Нечто яростно-хищное, первобытное и заражающее ответным неконтролируемым желанием подстегнуло Фостера поддаться вверх, навстречу. Жесткий, почти грубый в первые секунды, поцелуй сменился мягким прихватыванием. Невысказанная просьба, жажда, требование читались в действиях, не вынуждая озвучивать их вслух.
Артур не собирался тянуть, а Фостер ждать еще дольше.
Недолгая задержка переросла в секунду приятно-дразнящего давления, а та сменилась уверенным движением бедер. Чувства обострились, удерживающая Джеймса рука подломилась в локте, ладонь напряженно хлопнула по столешнице, и шериф откинулся на спину, крепче сжимая бедра охотника ногами. Чужая ладонь мгновенно поднырнула под затылок, приподняв голову Фостера обратно, и губы Артура заглушили собой его протяжный хрип, отвлекая от первых, острых секунд проникновения.
Стол покачнулся под новым движением. Джеймс ухватился за плечо Моргана и с силой сжал, ощущая, как в ответ ладонь охотника переместилась на напряженный бок, прошлась вверх к ребрам и обратно.
Чувство заполненности оставалось диким, непривычным. Скованный стянутыми до щиколоток штанами, он по-прежнему не мог ничего противопоставить Артуру, как бы ни хотел. От двух последующих неожиданно крепких движений шериф проехался затылком по столу, выгнулся и сильнее надавил пятками Моргану ниже поясницы. Поняв этот жест, Артур чуть сбавил обороты, но даже так расслабиться было тяжко.
Однако, мало-помалу, держа необходимость этого в голове, у Джеймса начинало получаться. Он больше чувствовал вес горячего тела над собой, охотнее отзывался на движения языка и прихваты губ. Дыхание вновь стало одним на двоих. Возбуждение возвращалось, наползая медленно, точно густеющий в низине туман. И вмиг резко подскочило, стоило Артуру сжать разметавшиеся волосы шерифа и запрокинуть его голову назад, единым порывом проводя языком по открывшейся вытянутой шее. Укус слился с толчком.
— Нхах!
Шея запылала. Движение бедер повторилось. Стоящая рядом бутылка виски упала на бок и покатилась в сторону.
Фостер ожидал услышать звук бьющегося стекла, а краем сознания готов был пожалеть о разлившемся по полу виски, но вместо этого прикусил губу от хриплого выдоха Артура на ухо и вздрогнул от холодного прикосновения к бедру. Бутылка тут же полетела вниз уже его стараниями, без малейшего зазрения совести.
— Опять буянишь? — коротко засмеявшись, мельком глянув на осколки, Морган выпрямился и стал двигаться ритмичнее.
Пристальный взгляд прошелся телу шерифа. Не уступая в ощутимости реальному касанию, он скользил по вставшему члену, напряженному торсу, груди, плечам, шее. Останавливался на синяках и кровоподтеках, не успевших сойти до конца. Они не портили вид, отнюдь. Даже наоборот, делали Фостера в каком-то роде желаннее. Мужественнее, весомее. Откровеннее.
— Я не… Мнх, черт, иди ты…
Ухмыльнувшись и закусив нижнюю губу, Артур перехватил Джеймса под колени, чуть сильнее стягивая на край стола. Толчки сделались глубже, размашистее. Комната наполнилась прерывистыми вдохами, стонами, глухими шлепками бедер о ягодицы и постукиваниями стола.
В какой-то момент Морган вышел из шерифа и чуть присев, закинул его левую ногу к себе на плечо, а затем снова выпрямился. От неожиданности движения, подрыва ягодиц вверх и невозможности выпутаться, Фостер вцепился в край стола, чтобы не свалиться, ободрав при этом поясницу. Но Артур тут же налег на него, прижимая к столешнице, и вошел под новым углом до основания. Пах обдало волной возбуждения, а сладкая нега от перехватывания члена, наконец-то дождавшегося внимания охотника, сорвали новый громкий стон. Нос Моргана слепо столкнулся с влажным лбом шерифа. Губы нашли губы через секунды, мгновенно расставшись для нового гортанного звука.
Темп ускорился, жар прилил к лицу. Низ живота тянуло, тугой узел напряжения стягивался в члене под беспрерывной лаской пальцев. Джеймс чертыхнулся, накрывая руку Артура в слабой попытке усилить ощущения. Ему безумно хотелось двинуться навстречу проникающим движениям, вжаться, выгнуться, но поза позволяла только схватиться свободной рукой за затылок Моргана и не позволить ему отстраниться. Не позволить прерваться, сбить ритм, взять передышку.
