Ознакомительный фрагмент
Ему до их зубоскальства не было дела.
А вот до Томы было.
Точнее, до тех желающих, что настырно пробовали удачу с ней.
Мажора, как он понял, она отшила. Потом был качок-блондин в белоснежной футболке. Далее к Тамаре присел долговязый хлыщ с козлиной бородкой. Тома покачала головой и продолжила пить безалкогольный коктейль, который, как Евгений рассчитывал, заказала она.
Апофеозом стал администратор, который склонился к ней, что-то проговорил, протянул визитку и кивком указал на второй этаж, где располагались вип-ложи.
Тихонов не выдержал, поднялся.
– Ребят, я ушел.
– Мы поняли, что ты для нас потерян.
Покачав предупреждающе головой, Евгений подхватил легкую куртку и направился к Томе.
– А ну-ка пошли, – все в том же недружелюбном тоне прошипел он, бесцеремонно беря девушку за руку.
Тома повернулась к нему, готовая к сопротивлению. Ее глаза яростно сверкнули и сразу же наполнились узнаванием и радостью, которую она и не намеревалась скрывать. Да что ж такое! Разве можно, девочка, настолько открыто себя показывать? Неудивительно, что мужики летели к ней, как мухи на мед. А уж когда она поспешно облизнула губы, Евгения самого изрядно тряхануло. Она вообще в курсе, как действует на окружающих? И на него в том числе!
А он голодный! У него три недели не было секса, и пах рвало от потребности разрядиться. Учитывая же, как Тома смотрит на него… одно лишь слово… и все.
Мужчина с такой силой сжал зубы, что послышался неприятный скрежет.
Тамара быстро рассчиталась, схватила сумочку под цвет платья и соскользнула со стула на пол, глядя на Евгения широко раскрытыми глазами, в которых он уже тонул.
– Давай за мной, – в очередной раз отдал он указание, оглядываясь вокруг и предупреждая взглядом каждого, кто намеревался встать у них на пути, что подобного делать не стоит.
В клубе было много знакомых. Тихонова и его друзей тут тоже знали, они были частыми гостями. По работе, кстати, тоже приходилось.
– Твоя машина где? Или ты на такси? – продолжил грубить он, когда они вышли на свежий воздух.
– Там.
Он заметил, что она не пила спиртного. Значит, за рулем.
Ее беленький «мерс» приветливо моргнул фарами, когда Тамара щелкнула сигнализацией.
– Отлично. – Евгений, так и не разжимая зубов, повел девушку в указанную сторону.
И лишь после тог как они сели внутрь, он услышал вопрос:
– Мы поедем к тебе? – немного глухо произнесла Тома, глядя впереди себя.
Он видел – она нервничала.
Пыталась скрыть волнение, но у нее плохо получалось.
И от осознания, в каком напряжении она находится, хотелось не просто встряхнуть ее за плечи, как тряпичную куклу, а сделать кое-что посерьезнее.
Евгений медлил с ответом, рассматривая ее четкий профиль. Эти длинные ресницы. Свои, он знал… Этот пухлый от природы рот. Высокие скулы и тонкий нос.
Тома же воспользовалась заминкой и положила руку ему на бедро.
Выше, чем требовалось.
Почти на пах.
При этом продолжила смотреть вперед себя.
Быстро-быстро моргая.
– Ты что творишь? – глухо прорычал Женя, выпуская внутреннего зверя на свободу. Мужики не зря дали ему позывной Берсерк. Он мог молчать, мог присматриваться. Выжидать. А потом сорваться, многократно усилив скорость и работу всего организма. Такое, оказывается, тоже бывает.
Вот и сегодняшний вечер показал, что его терпение не безгранично.
Да и в целом…
Не зря он не желал допускать Бягезову в близкий круг своих интересов. Его чуйка кричала, что добром дело не кончится. И прежде всего для нее.
Какое, к черту, с ней повстречаться месяц-другой, а потом уехать на полгода в командировку? Ее мать вообще понимала, что несла? Злость с новой силой всколыхнулась в груди мужчины.
– Женя, – выдохнула Тома и быстро повернулась в его сторону, улыбнувшись так, что дыхание перехватило.
