ShadowCat
КЛАН. ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ФАКТОР
"Мы — духовные сущности, переживающие человеческий опыт…"
(Колин Типпинг)…В этой книге есть немного правды
И мы выбирали — когда случимся там, на Земле, обретая тело, и Бог смеялся — светло, лучисто и провожал нас — святых и чистых, и мы покидали его пределы, и мы рождались, почти не помня, и подрастали, уже не зная, что все пришли из его ладоней, что мы сейчас не плывем, а тонем, и где-то ждет нас ладья резная.
И мы играли — взахлеб, как дети, смеялись, плакали — все по кругу, мы шли по этой чужой планете, и день был радостен, свеж и светел — и мы встречали тогда друг друга, и нам казалось, что мы знакомы — гораздо раньше, сильней и дольше, и в каждом светится часть другого, и снилось — в облаке васильковом мы просто капли в Его ладошке, и снилось — нас отпускают в утро, чтоб мы, пройдя этот путь, вернулись, и все течет — неизменно, мудро, и мы обязаны всем кому-то, кого забыли, когда проснулись.
И день за днем мы идем по следу, мы просим зрелищ, любви, участья, мы воины Тьмы и адепты Света, и каждый думает, что за это он наконец-то получит счастье. А мир не делится и не бьется, и дуализм — всего лишь шутка, и если вспомнить, то все дается, и в нас заложены тьма и солнце, рассвет и сумерки — в промежутках, нам все дано — испытать на прочность, найти ответы, открыть законы — мы сами выбрали — это точно, и Бог лукаво сказал — "как хочешь", сгущая атомы и нейтроны.
И мы хотели — страдать и верить, по локоть — в кровь, по колено — в море, и после ран, катастроф, истерик, однажды выйдя на сонный берег, мы получали свое сатори. И Бог смеялся — светло и звонко, и мы смеялись, каноны руша. А мир — программа, игра — и только, и рядом истины нет — поскольку она заложена в наших душах.
Светлана Лаврентьева (Кот Басе)Глава 1. ВАКАНТНАЯ ДОЛЖНОСТЬ
… Ноябрь 2004 по времени базовой реальности
Россия, Южный Федеральный округ
Кира всегда любила поезда. Любила шумную вокзальную суматоху, голоса дикторов, под перезвон колокольчиков объявляющих отправление и прибытие, сладкий чай из стакана в серебристом подстаканнике под перестук колес и проносящиеся за окном поля, леса, деревушки и полустанки. Во всем этом девушка ощущала неуловимое волшебство дороги, то пограничное состояние, когда что-то уже осталось за плечами, а новое еще не наступило, и это ощущение свободы в предвкушении нового пьянило, как игристое вино.
А еще Кира любила книги. Поэтому в этот стылый ноябрьский вечер жизнь казалась идеальной: она сидела на нижней полке, прихлебывала чай, придерживая подстаканник, наслаждалась новым фантастическим романом и время от времени смотрела в окно, за которым срывались робкие первые снежинки. Чай казался самым вкусным в мире, книга попалась интереснейшая, полупустой вагон был теплым и уютным, как собственная комната, и настроение девушке не могли испортить ни простуженное горло, ни приближающаяся с каждым днем сессия, ни бытовые мелочи вроде отсутствия зимней обуви, ни собственный фамильяр.
Хотя, с выводами насчет фамильяра Кира явно поторопилась — для этой ехидной сволочи невозможного не существовало, и теперь, отреагировав на случайную мысль вполне закономерным образом, упитанный черный кот нахально проявился прямо на плече, аккуратно сложил за спиной кожистые крылья и поинтересовался:
— Скучаешь, блондинка? Вот, меня от безделья призвала, а лучше бы к сессии готовилась, курсач писала. Как я и думал, Головачев. А до сессии месяц остался, и Лысый билеты составляет не по Головачеву, а таки по Бугрову и Никольскому…* (*Бугров Я.С., Никольский С.М., Высшая математика. Учебник для технических вузов — прим. автора)
Кира обреченно вздохнула, убирая за ухо выбившуюся из хвостика прядку светлых волос.
— Тошнит меня уже от Бугрова. С Никольским вместе. А теперь еще и от тебя, Фил. Перегибаешь палку, ты фамильяр, помощник и хранитель, а не нянька, и я уже взрослая — полгода как 18 стукнуло.
