Деятель, которого нашей группе особо запретили трогать и даже приказали в случае чего прикрыть, взял и наглым образом скончался. По официальной версии, выехавшего в загородное поместье проимперского политика вместе с прислугой и семьёй усекли на голову распоясавшиеся то ли дезертиры, то ли разбойники. Свидетелей, разумеется, не осталось, что наводило на размышления. Уж больно схожим образом действовали группы нашего Отряда, работая под разбойников. Глава местного отделения разведки примерно в то же время тихо умер от лихорадки, после чего часть офицеров подала в отставку.
Какое интересное совпадение!
Большего о делах разведки выяснить не удалось. Неудивительно: как и положено тайной службе, коллеги по ведомству не любили распространяться о своих делах. Зато один превращённый в марионетку полицейский поделился некоторыми интересными предписаниями сверху. В том числе и о необходимости докладывать о появлении незнакомых групп наёмников и прочих подозрительных вооружённых субъектах. Приказ поступил под предлогом борьбы с обнаглевшими бандитами, нагло посягнувшими на жизнь уважаемого политика и его семьи. Об убитых разбойниками или «разбойниками» слугах естественно никто не вспоминал. То-то меня удивила старательность, с которой стражники трусили очередь на въезде в город.
Зато две кареты богатых путешественников в сопровождении охраны нездорового внимания стражи не привлекли, спокойно миновав очередь, воспользовавшись привилегиями благородных и «магией денег». В таких обстоятельствах очень удачно вышло, что я заразил Натала своей паранойей, и мы не стали соваться в здание местной разведки для получения актуальной информации. Если мои подозрения верны и нам противостояли не идиоты, то все потенциальные контакты группы под колпаком.
Внешне же в городе всё оставалось спокойно. Словно затишье перед бурей. Часть аристократии и состоятельных людей временно покинули свои резиденции, направляясь якобы по делам (угу, с семьями). Многие жилища остались под присмотром минимума слуг и сдавались в аренду. Под предлогами борьбы с распоясавшимися бандитами и отвратительного несения службы имперским гарнизоном усиленно натаскивалось ополчение. По городу ходили интересные разговоры о вытягивающей все соки из региона Столице, и что ещё интереснее — страже было приказано не делать попыток их пресечь.
Вероятно, нашлись бы и другие признаки надвигающегося веселья, но я пока не трогал никого значительнее патрульных офицеров полиции (сымитировал столкновение с их данниками в лице каких-то малоадекватных бандитов), средних звеньев криминала и им подобных (вялотекущая война коренных и пришлых банд играла мне на руку), хотя и расспрашивал насчёт интересных личностей. Но прежде чем поднимать шум, начав убирать важные фигуры, следовало разобраться — что вообще нашей группе делать в таких вот… попахивающих обстоятельствах.
Даже если получится устранить все цели, что в такой враждебной обстановке становилось очень нетривиальной задачей, и уйти при этом живыми, что ещё сложнее — предотвратит ли это восстание?
Нет, формально с нас взятки гладки: группа выполнит свою задачу, а что произойдёт дальше — не её проблема. Но я недостаточно глуп, чтобы не понимать: подобная ситуация вызовет недовольство большого начальства, которое выльется на командование Базы и в конечном итоге ударит по нам. И что взбредёт в голову озлобленным офицерам, узнавать категорически не хотелось.
Вот и выходило, что нам желательно не только убрать командующего местным гарнизоном, губернатора и недружественных Империи южан, что так удобно устроились в его охрану, но и решить сопутствующие проблемы, предотвратив бунт. Причём сделать это нужно, не выходя из амплуа группы тупых ликвидаторов.
Чудесно!
Впрочем, над последним можно особо не переживать — информация не ключевая и будет идти в Столицу медленно, а когда дойдёт, появится хороший шанс отбрехаться. Да и не факт, что положение дел на Базе не изменится к тому моменту, когда к нашему поведению возникнут вопросы. Всё равно ведь придётся убирать командира Отряда и его помощников, так зачем слишком сильно переживать об их реакции?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Натал, судя по звукам, дочитал бумаги и стал укладывать листы в папку.
