Николай Семашко - Кох. Вирхов. Страница 34

Конечно, за годы, прошедшие со дня смерти Вирхова, наши представления о сущности болезненного процесса значительно изменились. И прежде всего они изменились потому, что организм рассматривается теперь как единое целое, а болезненные изменения объясняются прежде всего вредным влиянием на него внешних условий. Материалистическое понимание твердо укоренилось и в патологии. Но это, конечно, не субъективная вина Вирхова: он не мог видеть так далеко вперед.

Но беда Вирхова, приведшая его к целому ряду ошибок, состояла в его общественно-политическом поправении с годами.

Жизнь Вирхова являет еще и еще раз блестящую иллюстрацию того, как научные взгляды бывают тесно связаны с общественными взглядами.

В молодости Вирхов был демократом. Под старость он стал либералом, контрреволюционером, помогавшим своим авторитетом правительству в борьбе с социалистами.

Молодой Вирхов создал «целлюлярную патологию», произведшую тогда целую революцию в медицине; в молодости он выступил с радикальными предложениями в борьбе с голодовками.

Под старость он занимается «малыми делами» в общественной жизни; ничего особенного, кроме развития старых идей, не создал он и в медицине.

В 1856 году, т. е. за три года до появления знаменитой книги Дарвина о происхождении видов, молодой Вирхов развивал взгляды, аналогичные Дарвину; примкнул к взглядам Дарвина по опубликовании его книги.

В 1877 году он ополчается против дарвинизма, клеймит дарвинизм как ненаучную гипотезу, возмущается тем, что последовательно проведенное учение Дарвина ведет к социализму. Он пугал при этом призраком Парижской коммуны. А позже доходит до того, что предлагает запретить преподавание эволюционной теории в школах и договаривается до «творческого акта», создавшего жизнь на земле.

В молодости Вирхов производит интересные исследования в области антропологии. Под старость он и антропологию мобилизует против дарвинизма. Ископаемые скелеты первобытных людей (неандертальского человека в 1856 году, питекантропа в 1891 году) с неопровержимостью доказывают близость человека к человекообразным обезьянам. Вопреки этим неопровержимым доказательствам Вирхов, из ненависти к дарвинизму, пытается уверить, что эти особенности скелетов вызваны патологическими изменениями вследствие неблагоприятных условий долгого пребывания в земле и т. д. Несомненно, что авторитет старика Вирхова оказывал задерживающее влияние на развитие биологии.

Даже всегда корректный в выражениях Дарвин сказал по поводу нападок Вирхова: «Поведение Вирхова недобросовестно, и я надеюсь, что в один прекрасный день он осознает это и ему станет стыдно».

С горячей отповедью Вирхову выступил Геккель. В своей блестящей речи «Свобода науки и свобода преподавания» (в ответ на речь Вирхова: «Свобода науки в современном государстве») Геккель отчитал Вирхова за его антидарвинические реакционные взгляды и против лозунга Вирхова «restignamur» («ограничим себя») Геккель бросил смелый революционный лозунг «impavidi progrediamur» («бесстрашные, вперед»).

Общественная (да и научная) звезда Вирхова к старости потускнела. Но это ничуть не умаляет тех действительных заслуг, которые имеет Вирхов перед человечеством.

Ученые Советского союза чтут память великого патолога, общественника Вирхова.

БИБЛИОГРАФИЯ

Aetiologie der Milzbrandkrankheit, Leipzig, 1876; 2-е изд. — Leipzig, 1910.

Beitrag Z. Aetiologie der Tuberculose, Berlin, Klin. Wochenschrift, 1885, № 15.

Bericht über die Tätigkeit z. Erforschung d. Cholera in Aegypten und Indien, Deutscher Reichsanzeiger, 1883.

Журнал, основанный Кохом: Zeitschrift für Hygiene und Infectionskrankheiten, Leipzig, Berlin.

Посмертное издание всех трудов Коха: Robert Kochs gesammelte Werke, Band I–II, Leipzig, 1912.

Большая медиц. энциклопедия, т. XIV, 1930.

Вопросы туберкулеза», журнал 1930 г.

Поль де Крюи. Охотники за микробами. Гл. IV: Кох. Роберт.

Мечников. Основатели современной медицины — Пастер, Листер, Кох. 1925.

Kirchner. Robert Koch. Wien — Berlin.

Капитальный труд: Bruno Heymann. Robert Koch. Из серии «Grosse Männer». 1932.

Ю. Т. Mалиса. Р. Вирхов, его жизнь и научно-общественная деятельность, Петербург, 1899.

«Празднование 80-летнего юбилея проф. Вирхова, г. Киев, 29 сентября 1901 г.

Кубанский научно-медиц. вестник, № 5–8, 1921.

Русские и иностранные медиц. журналы в годы 70- и 80-летнего юбилея Вирхова, а также в год его смерти.

Большая медиц. энциклопедия, т. IV, «Вирхов».

Иллюстрации

Дом в Клаустале, где родился Роберт Кох.

Роберт Кох — ученик последнего класса школы в 1861 году. Приблизительно 18 лет.

Жена и дочь Р. Коха. 1870 год.

Рецепт, написанный рукою Роберта Коха.

Роберт Кох в 1883 году перед холерной экспедицией.

Первая лаборатория Роберта Коха в Берлине.

Леффлер и Кох.

Роберт Кох в старости. 1907 год.

Рудольф-Людвиг-Карл Вирхов.

Рудольф-Людвих-Карл Вирхов.

Примечания

1

У Мечникова была своеобразная теория генетики гениальных людей: «Из некоторых данных, — говорит он в книге «Основатели современной медицины», — собранных нами, вытекает, что гениальные люди только в редких случаях были перворожденными детьми. Вообще первенцы слабее последующих детей: они дают большую смертность и среди них более распространена преступность. Наоборот, гении гораздо чаще встречаются среди последующих детей. Музыкальные гении Моцарт и Вагнер были седьмыми по очереди, Шопен — четвертым. Из писателей Бомарше был седьмым, Шекспир, Вольтер и Виктор Гюго — третьими; Толстой — четвертым. Единственное известное мне исключение среди гениальных писателей представляет Гёте, родившийся первенцем от 17-летней матери. Из числа великих политических гениев — Петр I был третьим ребенком, а Наполеон I — четвертым».

Нечего и говорить, что эта остроумная, но совершенно бездоказательная «теория» великого биолога не имеет за собой совершенно никаких, кроме искусственного подбора фактов. научных обоснований.

2

Кох встречался с Вирховым и раньше, еще в 1876 году, но не на медицинской почве: жители Вольштейна, раскапывая землю под огородные культуры, натолкнулись на чрезвычайно ценные антропологические находки — скелеты древних людей, утварь и т. д. Вирхов, который занимался тогда антропологией, лично приехал в Вольштейн, чтобы ознакомиться с находками. Конечно, наиболее близким к делу из всех представители интеллигенции в этом маленьком городке был врач Кох. На этой почве между Кохом и Вирховым произошло знакомство, Кох вступил членом-корреспондентом в Антропологическое общество, в котором деятельное участие принимал Вирхов, и всю свою жизнь Кох не переставал интересоваться работами этого общества.