Фил примирительно обнял девушку крылом.
— Да взрослая, взрослая, знаю я, не шипи, не василиск. Просто волнуюсь. Взрослая ты по людским меркам. Можешь замуж выходить, брать кредиты или сразу после сессии радостно пойти в армию плац топтать. Стройфак, стройбат — какая к демонам разница? А до магического совершеннолетия тебе еще почти три года мотать, пока приличная аура не сформируется. А это срок, хозяюшка!
— Ну и скверный у тебя характер! И как с тобой сроки мотать? — покачала головой блондинка. — Тебе бы к Лысому фамильяром, вы б сработались.
— Еще и с отягчающими в виде сарказма, родовая черта, сама знаешь, — подмигнул хозяйке Фил, перетаптываясь на плече. — А Лысому я к чему? Ему и вас, разгильдяев, хватает, чтобы вынести мозг. Причем взаимно!
Черный фамильяр завис в воздухе, увеличился в размерах и очень назидательно поднял к потолку указательный коготь, после чего снова уменьшился и бесцеремонно развалился на плече девчонки.
— Наглый ленивый полиморф! — фыркнула Кира, передернув плечом. — Чаю бы лучше принес. Или кофе.
— Наглый ленивый маг! — фыркнул в ответ Фил. — Может, тебе пирожков напечь, носочки связать, массаж сделать, еще и сессию сдать за тебя?
— Не отказалась бы, — мечтательно зажмурилась девушка.
— Тогда тебе не фамильяр нужен, а скорее мамочка или жена. И Лысый на побегушках — сессию сдавать.
Кира не выдержала — не могла долго строить из себя буку, даже если некоторые хвостатые летающие наглецы напоминают о сессии. Девушка засмеялась и ласково потрепала Фила по пушистой спинке. Такие перепалки были не впервой, повторялись с завидной регулярностью и обоим приносили искреннее удовольствие. Да и злиться на Фила не имело смысла — фамильяр принадлежал роду Макаровых более 400 лет, переходя по наследству от родителей к детям, но видеть его в обычном виде и общаться с ним могли только люди, обладающие магическими способностями. Кира с фамильяром сдружились с самого детства, и несмотря на все взаимные шпильки и подколки, стояли друг за друга горой. Не было для Киры и ее близких друга вернее и надежнее Фила, а для недоброжелателей и врагов — противника опаснее. Разгневанный фамильяр превращался в настоящего демона, которого вовремя остановить было трудно даже хозяину.
Сейчас же спокойный и уравновешенный Фил довольно щурил изумрудные глаза, дремал, уютно устроившись на плече хозяйки. Светловолосая девушка улыбалась, допивая четвертый стакан чая и наслаждаясь чтением. За окном поезда сгущались уютные сумерки и загорались огоньки далеких окон и фонарей.
* * *Мужчина подписал очередную клятую служебку, отложил документ в сторону, откинулся на спинку кресла и устало посмотрел в окно. В свете фонаря кружились пушистые хлопья снега. На город уже опустилась ночь, но в водовороте дел он этого не заметил, и только сейчас понял, насколько вымотался. Настенные часы показывали 22:15. Мужчина взглянул на них, затем перевел взгляд на демонову кучу очередных бумаг, терпеливо дожидавшихся высокого внимания генерального директора строительного холдинга, решая: поработать еще или забить на все анкерный болт. Все равно работе не видно ни конца, ни края.
Словно почувствовав сомнения руководителя, в кабинет заглянула помощница, приятная темноволосая дама средних лет с высокой прической и очередной омерзительно толстой папкой в руках.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})— Виктор Андреевич, здесь договоры и счета, которые Вы запрашивали, — женщина протянула папку шефу и слегка замялась. — Если на сегодня все, я пожалуй пойду?
Мужчина на несколько секунд ощутил себя идиотом — совсем заработался, даже забыл о том, что так и не отпустил Ольгу домой. Даже он, сильный маг, построивший карьеру в социуме и привыкший к двойной жизни с постоянными перегрузками, вымотался до предела. А она всего лишь человек, не отличающийся ни скоростью восстановления сил, ни крепким здоровьем. Да и в отличие от него у нее есть семья, Ольгу дома ждут двое голубоглазых сорванцов. А судя по времени, сорванцы уже легли спать, так и не дождавшись матери.