— Господин, — прошептала она.
— Отнеси все на кухню, — сказал Самос.
По глазам девушки я видел, что она хочет быть для него больше чем рабыней. Просто невероятно, какой властью могут обладать мужчины над женщинами.
— Хорошо, господин, — произнесла она и опустилась на колени в позу услаждающей рабыни. Становясь на колени передо мной, она приняла позу покорной рабыни. Говорили, что Самос первый довел ее до оргазма. Пережившая это ощущение женщина уже не способна ни на что, кроме как на покорное и страстное служение своему господину. До конца жизни.
— Линда умоляет господина о прикосновении, — пролепетала девушка.
Линда было ее земным именем, которое у нее, естественно, отобрали при обращении в рабство. Позже Самос на правах хозяина вернул его рабыне. Когда дело касается имен, все зависит от воли хозяина.
Я отметил, что Линда совершенно открыто попросила о ласке в моем присутствии. Невольница уже успела избавиться от комплексов и предрассудков Земли. Она стала открытой и честной, чистой и совершенной, такой, какой изначально создала ее природа.
Встретив взгляд Самоса, она покорно побежала к дверям, но у самого порога остановилась, не в силах побороть желание. Со слезами на глазах рабыня снова повернулась к своему господину.
— Хорошо, только после того, как отнесешь посуду на кухню, — проворчал он.
— Слушаюсь, господин, — задыхаясь от возбуждения, прошептала она, и желтые чашечки на подносе тихо звякнули. Девушка задрожала. На полированном ошейнике заиграли огни факела.
— Иди в пенал, — велел Самос, — и попроси, чтобы тебя заперли.
— Да, господин. — Девушка опустила голову, и мне показалось, что она сейчас зарыдает.
— Старший связки говорил, что ты неплохо усвоила мозаичный танец.
Чашечки на подносе задрожали.
— Мне очень приятно, — произнесла девушка, — что Кробус пришел к такому выводу.
Мозаичный танец обычно исполняется на красных мозаичных плитах, которыми выкладывают невольничье кольцо возле кровати господина. Танцуют его на спине, животе и боках. Шею, как правило, приковывают к невольничьему кольцу. Танец символизирует мучения рабыни, охваченной ненасытной любовной страстью. Вначале девушка танцует как бы в совершенном одиночестве. Никто не знает о ее страданиях, она стонет и извивается, умоляя невидимого господина сжалиться над ней. Потом появляется господин, и она умоляет его уже открыто, кричит и плачет, лишь бы он подарил ей хотя бы одно прикосновение. Мозаичный танец построен на простых психологических и поведенческих реакциях. Специалисты считают, что он способен завести самую фригидную женщину. Рабыни же просто сходят от него с ума.
— Я слышал, ты много работала над мозаичным танцем, — продолжал Самос.
— Я всего лишь покорная рабыня, — отвечала девушка.
— Кробус говорил, что последние пять раз, когда ты исполняла этот танец, он не мог удержаться, чтобы не изнасиловать тебя.
— Да, господин. — Девушка опустила голову и улыбнулась.
— После того как тебя запрут в пенале, — сказал Самос, — попроси, чтобы тебе принесли теплой воды, масла, благовоний и полотенце. Приведи себя в порядок. Может быть, я приглашу тебя в свои покои. Попозже.
— Да, господин! — радостно воскликнула девушка.
— Учти, что понравиться мне труднее, чем Кробусу.
— Да, господин! — С этими словами Линда выскочила из зала.
— Хорошенькая, — усмехнулся я.
— Неплохая девчонка, — кивнул Самос и провел языком по губам.
— По-моему, она тебе нравится, — сказал я.
— Чепуха, — отмахнулся он. — Она всего лишь рабыня.
— Разве у Самоса не может быть любимой рабыни? — не отставал я.
— Землянки?
— Почему бы и нет?
— Какая нелепость. Она — рабыня. Ее предназначение — угождать. Я могу ее избить и унизить, если мне того захочется.
— Разве нельзя избить и унизить любимую рабыню? — спросил я.
— Разумеется, — снова рассмеялся Самос. — На Горе не церемонятся ни с кем.
— Мне кажется, что знаменитый Самос, первый рабовладелец Порт-Кара, первый капитан Совета Капитанов, привязался к блондинке с Земли.
Самос смерил меня сердитым взглядом, затем пожал плечами и произнес:
— Вообще-то никогда раньше я не испытывал ничего подобного. Даже любопытно. Странное чувство.
— Я вижу, ты не собираешься ее продавать, — сказал я.
— Может, еще и продам, — задумчиво произнес Самос.
— Понятно.
— Она с самого начала вела себя не так, как другие. Была такой беспомощной и беззащитной…
— Разве не все рабыни беспомощны и беззащитны в руках своих хозяев? — спросил я.
— Да, конечно, но она показалась мне невероятно ранимой.
— Может быть, она с самого первого раза поняла, что ты и есть ее судьба?
— Очень приятно держать в руках такую девушку, — добавил Самос.
— Смотри не расслабляйся, — усмехнулся я.
— Обещаю, — проворчал он.
В последнем я не сомневался. Самос слыл одним из самых суровых людей Гора. Хорошенькой блондинке с Земли достался сильный и бескомпромиссный хозяин.
— Ладно, хватит болтать о пустоголовых рабынях, — сказал я. — Эти девчонки созданы для мимолетных удовольствий. Пора поговорить о серьезных вопросах, достойных внимания мужчин.
— Согласен, — кивнул Самос. — По правде говоря, особых новостей нет.
— Кюры успокоились.
— Это верно.
— Бойся затихшего врага, — заметил я.
— Конечно, — кивнул Самос.
— Странно: ты пригласил меня в свой дом, желая сообщить, что ничего не произошло, — сказал я.
— По-твоему, кроме тебя, никто на Горе не служит Царствующим Жрецам?
— Думаю, нет, — сказал я. — Почему ты спросил?
— Как все-таки мало мы знаем об окружающем нас мире, — вздохнул Самос.
— Не понимаю, — пожал я плечами.
— Расскажи, что тебе известно о Картиусе.
— Это важнейшая субэкваториальная водная артерия, — ответил я. — Протекает через джунгли на западе и северо-западе и впадает в озеро Ушинди, из которого вытекают реки Камба и Ниока. Камба впадает непосредственно в Тассу, а Ниока — в залив Шенди, где находится гавань Шенди.
Свободный портовый город Шенди играл немаловажную роль в жизни Гора. Там находилась Лига черных рабынь.
— Одно время считали, что Картиус — приток Воска, — сказал Самое.
— Меня тоже этому учили, — кивнул я.
— Теперь мы знаем, что Картиус, впадающий в Тассу, и субэкваториальный Картиус — разные реки.
— На многих географических картах Картиус впадает в Ушинди, а потом выходит из озера, пересекает западные плоскогорья и в районе Турмуса впадает в Воск.
Турмус — последний крупный город на Воске. За ним начинаются непроходимые болота дельты.