дать отпор возможным захватчикам, не дожидаясь, когда из столицы дойдет разрешение и армия Императора. По-своему это напоминало наместничество, и именно поэтому королева Мадлэрни, точно так же как и ее мать, предпочитала оставлять суверенитет в своей стране, каким бы зависимым он не был. Ведь Церус не имеет права наследования, что так важно для самодержавия.
Но это если в общем. А если в частном — то принц Тариантий был всеобщим любимцем, эдаким «золотым мальчиком», которому с самого рождения и до нынешних дней разрешали все, что только заблагорассудится зеленоглазому чуду. Его старшие братья были уже достаточно взрослыми, и подавали благоприятные надежды, когда он только родился. Так что младший сын избежал всех тех напряженных уроков и давления, которые пришлось вынести старшим. Впрочем, они были не в обиде на брата, так же попав под его обаяние и беззащитность. Сейчас этот мужчина имеет не самую лучшую репутацию, о которой забывают, стоит только принцу появиться на горизонте. Благоволение семьи открывает перед ним любые двери, которые он, похоже, давно перестал замечать.
Такова официальная версия, с полуулыбкой рассказанная мне Дарьяном. Расспрашивать больше я не стала. Прекрасно справляясь и так, сопоставив эту историю и того Шефара, что мне довелось увидеть, того, чей оберег спас жизнь и честь. Надо признать, вот таким, немного всклокоченным, любопытным и обманчиво ленивым он мне нравился больше. Хотя я и не могла не признать долю правды в словах друга — принц просто восхитительно обаятелен. Он просто сидит и рассматривает меня, но подавить улыбку на губах мне уже не в силу.
— Какой чай предпочитаешь? — наконец спросил он, стягивая расшитое полотенце с ряда небольших чайничков.
Прямо на столе возвышался сосуд с кипятком, поддерживаемым магическими каменьями. Тут же стоял сервиз из тонкого фарфора, белого как снег, только по каемкам шли переплетающиеся золотые веточки с голубыми цветами пикато. Подобная тема вышивки шла и по скатерти, спускавшейся почти до пола. Мне почти нестерпимо хотелось под нее заглянуть, удостоверившись в безопасности, но приходилось усилием сдерживать себя.
Вместо этого я глубоко вздохнула, ощущая смешание чайных ароматов. Протянув руку, сняла крышку с ближайшего чайничка. Землянично-мятный запах усилился. В следующем оказалось добавка из сушеных яблок и шиповника, в третьем какие-то экзотические фрукты и, похоже, цветы, в четвертом прятался чистый и ничем не сдобренный чай. Я улыбнулась шире и уже хотела взять его, когда моей руки чуть ощутимо коснулись пальцы принца.
— Ты здесь гостья, так что позволь мне.
Я замерла, удивленная таким поведением, а Шефар за это время отвел мою руку в сторону и так заглянул в глаза, словно надеялся увидеть какую-то реакцию. Правда не понятно — какую. Мне же ничего не оставалось, только как принять каприз его высочества, и кивнуть.
Пока принц готовил для меня чай, я оглядела стол, заставленный тарелочками, вазочками и соусницами с различными лакомствами. Здесь были маленькие конфеты, и изысканные порожные, и фруктовое варенье, и нежнейшие паштеты, и тонко нарезанные кусочки мяса и колбас. Свежие булочки в небольшой корзине источали одуряюще аппетитный аромат, так и просясь в руки. Я же предпочла небольшие круглые профитроли со сливочным кремом. Можно, конечно же, было выбрать что-то более… изысканное и не столь маркое, ведь пальцы мои сразу стали липкими, но я же и не благородная дама, не роняющая даже крошек на свой изысканный костюм. Да и больно нахваливал их Алегрий.
Крем действительно таял во рту, а тесто казалось тонким и воздушным. Чуть позже я вряд ли смогу съесть что-то столь же сладкое, пусть и запивая некрепким чаем, но сейчас мне захотелось себя побаловать, раз выдалась такая возможность. И я потянулась за еще одним, попутно поймав на себе любопытный и чем-то довольный взгляд своего сотрапезника.
— Мы же, кажется, договорились обходиться без церемоний, — улыбнулась я.
— Совершенно верно, — ответил он мне тем же. Только куда лукавей.
И мне показалось, ему нравилось то, на что так незамысловато намекали. Да, я давно перестала быть такой дикой и неловкой, как прежде, не накидывалась на сладкое, хотя очень его любила, предпочитала делать осознанный выбор и предпочитала свои правила в рамках допустимого для обоих. Вот только его это нисколько не расстраивало и не беспокоило. Принц просто едва пригублял свой яблочный чай и рассматривал так, будто давно не видел. И словно до этого знал, действительно знал, а не просто несколько раз сталкивался в старом замке Мадлэрни.
Меня это почему-то задевало, хоть я и себе не могла объяснить почему.
Осторожно поставив полупустую чашку на белое, тонкое словно бумажное, блюдце, повела плечом, не в силах выдержать пытку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});