От нее прямо к сердцу Тума, тянули свои ростки золотые лианы ее аромата. Стоявший все еще с открытым ртом волк, почувствовал легкий укол в сердце. «Должно быть, это стрела любви поразила меня» подумал он и молча протянул девушке пряник.
Лучана смутилась под восхищенным взглядом волка. Так на неё никто никогда еще не смотрел. Опустив глаза, она несмело протянула руку за угощением. Когда девушка взялась за край сдобы, Тумит как бы случайно дотронулся до кисти Лу указательным пальцем и нежно погладил ее. Она хихикнула краснея. Улыбка оборотня стала хищной.
— Моя…
22 глава. Рисунки
Амичит не вернулся на Красный берег и остался в девичей обители.
Конечно известие о том, что его пара — человек, он встретил шуткой, и ему действительно было все равно — кто она, но Амич не знал, как к этому отнесутся остальные оборотни. На другом берегу Оливию, до сих пор, могла подстерегать опасность. Берег оборотней снимал с человека покров неприкосновенности, подаренный эльфами, и делал его уязвимым.
Вечером следующего дня он почуял запах Церуса. Тот не заходил на территорию орчанок и просто кружил рядом, за изгородью обители. Когда стемнело, Амич вышел за ворота, прошел в тень росших в стороне от огорода, деревьев. Тут было кладбище, заложенное давным-давно, еще первыми поселенками. Здесь под ветками раскидистых елей находили вечный покой измученные такой жизнью, проклятые. Первыми шли совсем не высокие холмики, скошенные временем почти вровень с землей, дальше они становились выше и тянулись далеко к лесу. Чем свежее была могила, тем четче видны были, в опустившемся тумане, её скорбные очертания.
Весь день Амичит расспрашивал Оливию об их жизни. Его интересовало все, какого они рада, племени, где их семьи и почему нет среди них мужчин? Оли рассказывала все как есть, не привирая и не приукрашивая суровую реальность их жизни. Составив более-менее понятную картину, Амичит ужаснулся. Он и раньше был не самого лучшего мнения о людях, а теперь они совсем потеряли в его глазах уважение. Его хрупкая пара точно здесь не останется! Он сделает все что угодно, чтобы быть с ней вместе и подальше от сюда. Но вести ее в замок вот так, сразу было нельзя.
В молодости они всей стаей, напившись, проклинали людей и грозились оторвать голову каждому встречному человечку. Теперь повзрослев, он понимал, что люди отдали дань смерти не меньшую чем волки и не держал ни на кого зла. Но как думали другие оборотни? Ему нужно было срочно поделиться с более опытным товарищем этой информацией, и держать все втайне от остальной стаи, до возвращения Гелиодора. Церус был самым старшим из них и самым толковым, это уж точно, он лучше всего подходил ему в советчики. Он пришел на Белый берег, чтобы помириться с Амичем и попросить прошения за похищение его избранницы. Церус ожидал, что тот будет зол за обидную шутку, даже не исключал хорошую, примирительную драку. Но его спокойное заявление о том, что он обрел свою истинную и она человечка! В расчете…
— Истинная пара, ты уверен? — Не поверил его словам Церус.
Оборотень, молча, потянул ворот рубашки, показывая «зубастый» шрам, оставленный маленькой орчанкой.
— Может у неё просто зубы из серебра? — Как последний аргумент, предположил Церус. Оборотни переглянулись и весело засмеялись уже как братья, забывшие свои мелкие разногласия.
Они договорились, что до возвращения вожака, Церус как главный, запретит оборотням соваться на этот берег и будет держать правду о маленьких человечках в секрете. Потом Церус рассказал Амичу что новенького произошло за время его отсутствия в замке и они разошлись по разным берегам, переваривать полученную информацию.
