— Витариус!
— Да, да, старый Витариус, — сказал человек, когда они оказались возле него. — И никто не подумал о лошади для меня. Придется ехать на одной лошадке с Элдией.
— Мы подумали, что вы… — начала Кинна.
— Умер? Да, Совартус с радостью сплясал бы на моей могиле. Он послал свое Создание Силы раздавить меня. Я попал в него несколько раз лучами, но это была война комара и осла. Когда оно подошло слишком близко, я пришел к выводу, что неплохо бы отправиться куда-нибудь в другое место, подальше от него.
Конан посмотрел на голую равнину.
— Какой-нибудь колдовской трюк?
— Я с удовольствием украсил бы себя павлиньими перьями, — ответил Витариус, — но тут, право, нечем хвастаться. Я забрался в один из волчьих тоннелей и спрятался там так хорошо, как только мог. То. что было убито монстром, — всего лишь призрак. Я ведь неплохо умею вызывать всякие фантомы.
— Я помню, — сухо заметил Конан.
Глава двадцать третья
Расскажете вы мне или нет? Как все это было? — приставал Витариус.
Конан ухмыльнулся и доложил ему обо всем, что они пережили с того момента, как расставались. Витариус кивал и время от времени удивленно восклицал. Наконец он прервал рассказ вопросом:
— Но как вышло, что одежда Совартуса загорелась?
Конан показал на Элдию.
— Странно! — сказал волшебник— Я думал, что при формировании Создания Силы у детей были отняты все их способности.
Элдия кивнула.
— Так и было. Во мне нет больше огня с тех пор, как Совартус заколдовал меня. Весь мой огонь перешел к Созданию. Но когда я проснулась и увидела, что Конан ранен, я почувствовала, что где-то во мне прячется последняя искорка. И я послала ее на плащ Совартуса.
— Я рад, что она это сделала, — добавил Конан.
Он развернул сверток с одеждой, который забрал у мертвого стражника. Когда он вытащил оттуда свои штаны, из них посыпались мерцающие зеленые камни.
— Что это? — спросила Кинна. Конан расхохотался.
— Изумруды! Лемпариус, должно быть, сунул их туда, чтобы позднее забрать! Одним из таких камешков я заплатил за все наше снаряжение, а их здесь около пятидесяти.
— Значит, ты теперь богат, — сказала Кинна. Конан покачал головой.
— Нет, м ы теперь богаты. Так звучит лучше. Мы поделим их между собой. В конце концов, мы заработали их вместе.
Он разложил драгоценные камни на семь равных частей. Под конец у каждого стало по семь изумрудов. Оставались еще два. Эти он вручил Кинне.
— Ты найдешь им лучшее применение, чем я, — сказал он. — Теперь тебе кормить еще три рта.
— Да, — ответила она. — Я вернусь на нашу землю и построю чудесный дом. Мы не будем больше бедны. Пойдем с нами, Витариус!
Старик кивнул.
— С удовольствием. Теплый огонь чтобы греть мои старые кости, и такое милое общество — это меня привлекает. А может, я научу ребятишек паре волшебных фокусов — конечно, только для развлечения…
Кинна обратилась к Конану:
— А ты, Конан? Я всегда рада видеть тебя в своем доме… и в своей постели. Конан качнул головой.
— У меня иная дорога, Кинна. Когда я встретил вас, я шел в Немедию. Я хотел бы продолжить свой путь.
— Понимаю. Мне трудно представить тебя крестьянином, владельцем поместья. Но я всегда буду помнить о тебе.
— И я о тебе, — сказал он Конан смотрел, как они едут прочь. Потом повернул коня на запад, в сторону Немедии. У него была новая лошадь, благодаря Совартусу из Черного Квадрата, и изумруды, вдвое более ценные, чем то золото, которое он потерял в Коринфии. В конце концов, не такой уж плохой обмен. К тому же он жив и может получать удовольствие от того и другого.
Улыбаясь, он ехал навстречу заходящему солнцу