Где-то в мыслях она всё ещё испытывала страх и смущение. Но Джим не спешил. Он позволил ей полностью расслабиться и прочувствовать желание каждой клеткой тела. Так что, когда она почувствовала его внутри, у неё не оставалось сомнений, что всё правильно, всё так, как и должно быть.
После рассудок отключился, оставив всё на откуп ощущениям. Боль смешалась с неизвестным ей до того момента удовольствием. Сара вдыхала его запах, чувствовала его вкус, чуть солоноватый от пота, скользила пальцами по коже. Сара не знала точно, что должна делать. Потому действовала, поддаваясь порывам, временами то выгибаясь, то двигая бёдрами, то обхватывая его ногами. Она следовала за желанием, всё выше и выше, пока наконец не достигла эйфории. Вслед за судорогой по телу разлилась волна тепла. Тяжело дыша, она выпустила Джима из объятий.
— Всё хорошо? — спросил он, заметив оставшийся на простыне красный след.
— Да, — кивнула Сара устало.
Он вздохнул и притянул её к себе.
Они покинули город на рассвете. Им предстоял последний затяжной рывок перед тем, как они наконец достигнут пункта назначения. Джим казался необычно молчаливым и почти не улыбался. Саре же, напротив, хотелось улыбаться и смеяться, хотелось обнять его и весь мир. Она чувствовала себя необыкновенно легко. И все проблемы казались ей теперь совершенно незначительными.
Спустя приблизительно час пути они выехали на главную автостраду. Движение здесь было более интенсивным, несмотря на ранний час.
Не доезжая миль пять до Оклахома-Сити, Джим заметил следующий за ними полицейский экипаж. Он побледнел и занервничал.
— Вот что, Сара, — произнес он серьёзным тоном. — Если что-то пойдёт не так, сделай вид, что села в эту машину на заправке, что мы недавно проехали.
— А что может пойти не так? — удивилась она.
— Просто сделай, как я сказал. Поняла?
— Поняла.
— Умничка.
Экипаж дал сигнал остановиться. Джим последовал требованию полицейских. Один из патрульных подошёл к флитвуду, представился и потребовал предъявить удостоверение.
Джим с улыбкой протянул документы. Мужчина изучил информацию и фото, затем недоверчиво взглянул на парня. Рация офицера издала режущий уши звук. Из динамика донёсся голос его напарника.
– …проверь номер на двигателе…
Полицейский сощурился и, стараясь сохранять вежливый тон, произнёс:
— Сэр, выйдите из машины и откройте капот.
— В чём дело, Джим? — прошептала она.
— Прости, зайчонок, кажется, я не смогу отвезти тебя к отцу, — ответил он, открывая дверь.
Сара беспокойно закусила губу. Она наблюдала, как он вместе с офицером обходит машину. После злосчастный капот загородил ей обзор, но она слышала, как Джим сказал полицейскому:
— У меня в машине попутчик. Я подобрал её на дороге. Кажется, она потерялась.
— Разберёмся, — ответил мужчина.
Он опустил капот, и Сара увидела, как на Джима надевают наручники.
— Что происходит? — Она всерьёз задумалась, а не подала ли её мать в розыск? Возможно, Джима подозревают в киднеппинге?
— Мисс, выйдите из автомобиля и предъявите ваш ID, — обратился к ней второй полицейский.
— У меня с собой ничего нет, — призналась Сара. — Ни вещей, ни ID. Я сбежала из дома.
— Что скажешь, Джеффри? — спросил один коп другого.
— Пакуй и её тоже, — ответил напарник. — В участке разберемся.
Сару вместе с Джимом сопроводили в полицейскую машину. Всю дорогу до участка Джим молчал, старательно избегая смотреть ей в глаза. Но Сара и не настаивала, она понимала, что в текущей ситуации для него безопаснее будет остаться сердобольным незнакомцем, протянувшим руку помощи сбежавшему из дома подростку. В участке она непременно объяснит всё полицейским, и тогда его отпустят, а её, скорее всего, отправят домой. Так она думала. И хотя при мысли о доме по спине всё ещё пробегал холодок, ей было уже гораздо легче, ведь у неё был Джим. Наверное, он бы смог её защитить.
