Корабль стал на якорь в бухте у чёрного скалистого побережья, и судовой экипаж устроился на ночлег, рассчитывая с восходом солнца забрать улов и отправиться домой. Но, проснувшись, моряки обнаружили, что всё кругом стало белоснежным. Море вокруг корабля сковало льдом, тем самым отрезая им путь. Ветры дули, наполняя паруса, но судно не двигалось с места.
– Кому-то придётся разведать побережье, чтобы узнать, есть ли тут еда или укрытие, – решил капитан. Команда отлично понимала, что так далеко на севере не отыскать помощи, и что оставить корабль будет полнейшим безумием, и что, скорее всего, смерти не избежать. Поэтому они послали в снега мальчишку – самого маленького и юного из них.
Ребёнка звали Николаем, и он всегда любил море и почитал Святых. И поскольку в этот раз море его подвело, мальчик решил положиться на покровителей. Так что Николай двинулся через холодные земли, напевая молитвы словно матросские песни. Наконец он дошёл до высокой серой голой скалы, что выглядела как змей, уснувший, пригревшись в солнечных лучах, хотя солнца нигде не было и в помине. Там мальчика ожидал северный олень. Выдыхая клубы пара, животное ударило землю копытами и склонило свою массивную голову, и после секундного сомнения Николай забрался ему на спину.
Олень отнёс мальчика глубоко в лес, где даже сами деревья казались сделанными изо льда, а серебряные листья на кристальных ветвях звенели, подобно бокалам на изысканном приёме. Хотя ветер был силён, Николай крепко держался за шею зверя и ощущал лишь тепло.
Через какое-то время они оказались на опушке леса, где мальчика ожидал настоящий пир у пылающего костра. Неподалёку находилось небольшое укрытие, и внутри, рядом с высокой стопкой тёплых одеял, Николай обнаружил пару подбитых мехом ботинок и шерстяные перчатки. Он примерил находки и отметил, что они ему впору.
Не желая показаться невежливым, мальчик решил дождаться появления хозяина. Но время шло, живот Николая урчал, а единственными звуками оставались потрескивание костра и фырканье оленя на холодном воздухе.
Сперва Николай отпил из плошки пряного супа с щедрой порцией рыбы. Затем перешёл к блюду, сплошь наполненному сочными кусочками жареного мяса, лоснящимися от масла варениками, сдобренными горкой сметаны, печёными яблоками и засахаренными сливами, которые сверкали словно крупные аметисты. Мальчик выпил подогретого вина и, наконец утолив голод, уснул крепким сном.
На следующее утро он связал из одного одеяла мешок и сложил туда все остатки еды, что смог уместить. Затем Николай взобрался на спину оленя, чтобы тот отвёз его за многие мили до самого змеиного камня, там мальчик спешился, поблагодарил зверя и направился обратно к кораблю.
Капитан и команда были потрясены, когда увидели маленькую белокурую фигурку, шагавшую к ним сквозь льды. Они были уверены, что ребёнок погиб: разве кто-то способен пережить ночь в такой дикой местности? Когда Николай приблизился, моряки ожидали увидеть его запавшие глаза, измождённое от холода и голода тело. Но щёки мальчика рдели румянцем, глаза сияли, а ступал он уверенно и ровно.
Николай поведал экипажу чудесную историю о произошедшем ночью, но, развязав узел, чтобы отдать еду, обнаружил лишь камни да пепел. Моряки избили Николая за ложь, забрали себе его тёплые перчатки и ботинки и на следующее утро вновь выгнали в ледяную стужу.
Мальчик опять дошёл до змеиного камня, где его, как и прежде, дожидался северный олень. На нём Николай доехал до белоснежного леса, а потом и до опушки, где снова трещал костёр и был подготовлен славный пир. На стопке одеял лежал аккуратно сложенный красный шерстяной тулупчик, отороченный роскошным мехом, ещё одна пара ботинок и перчатки. Мальчик не знал что и думать, но еда была настоящей, как и прежде. На этот раз он отведал гуся в меду с ягодным соусом – таким кислым, что от него щипало язык, и сок стекал по подбородку. Николай укутался в тёплую одежду и спокойно проспал всю ночь.
Но на следующий день, когда мальчик вернулся на корабль, его мешок вновь был полон камней и пепла. Судовая команда сильно избила его и опять выбросила на лёд.
Так продолжалось и дальше, и чем больше проходило времени, тем сильнее истощались мужчины, а мальчик становился лишь крепче и выносливее. С каждым днём в глазах моряков оставалось всё меньше человеческого, и голод обратился из желания в одержимость. Однажды утром экипаж попробовал проследовать за Николаем, но стоило им завидеть скалу в виде змея, как их окутала метель. Целый день и целую ночь мужчины ходили кругами и вернулись на корабль только голоднее и злее прежнего.
Вскоре моряки начали перешёптываться: может быть, им съесть мальчишку? Кто узнает? Он такой упитанный и здоровый, с румяными щеками, его хватило бы на целую неделю, а то и больше – достаточно, чтобы пришло спасение или спали морозы.
Услышав эти разговоры, Николай содрогнулся на своей койке. Как только забрезжил рассвет, мальчик выбежал на снег. На этот раз, встретив оленя, он рассказал зверю на ушко все свои страхи и переживания. Но тому нечего было ответить.
Николай сидел у костра безо всякого желания прикасаться к изысканной еде, приготовленной для него. Он лишь отведал немного пирога с перепелиным яйцом и одну засахаренную сливу и помолился Святым о защите, поскольку не хотел, чтобы его съели.
На следующий день, проснувшись, мальчик заметил, что вспотели под своими одеялами. Яркий солнечный свет обжигал шею Николая, когда олень вёз его к змеиному камню. И действительно, как только мальчик ступил на корабль, лёд вздохнул и пошёл трещинами. Корабль покачнулся, ветер наполнил паруса, и судно вырвалось на свободу.
Поначалу моряки ликовали: все их дурные помыслы унесло поднявшимся попутным ветром. Но чем ближе корабль подплывал к дому, тем чаще члены команды перешёптывались о том, что произойдёт, если мальчишка кому-то расскажет, как с ним обращались на борту и как его товарищи чуть было не прибегли к людоедству. Они даже начали думать, что лучше бы Николаю и вовсе не достигнуть берега, и вскоре решили самостоятельно за этим проследить. Но стоило им занести над ним нож, как ветер утихал, корабль останавливался и паруса опадали, будто