- Кто по профессии-то? - спросил Мухин.
- Летчик.
- Награды за что получил?
- Воевал в Китае.
- Ну вот, - повернулся Мухин к будущему комполка. - Лучшего заместителя вам не найти.
Майор и капитан протянули друг другу руки.
- Еренков, - назвался первый и многозначительно добавил: - Прислан сюда Центральным Комитетом комсомола формировать Комсомольский полк.
- Еренков... Еренков... Постойте-постойте! - Кузовиткин почесал за ухом. Нет, что-то не припомню.
- Я в Китае не воевал, - сказал Еренков, улыбнувшись. И уже серьезно: - Но за границей бывал.
- В Испании?
- Да.
- Что ж, бери, - по привычке обращаться ко всем запанибрата на "ты", выпалил Кузовиткин, но тут же поправился: - То есть берите к себе. Будем теперь вместе Россию защищать.
Еренкову капитан Кузовиткин пришелся по душе. Особенно подкупали его решимость и умение быстро ориентироваться в обстановке. Однако майор решил не торопиться:
- Зайдите ко мне завтра, с утра.
- Что ж, утро вечера мудренее.
Разошлись. Каждый со своей думой. Казалось, что не заметили даже толпу летчиков, осаждавшую штаб ЗАПа.
В квартире на Московской улице майор Еренков пытался привести в порядок свои чувства и мысли. Как он оказался в этом провинциальном городке? Что его "перевернуло" из флаг-штурмана дивизии в командира полка тихоходной "королевской авиации"? Что ждет его впереди?
События недавнего прошлого выстраивались перед ним, словно на прокрученной не один раз кинопленке.
Незадолго до начала войны он служил штурманом на Сахалине. Дальний Восток всегда оставался дальним. Еренкову же хотелось быть поближе к центру, к Москве.
На очередном пленуме ЦК ВЛКСМ он встретился с одним из высших командиров ВВС, вместе с которым воевал в Испании. Попросил замолвить о нем словечко в штабе. В конце работы пленума ему сообщили, что принято решение о переводе его в Смоленск флаг-штурманом 52-й авиадивизии.
После пленума Еренков отгулял отпуск и вернулся на Сахалин, чтобы оформить необходимые в таких случаях документы. А когда ехал в поезде Хабаровск Москва к новому месту назначения, услышал весть о начале войны.
Война... Он знал, что рано или поздно с ней придется столкнуться, что называется, лицом к лицу. Знал и коварные повадки фашистов. Но никогда и в мыслях не допускал, что так трагичны будут первые ее месяцы. Не доехав до места назначения, в Брянске, майор Еренков попал под страшную бомбежку пикировщиков. Чуть не потерял семью.
Свою авиадивизию нашел не сразу. А когда нашел, то с горечью узнал: от дивизии не осталось и полка.
Формирования, переформирования... Почти за год войны он, боевой штурман, имевший опыт сражений с фашистскими летчиками в небе Испании, совершил лишь 18 боевых вылетов.
Да, не все гладко было у нас в начале войны. Даже в любимом роде войск, в авиации.
Но вот наконец долгожданный день настал: ему, члену ЦК ВЛКСМ, поручено сформировать Комсомольский авиационный полк легких ночных бомбардировщиков.
Решив вопрос с заместителем по летной части, Еренков не переставал думать о начальнике штаба полка. В четвертой части ЗАПа, или отделе кадров, он долго перелистывал личные дела старшего комсостава, производя своего рода разведку. И все безрезультатно. Один, казалось, подходит по всем статьям - и образование (академию закончил), и звание подходящее (майор), и возраст... Но не имеет фронтового опыта. Другой, хоть и с военными заслугами, но без достаточной теоретической подготовки.
Нашел Еренков начальника штаба случайно, в столовой. После ужина остался за столом немного посидеть и среди многоликой и говорливой толпы заметил, как с группой молодых летчиков вошел высокий худощавый капитан со шрамом на нижней губе. Лицо его показалось майору очень знакомым. "Где-то я с ним встречался. Но вот где и когда?.."
Не спуская с капитана глаз, Еренков перебирал в памяти все свои пути-дороги. И вспомнил.
Вспомнил 1934 год, Белую Церковь, свой взлет по служебной лестнице быстро стал штурманом звена, потом - эскадрильи. А этот капитан - как он похож на того лейтенанта, штурмана экипажа... "Как же его фамилия? Какая-то украинская. Ах, да..." Он почти выкрикнул:
- Чухно!
Капитан поднялся и, не веря глазам своим, двинулся навстречу Еренкову... По пути из столовой Чухно рассказал, что прибыл только что с Юго-Западного фронта, что служил начальником штаба полка легких ночных бомбардировщиков...
"Кажется, это тот, кто мне нужен", - подумал Еренков и, поинтересовавшись, как показали себя летчики на тихоходных У-2, как бы между прочим спросил:
- В тылу долго думаете отдыхать?
- Кто сейчас об отдыхе думает? Воевать надо!
- Тогда давайте-ка ко мне начальником штаба,
- Формируете полк?
- Да. И необычный.
- То есть?
- От всех остальных он отличается тем, что формируется почти полностью из авиаторов-комсомольцев.
- Я готов.
* * *
Подполковник Мухин потерял покой. Хотя Еренков и не "грабил" его, не забирал инструкторов-летчиков, те сами каждый день вместо отдыха после ночных полетов часами простаивали у кабинета командира ЗАПа, чтобы попроситься в Комсомольский полк. Старшина Даев, старшина Шмелев, младший лейтенант Ершов с большой группой летчиков прямо-таки выводили Мухина из терпения.
- Куда я вас отпущу! - кричал он на них. - Кто будет новичков натаскивать в ночных полетах?
На другой день штаб Комсомольского авиаполка, представленный пока лишь капитаном Чухно, начал уже действовать. Михаил Андреевич - так звали капитана - оказался человеком с редким талантом организатора. Люди к нему тянулись, как к магниту железо. А он, спокойный, рассудительный, умудренный фронтовым опытом, отбирал в полк летчиков и техников с настоящими бойцовскими характерами. С некоторых чересчур горячих тактично снимал налет романтики, объясняя всю многотрудность работы, именно работы, легкомоторной авиации в ночных условиях, под яростным огнем врага. Других же, которые, казалось, и слышать не хотели о тихоходах У-2, буквально зажигал рассказами о лихих и дерзких налетах "королевской авиации" на ближние тылы оккупантов.
В полк уже зачислены двое из тех, кто вместе с Чухно "нюхал порох" на юге. Первый - немного мрачноватый и резкий, словно с какой-то сильной внутренней пружиной мгновенного действия, штурман старшина Иван Дубовиченко. Старшина по званию, он в кругу равных, но не испытанных огнем, чувствовал себя по меньшей мере лейтенантом. Чухно, вероятно, специально приглашал Ивана на свои беседы с молодыми летчиками и штурманами. Его рассказы о том, каков фриц в деле и какими возможностями располагает маленький "кукурузник" в борьбе с сильным противником, новобранцы, еще не видавшие настоящей опасности, всегда слушали очень внимательно и с большим интересом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});