Неожиданно вокруг ее талии обвилась чья-то рука, и знакомый голос тихо шепнул:
— Эли, а поедем домой, мм, Котенок?
Девушка испуганно выдохнула, кое-как уняла застучавшее сердце и чуть повернула голову.
— Домой? — переспросила зачем-то она.
Лис же развернул ее к себе, посмотрел в глаза — его лицо оставалось серьезным.
— Ты боишься? — тихо произнес он. — Чего, Эли?
Она все еще временами никак не могла привыкнуть к такому Вейну, заботливому и внимательному. Зажмурившись, Элетта прислонилась лбом к его груди.
— Не знаю, — почти неслышно ответила она. — Все слишком хорошо…
Он тихо хмыкнул, понимающе улыбнулся и ласково почесал за пушистым ушком.
— А будет еще лучше, — мурлыкнул Вейнерд, и Эли вздрогнула от его голоса, неожиданно волна горячей дрожи разогнала непонятный страх и нервозность. — Поехали?
Рысь послушно кивнула. Они не стали ни с кем прощаться — вечер продолжался, — и незаметно для всех исчезли из дома, в котором Элетта прожила всю жизнь. Вещи ее еще утром перевезли в особняк близнецов. В экипаже Вейнерд немедленно обнял молодую супругу, и она после секундной заминки скинула туфельки и с ногами забралась на сиденье, прижавшись к нему. Роскошный хвост тут же накрыл ее ножки, и пальцы Эли сами зарылись в теплый мех, тихонько поглаживая. Услышав, как сбилось дыхание Вейна, девушка украдкой улыбнулась: она уже успела понять, что хвост у него крайне чувствительный. Объятия Лиса стали крепче, он шепнул немного хриплым голосом:
— Элечка, а твой хвостик такой же… чуткий?
Ладонь Вейнерда медленно провела по ее спине до самой поясницы и замерла, а Рысь, засмущавшись, спрятала лицо у него на груди. Тихо засмеявшись, он приподнял ее голову за подбородок и мягко поцеловал.
— Хорошо, проверю, как доберемся до дома, — выдохнул Вейн ей в губы, и следующий поцелуй уже не отличался такой целомудренностью.
К моменту, как они переступили порог спальни Лиса, Эли окончательно избавилась от лишних эмоций, осталось только волнение и проснувшаяся страсть. Вейн исполнил свое обещание насчет хвостика Элетты, и она очень скоро узнала, что не только эта часть тела у нее очень чувствительная, но и много других мест… И теперь она понимала, отчего Левидия так мечтательно улыбалась, когда вернулась под утро от своего тогда еще жениха. Засыпая через несколько часов в объятиях мужа, утомленная, но счастливая Эли наконец-то в полной мере осознала, что все случившееся — не сон, не плод воображения. Она действительно замужем за Вейнердом, который ее любит и которого Элетта тоже любит. А кулон она так и не стала снимать. Зачем, когда его половинка на шее любимого, и так же мягко светится, как и у Рыси, если их близко поднести друг к другу?
Восемь с половиной лет после выпуска из Королевского пансиона для благородных девиц, Таниор, одна из гостиных во дворце
В большие окна вливался солнечный цвет, ветерок шевелил тонкую тюлевую занавеску, а в приоткрытую стеклянную дверь виднелся внутренний дворик, в котором играли дети. Три мальчика примерно в возрасте трех-четырех лет и две девочки, одна на вид тех же лет, что мальчики, а вторая постарше. За веселой возней детей наблюдали молодые женщины, расположившиеся вокруг стола с разнообразными закусками, большим чайником и чашками.
— Наконец-то мы собрались. — Юффи умиротворенно вздохнула и обвела подруг довольным взглядом. — Подумать только, сколько времени прошло с нашей последней встречи…
— И сколько всего случилось, — с усмешкой добавила Эона, бросив взгляд во дворик — один из мальчишек, Дорин, был их с Уином сыном.
В данный момент он о чем-то увлеченно спорил с наследным принцем Димарии, размахивая руками и сверкая глазенками. Хорошо, что на садике стоял щит, глушивший магию, и детки не могли натворить ничего непоправимого.
— Нори, а ты все так же занимаешься расследованиями с Ормаром? — поинтересовалась Леви, тоже одним глазом поглядывая за сыном.
— Ну… Он запретил, — слегка смешалась леди де Сано, и ее щеки окрасил легкий румянец.
Остальные молодые женщины в крайнем удивлении уставились на графиню, не совсем уверенные, что правильно ее услышали.
— Прости… как запретил? — осторожно переспросила Элетта и сделала глоток из чашки. — И ты послушалась?
Норрэна вздохнула, покраснев еще больше, и ответила:
— В общем, есть веская причина, — и снова замолчала.
Юффи прищурилась, глянув на подругу острым взглядом, и вдруг разулыбалась, недоверчиво покачав головой.
— Да неужели?! — тихо воскликнула она. — Ну наконец-то ты решилась! И как давно? — Королева посмотрела на пока еще плоский живот графини де Сано.
— Два месяца, — улыбнулась Нори, ее ладонь легла поверх юбки, а взгляд стал мечтательным. — Решилась, да… Рада с Томом, между прочим, сговорились! — Она возмущенно фыркнула и закатила глаза. — И… и вот. — Улыбка леди Халцедон стала беспомощной и мягкой.
— Девочка, — уверенно заявила Юффи, откинувшись на спинку кресла. — Ори рад?
— Да он горд, как будто в одиночку взял целую банду контрабандистов! — с тихим смехом ответила Норрэна. — Правда, сначала мы… хм, выясняли, как так получилось без моего на то согласия. — Она снова покраснела.
За столом раздались еще смешки, и воцарилась уютная, умиротворяющая тишина.
— Эли, а твой первый жених, что с ним? — через некоторое время спросила Эона. — Так и остался в Таниоре?
Элетта покачала головой, рассеянно глянула на дочь и улыбнулась — та пошла в отца ушками и хвостиком.
— Он на Морин женился, — ответила Рысь. — Хорошая девочка, как раз для него.
Молодые женщины снова замолчали, думая каждая о своем. Несмотря на прошедшие годы и то, что теперь у всех были семьи и дети, они радовались, что все же смогли сохранить дружбу, пусть даже и встречаться получалось очень редко. И неважно, что одна из них стала королевой, еще одна — женой наследника целого клана, а Норрэна так и вовсе занималась совсем неподходящим для леди делом. Каждая из девушек нашла свое счастье, и пусть порой дорога к нему вела совсем не гладкая да прямая, они стали для своих любимых самым драгоценным в жизни — второй половинкой. И это, пожалуй, главное.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});