После обеда, сделав все намеченные дела, Сардер, Зоран и Марион рванули на другой берег. Теперь каждый день у всех оборотней появилась обязательная привычка скрытно наблюдать за орчанками. Это не было прямым нарушением приказа Церуса. Он сказал «не приближайтесь к ним до возвращения Гелиодора» и они тихо, не выдавая своего присутствия, наблюдали за девушками издалека. За веселой троицей увязался Дюморт. Не понятно зачем, ведь пары ему не хватило. Он был на дальнем перевале, шедшем через границу, проверял старую тропу троллей, нет ли на ней свежих следов этих противных ушастых тварей. Поэтому при дележке девушек, ему никого не досталось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Оборотни наткнулись на проклятых, на полпути к обители. Орчанки шли от озера, неся на своих спинах длинные вязанки каких-то растений. Сардер сразу узнал «свою». Шляпка с васильками очень шла под ее синие глаза. Светло-русая коса спускалась до поясницы. Она как раз что-то достала, свободной от поклажи рукой, из кармана цветастой юбки. Выудив наконец маленький шарик, она начала отряхивать его и сдувать с предмета пылинки. Это был крупный орех водяного маку. Одна соринка все никак не хотела стряхиваться с лакомства. Девушка остановилась и отпустила веревку, перекинутую через плече. Вязанка с прутиками тихо упала на густую траву, росшую вдоль дорожки. Девушка шла последней и ее остановка никому не помешала. Сардер с волнением затаил дыхание. Она стояла совсем недалеко от рощи, в которой они прятались, и у него была отличная возможность хорошенько ее рассмотреть. До его нюха, даже, еле слышно доносился ее запах, какая же она сладкая! оспины на её лице, хорошо видные из его укрытия, по мнению Сардера, орчанку совсем не портили, а только придавали её внешности пикантную изюминку.
Она стояла боком к нему и в это время сосредоточенно морщила милый, чуть вздернутый, носик, разглядывая орех. Тут краем глаза оборотень уловил небольшое движение. Прямо по высокой траве к ней осторожно подкрадывалась другая орчанка (явно агрессивно настроенная). Эта особа приближалась к его паре, обойдя ту на пол оборота в сторону, чтоб не попасть в поле зрения задумавшейся девушки. Волосы на затылке Сардера встали дыбом, он приготовился к прыжку собираясь защищать свою крошку от другой самочки. Тут на плече ему легла рука Зорана.
— Ты же помнишь приказ Церуса? — Напомнил не вовремя появившийся товарищ. — Не приближаться.
Сардер кивнул и с ужасом, чувствуя себя по отношению к своей избраннице полным ничтожеством и предателем, продолжал смотреть на разворачивающуюся перед ним трагическую картину. Вторая орчанка, одетая в шляпку с красной смородиной, приблизилась к своей жертве на расстояние прыжка. С криком:
— Ага! — Она напала на «васильки».
Сардер не смог больше терпеть эту пытку и рванул на защиту своей орчанки. Его тут же схватили и скрутили приятели. Бой был жестоким, но беззвучным. Пока они тихо возились под кустами, девушки, как ни в чем не бывало, поднялись, отряхнулись, подхватили свои вязанку и, смеясь, побежали догонять ушедших вперед подружек.
Поздно вечером, вернувшись в замок, Сард делился своим горем с соседом по койке — Вердером.
— Подкралась — подлая! Напала — со спины. — Сардер раз за разом прокручивал в голове произошедшее. — Отняла её последнюю еду! — Опять на него навалилось чувство абсолютной беспомощности. Он тяжело вздохнул. — Теперь моей малышке нечего есть. Она ляжет спать с пустым животом, будет всю ночь ворочаться и не сможет уснуть от голода…
В другой комнате, уже своему соседу, описывал увиденное Марион.
— Она крадётся как настоящий хищник! Даже трава не шевелилась под её маленькими ступнями. Зашла с подветренной стороны, да так тихо, что ни единого звука неслышно было. Моя девочка! — Он гордо откинулся на кровать. — На охоту буду с ней ходить! — Стал мечтать вслух, довольный оборотень. — Дааа… На рыбалку… — Уже зевая, добавил он.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Вердер решил напомнить другу подробности отношений своего вожака и этим утешить расстроенного Сардера.
— Гелиодор Бёрк кормил. Яблоки там, то, сё.
— Яблоки. — Сард задумался. В подвале не было яблок, еще не сезон. Но был мед! — А мед? Орчанки едят мед? — С надеждой посмотрел он на соседа.
— Не знаю как эти, а Бёрк лопала всё.
Сардер подскочил с кровати и помчался в погреб. В ту ночь обратно он так и не пришел.