Она смотрела прямо на его губы, недвусмысленно. А её тонкие пальчики пианистки с парой колец с настоящими камушками начали нервно теребить штанину его брюк.
Евгений недобро покачал головой и не менее недружелюбно распорядился:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})– Заводи движок. Поехали.
– Куда?
Он не мог видеть выражение ее глаз, ему оказалось достаточно ее сбившегося дыхания.
– Ко мне.
Он назвал адрес, не сомневаясь, что она не почувствует исходящие от него волны угрозы.
– Я знаю, где это, – сказала она, послушно трогаясь с места.
Евгений откинулся на мягкое кожаное сиденье и прикрыл глаза.
Любой бы на его месте прыгал от радости, суетился и проверял наличие «патронов». А что делает он? Рычит и вспоминает, как лапали глазами Тому мужики в клубе. Пожирали фактически. Тихонов точно знал, когда у него сорвало предохранитель: когда к ней отправили администратора с предложением от одного из тех, кто находился на втором этаже.
Интересно, она поднялась бы? Сегодня – нет. А завтра?
На месте ее матери он давно бы выдал Тамару замуж за того, кто раз и навсегда сможет отгородить ее от вожделенных взглядов! Посадит под замок или приставит охрану! А еще лучше заделает ей пару ребятишек.
Женя положил локоть на дверь авто и лениво повернул голову в сторону Томы. Большинство знакомых, кто тесно с ним общался ежедневно, сразу бы поняли, что его леность и беспечность обманны.
глава 2
ГЛАВА 2
– Садись. Вот сюда давай. И сейчас я буду говорить, а ты будешь молча слушать. Поняла, Тамара Сергеевна?
Девушка недовольно поджала губы.
– Жень, не сердись на меня.
– Не сердиться? О, милая, я сейчас испытываю совсем другие чувства. А конкретно – желание взять армейский ремень и отхерачить тебя по заднице! И нет, деточка, не в качестве прелюдии к секс-играм.
По мере того как он говорил, глаза Томы распахивались сильнее, а на щеках заиграл долбаный румянец. И чем бы он ни закончил фразу, она точно представила, как он перекидывает ее, голую, через колено и шлепает по аппетитной попке.
Он-то точно представил!
И пах отреагировал еще быстрее, чем полагалось.
Ситуация осложнилась тем, что на Евгении были хлопковые джоггеры. Возбужденный член не заметить, конечно, можно было. Если не смотреть на пах.
А Тома посмотрела.
Сразу же.
– Ты возбудился, – сказала она об очевидном.
– И что? – рыкнул Евгений, подходя к ней и опускаясь на корточки так, чтобы их лица находились на одном уровне.
Последнее он тоже зря сделал.
Лучше держаться от ее лица и, в частности, губ подальше.
Потому что вся она сплошное искушение. Причем бьющее наотмашь.
Тома сознательно не провоцировала его. По крайней мере, хотелось в это верить, иначе он сильно разочаруется, хотя кому его разочарование сдалось?
Она сидела, не смыкая губ. Чуть заметно приоткрыв сладость, от которой дурелось похлеще водки, что Тихонов выпил.
И он собрался разговоры с этой лялей вести? Серьезно?
Да ее трахать надо. Долго. И много.
– На меня возбудился, – уперто продолжила она, глядя на него во все глаза.
– Я голодный. И возбудился бы на любую другую девушку, – грубовато ответил он, зло прищуривая глаза.
На лице Тамары мгновенно отразилась обида, которую она даже не пыталась скрыть.
– Я тебе не нравлюсь?
– Том, давай проясним, что происходит. Один раз! – Для пущей убедительности он поднял указательный палец. – Я тебе нахрен не сдался. И не пытайся сейчас опровергнуть сказанное мной! У тебя в отношении меня стокгольмский синдром! Только наоборот. Ты же девочка образованная, в курсе, что такое «стокгольм»? Ты на мне зациклилась. Ничего личного. Я знаю, ты ходишь к психологу, это очень хорошо. И искренне верю, что он тебе поможет. А вот то, что ты меня преследуешь – а ты, деточка, именно этой херней и занимаешься! – Евгений рад был не повысить голос, да не получилось. – Очень плохая тенденция.
– У меня нет «стокгольма», – негромко проговорила она, в который раз поражая его своим спокойствием.