Он пустил коня рядом.
– Что за песня у тебя такая… рвущая душу?
Пастух отнял от губ дудку, синие глаза серьезно взглянули снизу вверх на огромного всадника.
– Был такой, – сказал он тихо, – что любил, очень любил… Заставлял горы ронять слезы, деревья опускали ветви в скорби и сочувствии, а земля стонала. Его песни… это и мои песни.
Один из мужчин, что вышел забирать корову, сказал угрюмо:
– Это песня про меня.
– А как звали этого певца? – спросил Иггельд. – Кто он был? Где жил?..
Пастух пожал плечами.
– Наверное, где-то близко.
– Он жил в Степи, – сказал кто-то.
– Нет, – возразил другой. – Он мог жить только в горах, а сюда спускался с новыми песнями. В горах… ну, ближе к богам! Он делал людей другими.
Иггельд промолчал. Телохранители посматривали вопросительно, пришпорил коня и помчался через село. Утром на горизонте заблистает Куяба. Теперь его столица, откуда начнет новое завоевание Блестки. Уже – иначе.