В участке их некоторое время подержали в камере, а затем Сару отвели в допросную. Худощавая женщина с вытянутым лицом в полицейской форме приказала ей сесть. Сара повиновалась, она была напугана таким обращением. Да и вообще, это был её первый опыт взаимодействия с полицией, и она понятия не имела, как следует себя вести.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})— Назовите ваше полное имя? — безэмоционально произнесла офицер.
— Сара Джессика О’Нил, — вполголоса проговорила девушка.
— Дата рождения?
— 4 сентября 1995.
Офицер подняла на неё удивлённый взгляд, а затем повернулась в сторону зеркальной перегородки.
— Келси, у нас тут — несовершеннолетняя, — монотонно сказала она. — Нужен соцработник или попечитель.
Сару проводили из допросной в кабинет капитана полиции. По номеру телефона, что дала она, офицер связалась с мистером О’Нилом и вызвала его в участок. Все два часа, пока они ждали его появления, Сара листала журналы и ела крекеры, любезно предоставленные кем-то из полицейских. Она не понимала, почему Джим так ненавидит полицию.
Когда отец появился, она едва узнала его. Чёрная некогда шевелюра побелела почти на треть. Как и говорила мама, его седины оказались не связаны с плохой семейной жизнью. За дверьми кабинета, снаружи, офицер перекинулась с ним парой фраз. А когда они оба вошли, она продолжила допрос.
— Расскажите, как вы встретили водителя тёмно-зелёного Кадиллак флитвуд?
— Это было по дороге на Оклахома-Сити, — пояснила Сара. — Он остановился и спросил, не нужна ли мне помощь. Я ответила, что мне нужно в Нортон, и он сказал, что подбросит меня.
— И вы просто так сели в машину к незнакомцу? — недоверчиво уточнила офицер.
— А у меня был выбор? — развела руками Сара. — Я из Уишека. В том месте все были для меня незнакомцами.
— Уишека округа МакИнтош, Северная Дакота? Как же вы добрались до того места, где он вас подобрал? — удивилась офицер.
— Так же, на перекладных, — сказала она, будто это было нечто само собой разумеющееся.
Офицер бросила на мистера О’Нила осуждающий взгляд.
— Я поговорю об этом с бывшей женой, — потупившись, ответил он.
— Простите, — нерешительно произнесла Сара. — Могу я узнать, в чём обвиняют того водителя? Он ведь не сделал мне ничего плохого.
— Мисс, — устало вздохнула офицер. — Этого человека разыскивали по подозрению в угонах автомобилей в четырёх штатах.
Сара на время потеряла дар речи. Внезапно кусочки пазла сложились в её голове, и все события и действия её и этого человека приобрели совершенно иной смысл. Она всё поняла, и хотя сильно разозлилась, но всё же была благодарна Джиму, что во время ареста он повёл себя как незнакомец. Она была рада, что сама не сболтнула лишнего, ведь в этом случае её допрашивали бы уже не как свидетеля, а как соучастницу. Она тяжело вздохнула и проглотила поступивший к горлу ком.
Сара с болью осознала, что на этом её первая влюбленность закончилась. И ей одновременно было и грустно, и смешно от этого. Грустно от того, что эти три дня для неё казались теперь особенными. Смешно от того, что реальность оказалась настолько нетривиальной, что расскажи она кому-нибудь, ей вряд ли бы поверили.
Спустя ещё минут тридцать соблюдения всех протоколов и формальностей её с отцом наконец отпустили.
— Да уж, — вздохнул мистер О’Нил, направляясь к машине. — Ну и история вышла!
Видимо, он уловил подавленное состояние дочери и постарался вести себя как можно менее серьезно, чтобы не усугублять. И Сара была рада отсутствию нотаций, ещё раз отметив про себя, что в этом смысле отец был куда более мудр и прозорлив, чем мама.
— Но, милая, почему ты убежала? — осторожно и деликатно поинтересовался он, когда они выехали с парковки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})— Пап, у меня проблемы в школе, — соврала она и, заметив сомнения на лице родителя, добавила. — Надо мной издеваются и не дают нормально учиться.
Отец вздохнул и покачал головой. Остаток пути они проделали в напряжённом молчании. Когда они подъехали к дому, Сара бросила на отцовское жилище любопытный взгляд. За невысоким светлым забором зеленел газон и аккуратные лимонные деревца. По широкой деревянной террасе разгуливали похожие на гремлинов лысые кошки. Саманта, новая папина жена, любила всё то, что мама терпеть не могла. Она подумала, что у неё есть все шансы ей понравиться.