Ознакомительный фрагмент
туфли от Гуччи, которые я привезла из Италии, куда летала на строительную выставку, так и не решился носить - слишком будет огорчать коллег. И так во всем - скромность и незаметность. Но мне все было некогда разбираться в этих психологических нюансах. Вот и дотянула. Свекровь, правда, как была, так и осталась доброй и простодушной женщиной. А вот Димочка копил злобу и мелкие обиды на всех. Не ожидала от него. Не дай Бог такому человеку власть в руки дать. Но я и не дам, зря Дима рассчитывает, зря.Тихонько скрипнула дверь, на пол упал свет из больничного коридора, там обозначилась неясная фигура в чем-то светлом.
-Теть Лен, ты спишь? – Этот громкий шепот я бы не спутала ни с чьим другим.
Фигура приблизилась, и я увидела девушку в медицинской куртке и штанах, криво сидящем чепчике, и со шваброй в руках. Это большеглазое и большеротое чудо было никем иным, как моей двадцатидвухлетней племянницей Катькой, дочерью моей умершей десять лет назад сестры Татьяны. Студентка пятого курса нашего инженерно-строительного института, проходящая у меня в фирме дипломную практику на должности инженера-строителя отдела контроля и качества. И моя единственная наследница, но об этом, кроме моего адвоката и нотариуса, никто не знает.
-Я тут уж третью ночь ошиваюсь, во, форму добыла и швабру! – Катька с гордостью потрясла данным уборочным инвентарем, как будто это был меч-кладенец, по меньшей мере - Димочка твой не велел меня пускать к тебе. Гад он! - с обидой воскликнула девчонка.
Шмыгнув носом, она уже более спокойно продолжила.
-Ты, наверное, уже знаешь о своем диагнозе. Но ты раньше времени не паникуй, тетка! Врач говорит, у него друг в Бурде работает, он хочет с ним проконсультироваться, и, если мы оплатим, то он сюда приедет, посмотрит, возможно, и операцию будет делать. Так что, тёть Лен, ещё не всё потеряно! Тетя, а ты говорить-то можешь, молчишь-то чего?
А и правда, что я молчу? Попробовала сказать, но получилось больше похоже на карканье воронье - пересохшая гортань не давала нормально произносить звуки. Катька сообразила, ловко пристроила ко рту поильник с носиком. После питья дело пошло лучше с разговором.
-Катя, время сколько сейчас?
-Около девяти вечера. Осень же, темнеет рано. А что?
-Набери номер, что я скажу, и поднеси к моему уху.
Номер я помнила наизусть, так что на третьем гудке знакомый голос вальяжно произнес - Слушаю!
-Вот и слушай, Беловицкий! Ноги в руки, все мои документы в зубы, и Васю Стратиенко прихвати по пути и ко мне в больницу! Срочно! И не рассуждай, времени у меня мало.
-Да ладно, Вася тоже здесь, у нас прием в адвокатской коллегии по поводу юбилея коллегии. Вася хоть и нотариус, но тоже из наших. Ладно, я понял. Через полчаса будем.
Ещё бы ты не понял, за что я вам такие деньги плачу. Пока ожидали приезда юристов, Катька все трещала о том, что меня обязательно вылечат. Понятно, девчонка боялась. Боялась в этот раз остаться совсем одной. Ее мать, моя сестра, была на шестнадцать лет старше меня, и мы никогда не были близки, как сестры. Она рано уехала из дома, редко появлялась. Я ее и не помнила почти в детстве. Только взрослой уже. Мама очень любила Таню, гордилась ею. Ещё бы, художница, выставляет работы даже в Москве...
Но жизнь богемы быстро захлестнула сестру, откуда-то появилась Катька, не слишком нужная матери, папа оплачивал нянек для внучки, давал денег на жизнь. В отличие от богемной мамаши, Катька крепко стояла на ногах, и профессию выбрала земную и семейную - строителя. Жаль, папа этого уже не увидел. После смерти сестры я забрала племяшку к себе и воспитывала, как могла. Но с Димой они невзлюбили друг друга с первого взгляда и Катерина, сказала, что ей далеко ездить в школу из-за города, а ведь у нее выпускной класс! Поэтому она перебралась в квартиру матери. Предварительно мы с боями выселили оттуда последнего материного сожителя, и привели в состояние, пригодное для жилья, те стены, что достались Катюхе. А потом и в институт из города ближе.
Раз в неделю я затаривала ее холодильник продуктами, пробегалась по квартире с инспекцией, что где сломалось, чего не хватает, что купить. Выдавала деньги на неделю. Но Катерина у нас девица разумная, да и насмотрелась на мать, лишнего себе не позволяла.
Наконец, приехали юристы. Рассусоливать я не стала и сразу, с порога, объявила:
-Александр Николаевич, Василий Семёнович, я в твердой памяти и здравом уме, объявляю Екатерину Борисовну Демидову моей настоящей и действующей наследницей с этого момента. Хочу, чтобы вы зафиксировали это мое желание и передали все хранящиеся у вас документы и завещание Екатерине Борисовне. Вы, Александр Николаевич, согласно условиям договора, должны будете юридически сопровождать договор, и представлять интересы Екатерины во всех случаях, требующих этого. Короче, мужики, не дайте облапошить девчонку. Мой супруг, как вы знаете, не может претендовать на наследство, так как все было приобретено до нашего брака, а фирма наследственная.
Вот за что я уважаю юристов - не стали разводить сантиментов, мол, ты ещё сама встанешь у руля. Беловицкий зашуршал бумагами, Стратиенко понёсся искать двоих свидетелей, подписать я не могла ничего, волю выражала на диктофон, нужны свидетели, и выписка из истории болезни. Вскоре нотариус привел дежурного врача и медсестру. Те все зафиксировали и подтвердили письменно, и на диктофон. Врач же и обеспечил все медицинские документы. После ухода юристов, какое-то время я полежала молча, отдыхая. Катерина сидела у кровати, пригорюнившись и обнимая все ту же украденную швабру, и тоже молчала. Я собралась с духом и начала давать племяннице наставления.
-К управлению сама пока не рвись, поставь временно директором моего зама, Колесова. Юрий Степанович не карьерист, но крепкий хозяйственник, фирме утонуть не даст. И ты будь рядом, слушай, наблюдай, и учись у него всему. Не дай уволить Тамару, у нее двое детей и муж с инсультом. Завтра на работу приходи рано, Беловицкий и Колесов тоже будут, я договорилась. Будет Диме сюрприз. Загородный дом не продавай, его ещё твой дед строил, и ты будешь жить. Ладно, иди, тебе пора, я отдохнуть хочу.
-Тетя Лена, я завтра вечером прибегу, обязательно, все расскажу.
-Ага, прибегай - вяло согласилась я. Почему-то у меня была уверенность, что этого завтра у меня не будет...