— Что скажешь? На какую сумму нас хотят обуть? — спросил я, приоткрыв один глаз.
— Разве управляющий Досу похож на мошенника? — поднял бровь друг. — Ты сама согласилась, что без этих трат не обойтись. Управляющий говорил, что от них зависит статус группы в глазах общества, а это важно для правдоподобности нашего образа, — слегка занудливо напомнил парень.
Когда мы наняли управляющего, Натал заинтересовался ведением хозяйственных дел и быстро спелся с этим пожилым, поседевшим, но сохранившим бодрость духа и густую шевелюру мужчиной. Друг больше всех общался с управляющим и даже вместе с ним ездил нанимать остальную прислугу, которой, как на мой вкус, оказалось излишне много. Количество слуг тоже входило в статус, будь он неладен, и теперь во флигелях обитала не только охрана, но и почти два десятка всяких прачек, горничных, кучеров, лакеев и прочих дармоедов.
— Знаю я. Шучу просто, — тихий вздох. Шатающиеся по дому посторонние меня раздражали. Да, у маскировки под богатых путешественников тоже есть свои минусы. Не так давно нам доставили приглашение принять участие в вечернем приёме сестры одной из местных шишек. Конечно, никто нас туда силой не гнал, но и отказываться… нежелательно. Придётся тратить время и нервы на общение с любопытствующим бомондом.
— Ты как? — спросил друг.
— Нормально.
Натал покачал головой:
— Ты и на судне говорила, что всё нормально. Это плохая скрытность, Куроме.
— Ты бы всё равно не смог помочь, — недовольно морщусь.
— Может быть, — в тоне слышалось несогласие. — Но сейчас мы на миссии, я, как командир, должен знать, на что способен каждый из группы, — с нажимом произнёс Натал, скрестив руки на груди. — Неужели ты мне не доверяешь, Куроме?
— Я доверяю тебе, Натал, — выжимаю из себя, борясь раздражением. Всё же здесь друг был прав, а я — нет. — Просто… не люблю показывать слабость.
— Понимаю, — тихо произнёс друг, тактично сделав паузу.
Убийца, который не способен выполнять миссии становился мусором в глазах командования, а мусор они без зазрения совести утилизировали. Страх стать слабым и бесполезным в большей или меньшей степени сидел в каждом из нас. Отсюда и крайняя нелюбовь к демонстрации своей слабости и вообще поднятию этой очень интимной для любого члена Отряда Убийц темы.
— Я сейчас слабее Акиры, — произношу через пару минут молчания, — заметно слабее, — через силу продолжаю речь. — Выносливость почти на нуле, хватит, самое большее, на короткий поединок. В теории могу разогнаться на старый максимум, но только на один-два удара, дальше будут последствия. С марионетками лучше, почти как раньше. Контроль даже вырос, а поддержание кукол почти не зависит от тела, — прикрыв глаза, суховато перечисляю произошедшие со мной изменения.
Единственное, о чём умолчал — это усугубление проблем с головой. В конце концов, тут Натал мне действительно не помощник, а вопрос поддаётся контролю и не несёт опасности группе.
— Э-это нехорошо! — обеспокоено проговорил парень. — Я не знал, что всё так плохо, — он приподнялся на месте, словно хотел прямо сейчас начать что-то делать, но через секунду выдохнул и взял себя в руки, опустившись обратно и откинувшись на плетёную спинку стула.
— Нормально, я живучая, — кривовато усмехаюсь, — так просто от меня не избавиться. Раньше было хуже, теперь иду на поправку. Не беспокойся, мы ещё повоюем, — говорю немного приободрившись. — Вот увидишь, твоя подруга ещё посоревнуется с Эсдес за звание сильнейшей в Империи. И вообще, я отказываюсь умирать, пока не попробую все десерты этого мира!
— Ха-ха, конечно, Куроме! Но если тебе понадобится прикрытие в твоих выходах, можешь всегда рассчитывать на меня.
— Я в тебе не сомневалась, но для этих слабаков и меня многовато. Тем более тебе никогда не нравилось выуживать информацию из пленных, — «а уж наблюдать эксперименты на людях — тем более», — а мне, как и «братишке Кайлу», всегда было всё равно.