Воздуха чертовски не хватало обоим. Поцелуи перешли на жаркое, замирающее дыхание из губ в губы. Они скалились, жмурились, стремительно подходя к грани. Стол скрипел, проезжаясь ножками по половицам. Артур двигался на пределе возможности, пытаясь в запале не сбиваться в помощи Фостеру. На то, чтобы держаться и дать ему кончить первым, уже не оставалось концентрации. Оргазм неумолимо подступал и через пару толчков выплеснулся внутрь шерифа, почти одновременно с тем, как тот излился в руку Артура.
Остаточные фрикции слились с посторгазменной дрожью и совместным протяжным, задыхающимся стоном.
Следующие несколько минут ушли на то, чтобы кое-как прийти в себя. Куда сложнее оказалось оторваться друг от друга.
Тело, ставшее ватным, никак не реагировало на мысленные приказы собраться, поэтому Джеймс так и остался лежать на столе, когда Артур понялся. Накатившая усталость разительно отличалась от ежедневной, типичной для рабочего дня. Из шерифа словно вынули все кости и оставили лежать на земле, раскаленного, точно металл на полуденном солнце. И все же, чуть подостыв и взяв себя в руки, Фостер приподнялся и потратил пол минуты на то, чтобы натянуть штаны. С их застегиванием пока еще были проблемы.
Расслабленный взгляд поймал Моргана, наливающего из ковша воду в железную кружку. Кадык охотника дернулся в жадном глотке, несколько проворных капель сорвались по подбородку и побежали вниз к шее.
Допив, Артур удовлетворенно выдохнул и вытер подбородок тыльной стороной ладони. Вода призывно плеснулась в ковше.
— Будешь?
Джеймс кивнул, через пару мгновений забирая холодную кружку из рук охотника. Артур подобрал валяющуюся на полу одежду, набросил на стул и лениво посмотрел на разбитую бутылку виски, решив сегодня оставить уже все как есть. Блуждающий взгляд скользнул по Фостеру, затем задумчиво остановился на полке с посудой.
— Если не планируешь срываться с утра, как в прошлый раз, то мне придется подумать над завтраком.
Шериф с усмешкой фыркнул в воду и сделал завершающий глоток.
— Определенно придется.
***
— Доброе утро, шериф! Прекрасный день для рыбалки, не правда ли?
Переброшенная через плечо удочка замерла, острый крючок отбросил яркий солнечный блик. Джеймс широко улыбнулся, отнимая от губ сигарету.
— Доброе-доброе, Кормак. Что, после стольких дней непогоды не терпеться посидеть у реки?
— Пять дней ада, Джеймс! Пять дней!
— Хах, смотрю, старина, тебя знатно прижали.
— И не говори. Старая карга должна была уехать еще три дня назад. На кой черт Элеонор позвала ее — непонятно. Конечно, мать и все такое… Но почти неделя, Джеймс, неделя рядом с вечно недовольной ссохшейся клячей! Еле ускользнул сегодня. Надеюсь, смогу посидеть в тишине без брюзжания на ухо о том, как я неправильно забиваю гвозди или вспахиваю огород, — достав из кармана трубку, Кормак машинально обхватил ее зубами, не засыпав табак.
Не ощутив никакого привкуса и дыма, он опомнился и чертыхнулся. Затем резко вынул трубку изо рта, протер от слюны зауженный загнутый кончик о рубашку и сунул обратно в карман, негодующе вздохнув.
— Не хочешь присоединиться? Сегодня точно будет клевать. Матерью клянусь и своей поцелованной удачей пяткой. Чешется с самого утра, что б ее.
— Нет, Кормак, не в этот раз. Мне в Блэкстоун еще ехать. Так что без меня.
— Ну-у, ладно. Хотя ты многое теряешь, — Кормак деловито поправил очки. — Если захочешь рыбы, то за пару долларов я достану тебе целого окуня или крупную щуку.
— А что насчет лосося?
— Дай мне двадцать баксов, я спущусь по реке на юг и вернусь через месяцок-другой. Как раз эта карга свалит из моего дома, а тебе достанется твой лосось. Что скажешь, Джеймс, по рукам?
— Ну и хитрая же ты морда. Иди давай, только не заходи далеко. Иначе снова наткнешься на росомаху или еще Бог знает кого.